Лора Брэдли - Беспорядочные связи
После прогулки на лошадях лицо Коула стало смуглее, щетина гуще и темнее. На лбу, над выразительными бровями, пролегли тревожные морщины. Пальцы неустанно бороздили волосы, зачесывая назад непокорные пряди. На нем по-прежнему были влажные джинсы и футболка, которые он намочил, когда нес ее с реки, и поэтому коричневые завитки под тонкой тканью сейчас выделялись отчетливее.
Его близость разбудила в Миранде желание, которое, ей казалось, она напрочь подавила. Девушка глубоко вздохнула, чтобы унять расходившееся сердце, и кивком указала на его футболку.
– Тебе нужно переодеться, а то простынешь. Коул не мог отвести взгляда от ее лица.
– Я выйду. – Миранда встала с кровати.
– Нет, – быстро проговорил Коул, хватая ее за руки, и насмешливо добавил:
– Пожалуй, это тебе следует опасаться простуды. – Его взгляд остановился на ее напрягшихся под футболкой сосках.
Миранда, взглянув на него с сердитым упреком, попыталась вырвать руки, но Коул только крепче сжал их.
– Ты ведь не хочешь уходить? – хрипло и страстно прошептал он.
Миранда, злясь на себя за свое неумение скрыть обуревавшую ее страсть, зажмурилась. Может быть, он просто исчезнет, и ей не придется лгать. Она открыла глаза: Коул по-прежнему сидел на кровати и сжимал ее руки в своих сильных ладонях. Она видела, что и он во власти такого же неистового желания.
– Нет, я не хочу уходить.
Тлевший в его глазах огонек сладострастия запылал в полную силу. Коул медленно поднялся, заключил в ладони ее лицо и стал нежно целовать, перебирая, теребя своими подвижными губами чувствительную поверхность ее более мягких податливых губ, щекоча жесткой щетиной девичью кожу. Она льнула к его груди, бесстыдно прижималась животом и бедрами. Он зарылся ладонями в ее волосы, губы ползли по шее вниз, прокладывая дорожку поцелуев к ключице, и вновь вверх, к мочке уха. Миранда не двигалась, наслаждаясь ощущениями, которые дарили ей его священнодействия.
Наконец и ее руки, очнувшись от сладостного паралича, побежали по его талии, бедрам. Коул, застонав, вновь нашел ее губы, языком ощупывая их контуры. Миранда, больше не в силах выносить это мучительное блаженство, открыла рот, завлекая его язык, и они закачались как в танце, естественном и эротичном.
Обнаженные до предела нервы звенели, сознание затуманилось. Руки Миранды сами собой оказались под его футболкой и, обследовав каждую мышцу, каждую линию на спине и груди, храбро проникли под пояс джинсов. Она почти неосознанно старалась привести его в состояние безумия, в которое он вверг ее. Коул дышал тяжело и прерывисто, молния на джинсах едва не расползалась. Думая о том, какая там заключена энергия, Миранда испытывала страх и восхищение.
С нежностью, столь же глубокой, как владевшее его телом желание, он стянул с нее футболку, лишь слегка задевая костяшками пальцев шелковистую кожу груди. Густые волосы огненным каскадом рассыпались по оголенным плечам.
Миранда тихо вздохнула, изумляясь тому, что под взглядом Коула испытывает не смущение, а гордость. Уголки его рта изогнулись в едва заметной улыбке, озорной и доброй. Кончики пальцев ласковым ручейком побежали по горлу к ложбинке на груди, очертили полные округлости и, словно похотливые паучки, щекотливо поползли к окаменевшим соскам. По телу девушки прокатилась волна сладостной дрожи.
Теперь настала очередь Миранды. Чувствуя себя совершенно непринужденно и раскованно, она тоже сняла с него футболку и смело потянулась к пуговице на джинсах. Коул перехватил ее руки.
– Подожди немного, – пробормотал он умоляюще и, нагнувшись к ее часто вздымающейся груди, языком и зубами затеребил соски. Его губы поползли вниз по нежной коже, к животу, зарылись в горке рыжевато-каштановых волос, нырнули еще ниже.
Коул чувствовал ее нетерпение, но, вознамерившись не спешить, медленно опустился на колени и осторожно стащил к лодыжкам ее тренировочные штаны. Миранда стремительно выпуталась из них и отпихнула в сторону. Коул глухо хмыкнул, опаляя жарким дыханием тугие завитки ее волос. Удостоверившись в том, что она уже достаточно влажная и разгоряченная, он пощипал губами чувствительную кожу на внутренней стороне бедра, поласкал впадинки на коленках, изящные ступни.
Миранда рассмеялась, увидев устремленный на нее снизу насмешливый взгляд напроказившего мальчишки. Коул поднялся и притянул ее к себе, крепко прижимая к своей твердой волосатой груди. Миранда впилась ногтями в его спину.
– Все, сдаюсь, – хрипло прошептал он. – А то ведь покалечишь.
Миранда быстро расстегнула пуговицу и молнию на его джинсах, но Коул, вопреки ее ожиданиям, не торопился раздеваться. Он смотрел на нее выжидающе, насмешливо изогнув выразительную бровь. Она приняла вызов и, опустившись на колени, почти воздушными поцелуями осыпала затвердевшую плоть, нежно трогая ее ногтями, потом, следуя его примеру, заскользила губами по мускулистым ногам.
Коул толкнул ее на постель, и оба позабыли о времени, исследуя друг друга руками и губами, кончиками пальцев и языками. Когда возбуждение достигло апогея, Коул быстро надел презерватив, но, прежде чем погрузиться в нее, кончиком члена поласкал взбухший клитор.
Миранда выгнула шею, зарываясь головой в пуховую подушку; ее налившаяся грудь уперлась прямо в его жадный рот.
– Коул, не мучай меня, – взмолилась Миранда и судорожно вздохнула, когда он языком хлестнул ее сосок.
– Знаешь, как говорят: «Без трудов нет и пользы», – глухо пробормотал Коул, накрыл голым торсом грудь Миранды и прижался к ее губам. Она, вскрикнув, вонзилась пятками в его твердые как камень бедра; руки сдавили ягодицы, которые в ответ на прикосновение напряглись так сильно, что едва не лопались.
Они уже не могли сдерживаться. Коул, испустив стон неимоверного наслаждения, наконец погрузился в нее, с восторгом утопая в обволакивающих глубинах ее возбужденного естества. Миранда, с самозабвением отдаваясь ему всем телом, энергичным покачиванием бедер отвечая на его размеренные толчки, чувствовала, что летит в бездонную пропасть, сливаясь с ним в единое существо. Оба одновременно задрожали, освободившись от накопившегося в них напряжения.
Но они знали, что это не конец. Для них все только начиналось.
– Рэнди… – хриплым шепотом произнес Коул. Миранда расплакалась.
– Меня никто так не называл. Только сестра. И мама…
– Если не хочешь, я не… – неуверенно начал он, целуя выкатившуюся из глаза слезинку.
– Нет, только они по-настоящему любили меня. Я хочу, чтобы ты звал меня так. – И тогда Коул испытал величайшую радость, с благодарностью сознавая, что она дарит ему не только свое восхитительное тело.
