Юджиния Райли - Ангельское пламя
Жак изумился:
— А вы не та ли самая Белла Сантони, которая пела в римской опере?
— Да, сеньор, — ответила итальянка со скромной улыбкой.
— Так я слышал, как вы пели партию донны Анны в Риме много лет назад. Вы покорили меня. Я и не думал, что вы живете в нашей стране.
— Мадам была моей учительницей пения в Сент-Джеймсе, — вступила в разговор Анжелика.
— Ну, это меня вовсе не удивляет, — сказал Жак мадам и, поклонившись в сторону Анжелики, добавил: — Я пока не слышал, как она поет, но Жан-Пьер говорил мне, что она восхитительна.
— Так и есть, — гордо ответила мадам.
— Позвольте пригласить вас к нам в ложу. А после концерта мы с сыном устроим прием в честь мисс Линд и мистера Барнума.
Мадам в смущении взглянула на мужа.
— Но у нас с Антонио уже есть билеты, и нам не хотелось бы стеснять…
Жак сделал протестующий жест.
— Я настоятельно прошу вас. У нас хватит места.
Мадам умоляюще посмотрела на мужа, и Антонио кивнул Жаку.
— Мы будем очень признательны вам, сеньор.
Вся группа поднялась по лестнице в красивую ложу Жака, которая возвышалась над партером. Анжелике было приятно, что слева от нее расположилась ее наставница, а справа — Ролан.
— Я все еще не могу поверить, что мы снова вместе, — тепло сказала Анжелика певице.
В театре было так красиво! Большая хрустальная люстра висела над зачом, в ней горели сотни газовых рожков. Уже были заняты все места. В оркестровой яме у сцены музыканты настраивали инструменты.
— Скажите, вы все еще видитесь с дядей Жилем? — спросила мадам Сантони.
Анжелика отрицательно покачана головой.
— Не видела после того, как вышла замуж… — Она оглянулась и, увидев, что Ролан занят разговором с Жаком, закончила: — Ролану не нравится мой дядя.
Мадам Сантони понимающе кивнула.
— И нам с Антонио тоже. Нам хотелось, чтобы вы остались с нами. Но что мы могли поделать, когда ваш дядя отказал нам?
Анжелика кивнула.
— Да, мадам, я все понимаю.
— И вы счастливы теперь?
— Ода.
Мадам улыбнулась и сжала руку Анжелики.
— Это самое главное. Скажите, вы не хотели бы побывать у нас в Сент-Джеймсе?
— Мне очень хотелось бы. Я попрошу Ролана отвезти меня, может быть, весной. Мне нужно навестить могилу родителей.
— Конечно, дорогая. Но не беспокойтесь, в День всех святых я убрала могилу, принесла цветы и поставила свечку. Анжелика улыбнулась сквозь слезы.
— Спасибо, мадам.
На сцену вышел хор.
— Скоро появится Линд, — прошептала мадам. Она посмотрела на сцену, где показался худой лысеющий мужчина с палочкой. Поклонившись аплодирующим зрителям, он спустился в оркестровую яму. — Это ее теперешний дирижер, Жюль Бенедикт. Дженни Линд расцвела после того, как в Париже прошла школу Мануэля Гарсия, знаменитого европейского певца.
— Я читала о семье Гарсия, — сказала Анжелика.
— Сегодняшний концерт для мисс Линд будет настоящим испытанием. Ведь креолы — известные ценители оперы. Анжелика рассмеялась.
— Мы с Роланом были недавно в опере. Публика прогнала со сцены одного баритона.
Мадам Сантони тоже рассмеялась.
— Думаю, что к мисс Линд они отнесутся более радушно.
— Знаете, я была просто шокирована, когда узнала, сколько ей должен был заплатить мистер Барнум за приезд в нашу страну.
— Ах, газеты просто не хотят называть суммы, которые Дженни Линд отдает на благотворительные цели. Она очень религиозна и занимается филантропией, так мне говорили.
Анжелика кивнула, а потом повернулась к мужу. Он улыбнулся и взял ее за руку. Оркестр в это время начал веселую блестящую увертюру к «Женитьбе Фигаро». Анжелика была захвачена чарующими звуками скрипок. Когда увертюра закончилась и в зале стихли аплодисменты, аудитория дружно ахнула, увидев вышедшую на сцену высокую блондинку в белом платье.
— Это и есть Дженни Линд? — шепотом спросила Анжелика у наставницы, когда по залу прокатилась новая волна аплодисментов.
— Да, это она.
— Но она мне кажется такой…
— Обычной?
— Да.
— Говорят, что она так и выглядит, пока не запоет.
Анжелике хотелось получше рассмотреть шведскую певицу. У Дженни Линд было простое, но приятное лицо. Заплетенные в косу волосы были уложены вокруг головы. Она величественно стояла с почти безразличным выражением лица, ожидая, пока стихнут аплодисменты. Потом кивнула дирижеру.
Стоило Дженни Линд начать знаменитую арию, как слушатели пришли в восторг. Анжелика поняла, что никогда не слышала такого красивого голоса. Как и говорила мадам Сантони, пение совершенно изменило мисс Линд. Она стала красавицей. Публика была зачарована ее голосом, лучистой улыбкой, грациозными жестами. Когда мисс Линд закончила арию, раздались оглушительные аплодисменты. Все встали и устроили ей настоящую овацию. На сцену полетели пышные букеты цветов.
Анжелика и ее бывшая учительница тоже встали вместе со всеми. Мадам Сантони шепнула:
— И это только после первой арии. Похоже, что Дженни Линд уже завоевала Новый Орлеан.
Мисс Линд улыбалась и кланялась. Анжелика спросила мадам Сантони:
— А что вы думаете теперь о ее голосе?
— Должна сказать, он совершенно восхитителен! — ответила мадам.
— Я согласна с вами.
Когда они вместе со всеми сели, мадам Сантони, проницательно посмотрев на свою бывшую ученицу, сказала:
— А вы ничуть не хуже ее, дорогая.
— О, мадам, теперь я не могу с вами согласиться.
— Думаю, что вы даже лучше, моя дорогая.
Анжелика собиралась что-то ответить, но в этот момент оркестр начал вступление к мендельсоновской «На крыльях песни». И в течение всего выступления креольская публика рукоплескала «шведскому соловью».
Глава 27
Было уже почти одиннадцать часов, когда Анжелика и Ролан приехали на прием. Они отправились в переполненную людьми гостиную, а затем в обеденный зал, где тоже было много людей. Все весело разговаривали, пили шампанское.
Анжелика увидела улыбающегося мистера Барнума, высокого, представительного мужчину с приятным лицом. Даже издалека было видно, как светятся его глаза.
Жак помахал им рукой.
— Идите за мной. Познакомитесь с мисс Линд и мистером Барнумом.
Когда они пробирались через толпу, Анжелика спросила Жака:
— А где Бланш?
Он вздохнул.
— Наверху, отдыхает. У нее разболелась голова после концерта.
Анжелика нахмурилась.
— Надо ли мне подняться и навестить ее?
Жак покачал головой.
— Она немного утомилась. Может быть, нам не стоит ее слишком уж беспокоить.
Анжелика кивнула, поняв Жака.
— Ну. Финеас, — сказал он, обращаясь к мистеру Барнуму, когда они наконец сумели подойти к нему, — вот о ком я говорил и с кем хочу вас познакомить.
