Мария Захарова - Поздняя оттепель (СИ)
— Господи! Да уведи ты ребенка, в конце концов! — вспылил, одним рывком натянув трусы.
Дважды повторять не пришлось. Схватив дочь в охапку, женщина исчезла из поля зрения, несмотря на громкие на протесты последней.
Константин головой покачал. И что ему в душе не купалось?
* * *Вскоре выяснилось, что Аня — кукла из разряда "барби" с длинными светлыми волосами и "идеальными" формами, каких в природе днем с огнем не сыщешь. Пропажу Константин нашел, когда перед уходом решил проверить злополучные кусты. Зачем? Черт его знает! Поддался импульсу.
Всю дорогу до участка мужчина улыбался. Если и есть кто-то свыше — над человеком, то тип он явно с юмориной. Это же надо так приколоться! Сперва выставил "во всей красе", а затем конфетку подкинул — пилюлю подсластить. Как иначе можно расценить найденную им куклу, если не "иди, болван, заглаживай вину, исправляй положение"?
И он пошел. Дождался подходящего случая и пошел. Вот только извиняться не стал, и оправдываться тоже. Ограничился коротким:
— Так вышло, — и протянул хозяйке гламурную Аню.
При его приближении спрятавшаяся за мать Тася, увидев куклу, упоенно взвизгнула. Детскую настороженность, как ветром сдуло. Константин внутренне улыбнулся — первый бастион пал. Для ребенка он вновь стал просто дядей с красивым телефон, и только. А вот со вторым оплотом обороны придется повозиться: напряженность из женского взгляда не исчезла.
— Если бы я знал, что вы появитесь, облачился в водолазный костюм, — попробовал пошутить мужчина и сам себе поставил три с минусом за попытку. Вышло явно так себе, и действия не возымело.
Склонив голову, женщина обошла его.
— Слушайте, я, правда, не хотел вас пугать. Растерялся. Поставьте себя на мое место! — подошел с другой стороны, и вновь мимо цели. Незнакомка даже взгляда его не удостоила. Продолжила идти по улице, ведя за собой сыплющую восторгами дочь.
— Ладно, отстал, — разочарованно взмахнул руками Костик, но не оставить за собой последнего слова не смог. — Зовите, если нужна будет помощь! Всегда рад прикинуться вьючным животным, — проворчал вслед своей "загадочной незнакомке".
* * *Неделя пролетела незаметно. Каждый новый день похож на предыдущий — сон, работа, сон, в голове почти тишина, и только разговоры с матерью привычно выбивают из колеи. Она волнуется.
Неуступчивая соседка куда-то пропала. Таси также видно не было. Вроде бы — какие проблемы? Но убедить себя в том, что на нет и суда нет, у Константина не получалось. Затравленный взгляд ни в какую не шел из головы. И мужчина точно знал почему; чувство вины все еще не покинуло его.
"Загадочная незнакомка" появилась два дня спустя. Просто вошла в открытые ворота и ошарашила словами:
— Вы нам не поможете?
Бросив лопату, Константин отер руки о штаны.
— С чем? В чем? Понадобилась тягловая сила? — не съязвить не получилось.
Женщина отпрянула, и Костик укорил себя за резкость. Плохое расположение духа не повод нападать на людей!
— Не обращайте внимания. Я сегодня кусачий, без настроения. Так что у вас стряслось?
После недолгого молчания она все же решилась.
— У дяди Толи дверь сломалась, петли проржавели. Один он не справится, а просить не хочет — гордый, — объяснила женщина и добавила с надеждой: — Поможете?
Константин кивнул.
* * *Дядя Толя — сосед по участку встретил помощника насупленным взглядом, кратким рукопожатием и лаконичным "Анатолий Борисович", объявив тем самым, что близкого знакомства заводить не намерен. На свою благодетельницу зыркнул хмуро и отвернулся, чем напомнил Константину деда: Алексей Игоревич страсть как не любил, когда в его дела вмешиваются без разрешения.
Стало ясно, что кое-кому придется держать ответ за своеволие, но незнакомку, казалось, этот факт нисколько не взволновал. Взгляд старика женщина встретила с вызовом, и Константин удивился. Неужели этот воробушек ершистый? Верилось с трудом.
Они прилаживали дверь на место, когда из глубин дома с черпаком в руках появилась неугомонная Тася. Девочка уже крутилась у них под ногами ранее, пока не была препровождена матерью в дом во избежание неприятностей.
— Я суп сварила! — гордо объявил ребенок и сунул под нос матери хромированный половник. Женщина сидела неподалеку от крыльца в летней беседке с крышей из виноградной лозы и чистила овощи.
— Какой ароматный! — включилась в игру мать, сделав вид, что отхлебнула глоток. Константин же неожиданно осознал, что до сих пор не знает, как к ней обращаться, и даже привык про себя именовать "загадочная незнакомка". Непростительное упущение с его стороны!
Похвалой матери Тася не удовлетворилась. Держа черпак перед собой, засеменила к хозяину дома. Старик подыграл юной кухарке и также "отхлебнул" из половника:
— Вкусно! — одобрил он.
Девочка просияла и запрыгала от радости, предварительно бросив на мать победный взгляд. Но и этого ребенку оказалось недостаточно. Задрав голову на Константина, Тася с надеждой поинтересовалась:
— А вы обедать будете?
Мужчина улыбнулся:
— Конечно. Я ужасно голоден. Могу слона съесть, — с серьезным видом признался он.
Девочка на мгновенье нахмурилась, видимо представляя, каково это есть слона, а затем протянула ему половник. Константин вновь улыбнулся и, опустившись на корточки на табурете, принял черпак.
Вкусив невидимого кушанья, Костик с довольным видом закатил глаза, но похвалить "хозяюшку" не успел. Табурет стал заваливаться на бок, увлекая мужчину за собой. Пытаясь предотвратить падение, он схватился за дверной косяк, но это не помогло. С треском подломилась ножка, и Константин полетел на землю, увлекая за собой не успевшую отскочить Тасю.
Вслед за этим наступил ад!
Глава 4
На все село ни одного квалифицированного врача, и только бывшая сестра районной больницы — Валентина Григорьевна несет службу по спасению человеческих жизней. Осмотрела, перевязала, сделала укол и развела руками — мол, все, что могу. Из вариантов ждать "скорую" или позвонить отцу Константин выбрал последний.
До города восемнадцать километров, еще два до больницы. Никогда раньше это расстояние не казалось ему непреодолимым! Сейчас, да!
Время к вечеру. На носу час-пик, и на дорогах уже собираются пробки. Каждый перекресток — минус пять минут драгоценного времени. Хорошо хоть старенькая "копейка" дяди Толи рычит, но едет: старик за машиной следил.
Тася притихла на заднем сидении. Уже не плачет, всхлипывает и дышит поверхностно, часто. Смотреть на нее едва переносимо, но Константин оглядывается при каждом удобном случае. Из детской груди торчит щепка, фиксирующие валики насквозь пропитались кровью и словно его обнаженная совесть алеют на фоне белоснежных бинтов. Страшно!
