Барбара Брэдфорд - Голос сердца. Книга вторая
— Как это мило с твоей стороны, Кэт, и как умно ты все придумала. Спасибо, я непременно зайду к Анне.
Франческа любовно улыбнулась подруге.
— Наверное, в целом мире не найдется человека, похожего на тебя, ни единого. Ты — чудо, я буду очень скучать по тебе, Кэт, очень-очень сильно.
— То же самое я могу сказать про себя.
Грустная улыбка скользнула по губам Катарин, и она, будто думая вслух, заявила:
— Я хочу, чтобы ты поехала со мной!
Эта неожиданная идея так понравилась ей, что она тут же ухватилась за нее и принялась с жаром ее развивать:
— А почему бы и нет? Поездка ничего не будет тебе стоить. Ты сможешь жить со мной в моем номере в отеле «Бель-Эйр», твои билеты на самолет я оплачу. И не смотри на меня так! Я знаю, насколько ты щепетильна в таких вещах, поэтому могу тебя успокоить. Это — всего лишь малая компенсация за гостеприимство твоего отца в Лэнгли и за мой отдых здесь.
Возбуждение Катарин оказалось заразительным, и Франческа, склонив голову к плечу, довольно заулыбалась, обдумывая предложение.
— Боже, Кэт, как это было бы чудесно!
Но она тут же погрустнела.
— Но это невозможно! Приближается свадьба, и папа захочет, чтобы на Рождество я была дома. Традиции, сама понимаешь. Кроме того, я обязана помочь ему с организацией рождественской службы и угощением в замке для всех служащих и жителей деревни. Но сама по себе твоя идея превосходна. С другой стороны, ты будешь занята своей картиной, а я сама собираюсь тоже поработать. Думаю, что моя книга о Китайском Гордоне теперь пойдет гладко, спасибо за это Нику. Честно говоря, не уверена, что сумела бы справиться с нею без его советов, право слово.
— О, ты бы прекрасно справилась и сама! — вскричала Катарин с некоторым раздражением. Недовольная гримаса исказила ее лицо. — Тебе вовсе не нужны няньки. Уверена, что ты не менее талантлива, чем Николас Латимер, если не способнее его.
Франческа только улыбнулась в ответ на этот комплимент, но больше не обмолвилась ни одним словом о Нике. Зная об антипатии, которую питала к нему Катарин, она понимала, что любые ее возражения не нашли бы отклика со стороны подруги. Она поднялась с шезлонга.
— Ив только что принес мне большой кувшин свежего лимонного сока. Не выпьешь стаканчик? Я, например, так и сделаю.
— Да, благодарю, с удовольствием. Здесь очень жарко. Эта терраса — настоящее пекло.
Катарин взяла со стола последний номер «Нью-Йорк геральд трибюн» и принялась обмахиваться им.
— Просто не представляю, как ты переносишь такую жару!
Франческа, сосредоточенно потягивавшая лимонад, весело расхохоталась.
— Я люблю солнце. Наверное, потому, что родилась в холодной стране.
Она поставила стакан на стол и села рядом с Катарин.
— Что ты собираешься надеть на обед у Бью в пятницу? Ты уже решила?
— Я немного раньше покопалась в своей одежде и остановилась на белой шелковой тунике с такими же брюками.
— Ох!
Катарин сняла темные очки и, бросив внимательный взгляд на Франческу, заметила, как вытянулось ее лицо.
— В чем дело, дорогая? Мой туалет чем-то нарушает твои собственные планы?
— Да, в некотором роде, — со смущенной улыбкой призналась Франческа. — Накануне мы с Дорис заметили в Монте-Карло прелестный костюмчик, который очень сильно напоминает твой. Узкие брюки «капри» и свободный верх из белого шелка. Дорис понравилось, как он на мне сидит, и она настояла на том, чтобы купить его мне. Сегодня, после их прогулки на яхте. Но, в конце концов, я могу надеть голубое шелковое платье, если ты решила…
— Нет-нет, что за глупости! Я подберу себе чего-нибудь еще, — перебила ее Катарин, не желая лишать Франческу возможности покрасоваться в новом наряде, хорошо зная, насколько беден ее гардероб. — Послушай, я слишком бледна, чтобы надевать белое, но тебе, с твоим чудесным загаром, белый костюм будет как раз к лицу. Скорее всего, я надену розовое платье из тафты с хомутом вокруг шеи. Да, решено, и никаких возражений.
— Ты так решила, Кэт?
— Да, окончательно и бесповоротно.
Катарин взяла стакан с лимонадом и, отпивая глоток, взглянула на Франческу поверх его ободка. «Нельзя больше тянуть, — подумала она. — Я должна ей все рассказать. Мне самой это необходимо». Она осторожно опустила стакан на стол и кашлянула.
— Я очень довольна, что выдался случай остаться с тобой наедине, Франки. Мне надо кое-что рассказать тебе, объясниться с тобой…
Катарин почувствовала, что не в силах продолжать. Ее голос предательски дрогнул. Она опустила голову и принялась рассматривать свои крепко стиснутые руки. Франческу встревожил грустный тон Катарин, глубокая морщина между бровями, разделившая ее обычно гладкий лоб.
— Судя по твоему голосу, Кэт, дорогая, ты чем-то расстроена. Мне в этот уик-энд не раз казалось, что тебя что-то тревожит. Я твоя лучшая подруга, и ты можешь смело опереться на мои широкие плечи. С кем еще, как не со мной, ты можешь быть до конца откровенна?
Франческа напряженно ждала продолжения разговора. Катарин сидела молча, глядя на сверкающую под солнцем гладь Средиземного моря. Ее необыкновенные, бирюзового цвета глаза казались пустыми и тусклыми, лицо — спокойным и задумчивым. Минуту-другую спустя Франческа мягко спросила:
— Это как-то связано с Кимом?
Катарин повернула к ней голову, кивнула и с трудом выговорила:
— Да, я… я решила порвать с ним.
Франческа, не ожидавшая подобного ответа, была поражена.
— Нет, этого не может быть, Катарин! — вскричала она, недоверчиво глядя на нее расширившимися от изумления глазами.
— Но это так, — окрепшим голосом продолжила Катарин. — Я много размышляла в последнее время о наших отношениях и пришла к выводу, что из них не выйдет ничего путного. Чем больше я узнаю Кима, тем яснее мне становится, насколько важно для него поместье. Он обожает Лэнгли, в нем заключена вся его жизнь, в его ферме, в ваших старинных владениях. Он будет несчастлив, если ему придется сколь бы то ни было долгое время жить вдали от всего этого. А я сама не буду счастлива, если мне не удастся продолжить свою карьеру в Голливуде. Видишь ли, дорогая моя Франки, Ким уже намекал, что мне рано или поздно придется покончить с актерской профессией. Он недоволен, что нам приходится разлучаться на месяцы. Не думай, будто я не понимаю, что значат для него мои долгие отлучки, но, с другой стороны, моя жизнь будет полной только наполовину, если я не буду выступать как актриса. Убеждена, что только ты одна понимаешь, чем является для меня моя работа.
— Да, я это понимаю, — ответила Франческа. — Но разве нельзя как-то совместить работу с Кимом, поискать какое-то компромиссное решение?
