Вариация (ЛП) - Яррос Ребекка

Я сунул в карман телефон, чтобы потом сделать парочку снимков, повернулся и уставился на Алли, которая как раз шагнула из-за кровати.

Черт возьми, она была само совершенство.

— Ну что, идем?

Волнистую копну волос она собрала на макушке в некое подобие пучка. Мое худи скрывало шорты, и из-за этого казалось, что под ним ничего нет. Я не мог отвести глаз от ее длинных безупречных ног. Они были на моих плечах, эти идеальные, подтянутые, гладкие как шелк ноги, а бедра так крепко сжимали мою голову, пока я…

— Хадсон?

Я сглотнул.

— Да, пора.

— Все нормально? — спросила она, закатав рукава.

— Да.

Я вышел вслед за ней за дверь — свежий утренний воздух был как нельзя кстати.

— Просто вспомнил, какая ты на вкус.

Честность — лучшая стратегия… иногда.

Она вздрогнула:

— И тебе доброе утро.

Мы направились к другим домикам по протоптанной дорожке.

— Утро было бы куда добрее, если бы я разбудил тебя оргазмом. Люблю завтракать в постели.

— Не говори так.

Ее щеки вспыхнули. На деревьях защебетали птицы.

— Тебе же нравится, когда я так говорю.

Мы прошли мимо восьмого домика.

— А еще тебе нравится, когда я называю тебя милой, когда покусываю твою шею, и тебе точно нравится, когда одновременно и пальцы, и язык…

Она зажала мне рот рукой, и мы замерли.

Я подался вперед и поцеловал ее в ладонь.

Ее глаза загорелись, и она убрала руку.

— Тебя могли услышать.

— И больше ничего тебя не смутило? — ухмыльнулся я.

Она взглянула на мои губы. Потом еще раз. Затем вздохнула и опустила голову, натянув пониже рукава худи.

— Это больше не повторится, — сказала она и быстро пошла по тропинке.

Я ускорил шаг и догнал ее, когда мы миновали седьмой домик.

— В первый раз ты говорила то же самое.

— А что это? — спросила она, указывая на логотип на своей груди.

— Как ты ловко сменила тему. Это эмблема пловцов-спасателей. — Я окинул Алли взглядом с ног до головы и снова посмотрел на дорожку. — Тебе идет моя одежда.

Черт, я не был готов к этому мгновенно вспыхнувшему чувству собственничества.

— «Чтобы другие могли жить»… — прочитала она вверх тормашками.

— Это наш девиз.

Мы прошли мимо шестого домика.

— То есть ты готов умереть? — Она глянула на меня снизу вверх.

— В этом смысл, — ответил я, не удержавшись от улыбки, и посмотрел прямо в ее прищуренные глаза. — Да ладно, ты же знала, чем я хочу заниматься! И знала, что это опасно.

— Размышлять о карьере мечты в шестнадцать лет и каждый день лететь навстречу возможной смерти — немного разные вещи. — Она посмотрела вперед и нахмурилась.

Мы миновали пятый домик.

— И насколько же твои представления о карьере мечты соответствуют реальности?

Мы свернули с главной дорожки и направились по тропинке поменьше к той постройке, которую она назвала туалетом. На самом деле там была полноценная ванная, раковина, все дела.

— Не знаю, — ответила Алли, качая головой. — Именно этого я и хотела. Иногда все даже лучше, чем я мечтала, особенно когда я на сцене. И в то же время все намного хуже.

— Погоди-ка. — Я взял ее за руку, и мы остановились нас прямо перед постройкой. — Ты не счастлива?

Неужели я ошибся, когда предположил, что радости ее лишила травма?

— А что это значит? — спросила она, приподняв брови. — Я на пике своих возможностей — точнее, буду на пике, как только полностью восстановлюсь. Я заключила контракт с одной из самых престижных балетных трупп мира как ведущая танцовщица. Я каждый божий день занимаюсь любимым делом, и мне за это платят.

— Не то чтобы ты нуждалась в деньгах, — напомнил я ей.

— Я счастлива. Или по меньшей мере довольна собой, — сказала она и зашла в туалет.

— Ага, — пробормотал я, когда она закрыла дверь.

Несколько минут спустя, почистив зубы, мы зашли в павильон и окунулись в хаос. Завтрак был в самом разгаре.

Папа и Кэролайн стояли у плиты и, смеясь, готовили. Мама раскладывала походную посуду, чтобы накрыть на стол.

