Кэтрин Стоун - Близнецы
– Чарлз. – У Мелани на лице только что высохли печальные, испуганные слезы. Теперь новые слезы – счастливые, радостные – наполнили ее глаза. Ее руки дрожали, когда она пыталась застегнуть замочек из золота высшей пробы. – Помоги мне.
Чарлз застегнул на шее Мелани превосходное жемчужное ожерелье и помог ей раздеться.
Сон не кончился, когда они вернулись в Манхэттен, просто он стал другим. Много часов в день они проводили врозь: их дела – каждый из них делал карьеру – требовали этого. Но свободные минуты, все свободные минуты, они проводили вместе. Они предпочитали оставаться наедине – продлевая роскошь уединенности на Сент-Барте, – а на всех вечеринках, празднествах и приемах они были вместе.
Никто не знал, когда Чарлз Синклер и Мелани Чандлер влюбились друг в друга, но все знали, что это произошло. Это было так очевидно. Пресса Нью-Йорка, которая в течение многих лет следила за Чарлзом и его пресловутыми любовными романами, а также друзья Чарлза, которые наблюдали за ним, удивленно качая головой, когда он прерывал очередную ослепительную связь, были единодушны в том, что его новая «любовь» на самом деле весьма особенная.
– Боже мой, они все время держатся за руки.
– Они влюблены.
– Я никогда не видел такого счастливого выражения на лице Чарлза.
– А как они смотрят друг на друга!
– Мелани кажется немного подавленной. Куда подевался ее знаменитый золотой каскад радости?
– Кому нужен какой-то каскад радости, когда ты и без того весь светишься? Она выглядит такой красивой, как никогда раньше.
– Вы думаете, это он подарил ей сказочное жемчужное ожерелье? Она носит его все время. Что же касается бриллиантов…
– Я вернусь через несколько часов. – Мелани подтвердила свое обещание долгим поцелуем.
– Хорошо, – прошептал Чарлз, коснувшись ее губ. – Передай Брук от меня привет.
Мелани не видела Брук уже четыре недели – со времени их совместной поездки в Бостон. Минуты, которые Мелани проводила с Чарлзом, были для нее бесценны; она считала каждое мгновение, когда они находились врозь.
Но ей необходимо встретиться с Брук.
Другое дело, что Брук не искала встречи с ней… Брук не звонила, по крайней мере, она не оставляла сообщений на не давно установленном автоответчике – Мелани проводила каждую ночь в пентхаусе Чарлза. Брук могла не оставлять сообщений на автоответчике, но Брук знала, где Мелани. Все в Манхэттене знали, что Чарлз и Мелани живут вместе. Если бы Брук хотела или если бы ей было необходимо связаться с Мелани, она бы смогла это сделать.
В конце четвертой недели Мелани позвонила Брук и предложила вместе перекусить в «Плаза». Мелани и Брук часто встречались, чтобы вместе перекусить среди забавной суеты и шума, хотя ни одна из них не ела достаточно много, чтобы окупить стоимость «шведского стола». Они ели фрукты и пили в немыслимом количестве черный кофе, а молчание заполнялось суетливой активностью ресторана.
Брук согласилась встретиться с сестрой и перекусить вместе, но, как показалось Мелани, неохотно. Может быть, это просто у нее разыгралось воображение – из-за чувства вины? Кроме того, почему она должна чувствовать себя виноватой? Брук могла бы и сама позвонить ей.
«Для Брук не имеет особого значения, видится она с сестрой или нет, – напомнил ей неприятный голос изнутри. – «Спасение близнецов Чандлер» – это задумала ты, а не Брук».
– Как дела? – спросила Мелани, как только их посадили в «Палм-Корт» в «Плаза».
– Прекрасно, – ответила Брук. – А как Чарлз?
Брук не хотела задавать этот вопрос, боясь ответа. Но она не смогла сдержаться. Между Чарлзом и Мелани это случилось, и Брук должна смотреть правде в глаза. Брук пыталась успокоить свою боль, заставляя себя читать все статьи о Мелани и Чарлзе. Она стала постоянным зрителем программы «Обозрение Вивеки». Брук изучала все, что печатали газеты о самом страстном любовном романе Манхэттена. И сейчас Брук узнает обо всем из первых рук.
– У Чарлза все прекрасно. Он передает тебе привет. – Мелани улыбнулась своей сестре-близнецу. Бездонные синие глаза Брук были темными и серьезными. «Брук, в чем дело?»
– Не думала, что Чарлз нравится тебе.
Мелани затаила дыхание. Голос Брук был таким суровым, словно Брук объясняла своей младшей глупенькой сестре, что никто не может испытывать к одному и тому же человеку сначала ненависть, а потом любовь.
– На самом деле я совершенно не знала его.
– А теперь знаешь?
– Да. – «Нет, Брук, я не знаю Чарлза, но я люблю его! Мы познаем друг друга медленно и осторожно. У него есть тайны, у меня есть тайны… Почему ты допрашиваешь меня?»
Мелани искала ответ в глазах своей сестры-близнеца и увидела ее холодную как лед реакцию – Брук не одобряла ее поведение. Брук никогда не одобряла то, что для Мелани было важно. Но как Брук могла не одобрять Чарлза? Чарлз нравился Брук, она уважала его, разве не так? Разве Брук и Чарлз – такие похожие друг на друга своими блестящими достижениями – не были друзьями?
«О нет», – заныло сердце Мелани, когда она осознала, что именно говорят ей темно-синие глаза сестры. Это не имело никакого отношения к неодобрению Чарлза; Брук не одобряла ее.
«Я никогда не буду достаточно хороша для тебя, так ведь, Брук? А теперь ты считаешь, что я недостаточно хороша и для Чарлза. Значит, в таком случае…» Мелани тоже так считала; этого она боялась больше всего.
– Я хочу показать тебе кое-что. – Чарлз взял ее за руку и повел из спальни на огромную террасу с видом на Манхэттен. Черная плодородная земля заполняла недавно пустые садовые клумбы, обложенные красным кирпичом.
– Грязь. – Мелани прищурилась от раннего июньского солнца.
– Эта земля готова к посадке. Я подумал, что, возможно, ты сама захочешь выбрать цветы.
Чарлз говорил неуверенно, боясь ошибиться.
– Да! – Мелани поблагодарила его долгим, нежным по целуем. – Как ты думаешь, розы будут здесь расти? – наконец спросила она.
– Конечно. Дренаж хороший. Возможно, на зиму нам придется прикрыть их. Они такие беззащитные…
– Ты, правда, разбираешься в этом?
Чарлз пожал плечами, но он действительно разбирался в розах. Он любил сады роз в Уиндермире. Когда он был маленьким мальчиком, он помогал садовникам.
Мелани заметила, как печальная тень скользнула по его лицу, а глаза стали еще темнее. «Расскажи мне, что заставляет тебя так грустить, Чарлз. Я вижу, ты так усердно пытаешься скрыть глубокие, болезненные тайны. Разве ты не можешь рассказать о них мне? Ничто, никакие твои слова не смогут изменить мои чувства к тебе…»
– В Саутгемптоне есть питомник, специализирующийся на розах, – сказал Чарлз, не ответив на ее вопрос.