— Алли!

Джунипер с разбега врезалась Алли в живот, обхватила ее руками. Алли обняла ее в ответ и убрала ей волосы с глаз.

— Привет, малышка. Как спалось?

Краем глаза я заметил, что Кэролайн за нами наблюдает.

— Неплохо! — ответила Джун и качнулась на пятки. — Сегодня идем на тарзанку!

Алли напряглась:

— О! Звучит… многообещающе.

— Тебе будет весело! — бросила Джун и убежала играть с близнецами.

— И так я внезапно превратился в пустое место, — сказал я, прижав руку к сердцу.

— Ой-й… — Алли сжала мою руку, прильнула ко мне и улыбнулась, сморщив веснушчатый носик. — Неужели Хадсон впервые в жизни не стал чьим-то любимчиком?

В глазах у нее зажглись озорные огоньки. Не влюбись я в нее одиннадцать лет назад, этот взгляд заставил бы меня сделать это снова. Приманка. Леска. Крючок.

— Ну и ладно. Можешь быть любимицей Джунипер, — сказал я, обняв ее за талию, и склонил голову к ней. — Если я буду твоим.

Я поцеловал ее, медленно и нежно, наслаждаясь легким привкусом мяты у нее на губах. Она приподнялась на цыпочках и поцеловала меня в ответ. Тут я уже почти решился послать к черту родню и утащить ее обратно в домик, но смолчал.

Мне всегда будет мало.

— Ну и зачем вы вылезли из постели? — спросил Гэвин, проходя мимо.

— Хороший вопрос, — сказал я ей в губы, прерывая поцелуй.

— Веди себя прилично, — велела Алли.

От ее улыбки сердце застучало быстрее.

— Не знаю таких слов.

Я неохотно отпустил ее, чтобы позавтракать, и мысленно застонал, когда Алли села за один столик с Кэролайн и Гэвином. У нас есть обязательства.

— Симпатичное худи, — сказал Гэвин с ухмылкой.

Алли окинула себя взглядом.

— Нравится? Подумываю добавить его в свою коллекцию толстовок Хадсона, — сказала она, откусив кусочек бекона.

Укуси она меня, я отдал бы ей все свои толстовки.

— Так когда там у тебя великий день повышения? — спросила меня Кэролайн.

— Тебя повышают? — Алли удивленно взглянула на меня.

— А ты не знала? — отозвалась Кэролайн, отхлебнув кофе.

— Я ей не говорил. — Я прищурился на Кэролайн, затем повернулся к Алли. — Потому что не знаю, когда меня повысят. В список я попал, но вот когда это произойдет, зависит от того, сколько человек в этом месяце направили на повышение и как быстро продвигается очередь. Так что, по-видимому, не раньше сентября. Может, даже в октябре.

— Поздравляю.

Алли улыбнулась. Да, и этого мне тоже всегда будет мало.

— И куда ты собираешься переводиться? Место службы у тебя должно измениться примерно… через несколько недель? — спросил Гэвин, искоса поглядывая на Кэролайн.

— В смысле? — переспросила Кэролайн, чуть не расплескав кофе. — Ты же не уедешь?

— Ты сам выбираешь, куда тебя переведут? — спросила Алли.

Я уничтожил Гэвина взглядом. У братца хватило наглости пожать плечами.

— Вроде того. Три года службы здесь почти истекли. Мы подаем список мест, куда хотим попасть, и нас стараются перевести в соответствии с нуждами береговой охраны.

— Но ты же поставил первым Кейп-Код? — Во взгляде Кэролайн промелькнула паника.

— И что значит «стараются»? — Алли положила руку мне на колено.

— Конечно, я бы предпочел остаться в Кейп-Коде…

Алли напряглась: у нее дернулась рука.

— …но, как и все военные, я служу там, где нужен армии. Повышение означает, что мне подыщут место начальника спасательной станции.

Кэролайн нахмурилась:

— Ну и?

— Это отдельная должность, я ведь не только плаваю. А здесь начальник уже есть. Если он не уедет, для меня места не будет. И если мне все-таки позволят остаться, это…

Черт, как же ей сказать?

— Это застопорит его карьеру, — закончил Гэвин, ставя на стол металлическую кружку. — Если наш младшенький хочет и дальше карабкаться по карьерной лестнице, ему придется от нас сбежать.