Дабл Ю: служебный роман (СИ) - Жилло Анна

Влад молча гипнотизировал меня: эй, вали давай, коллега, не отсвечивай.

— Очень приятно, — кивнул я. — Хорошего вечера.

Вернулся обратно к стойке, благо табурет никто не занял, взял еще полтос и кофе. Это дело надо было обдумать.

Уйти? Или остаться и понаблюдать?

Пока пил кофе, решил все же подождать. Потому что немного с запозданием заценил одну фишечку.

«А это Влад», — сказала она. Не «мой жених», «мой парень», «мой друг» или как-нибудь еще. Просто Влад. Маленькая деталька, но вполне говорящая.

Посмотрим, что это за Влад такой. Буратино типа клоун. Он мне не понравился с первого взгляда. Да и с чего, спрашивается, должен был понравиться?

Ясное дело, я ничего не слышал, да особо и не видел, но общую тональность уловил. Этот крендель что-то выговаривал с недовольной физией, а Юля морщилась и нехотя отвечала, глядя в свой бокал. Оставалось лишь догадываться, испортил я им вечер или подлил маслица в уже подпорченное.

Она сидела ко мне боком, и в просвет между двумя столами было видно лишь копну волос, которая в мелькающем свете отливала то красным, то золотым. Время от времени Юля поднимала руку и смахивала их с лица, и тогда отблески ловил тонкий браслет на запястье. Это было как гипноз — смотрел и не мог оторваться. И, похоже, они оба это заметили. Мне вовсе не хотелось создавать ей проблемы, и так она уже наверняка злилась на меня. Отворачивался к стойке, допивая сквозь гущу последние капли остывшего кофе, но все равно тянуло магнитом.

В очередной раз повернулся, когда они пошли танцевать. Народу набилось по-пятничному, свободного пространства уже не оставалось, но рыжий костер и светлое короткое платье были в толпе как маяк.

И тут меня пробило на не самый трезвый смех.

Вот уж правду Макс сказал, баран ты, Юра. Ну куда ты лезешь, а? Глянь, как он ее по попе оглаживает, и охолонись. Как бы там Юля его ни называла, они придут домой и лягут в постель. А ты пойдешь дрочить на ее светлый образ. Давай уже последнюю, на ход коня. Давно надо было. Сразу, как только ее увидел.

В этот момент их прибило течением совсем близко, они одновременно посмотрели на меня, и Влад сказал, судя по выражению лица, что-то ядовитое. Юля скинула его руку и пошла к столику, а он хмыкнул и направился к выходу. Совсем ушел? Или в туалет? В любом случае, пара минут у меня была.

Она сидела, уткнувшись лбом в сложенные руки.

— Юль…

Господи, ну какого хера тебе еще нужно, явственно читалось в ее раздраженном взгляде.

— Извини, если у тебя неприятности из-за меня. Я не думал…

— Юрий?..

Повисла очень красноречивая вопросительно-выжидательная пауза, и мне не оставалось ничего иного, как ее заполнить:

— Владимирович.

— Юрий Владимирович, думаю, ваша девушка тоже была бы не в восторге.

— У меня нет девушки, — буркнул я, уже примерно представляя, что она сейчас скажет.

— Да? — вскинула брови Юля. — А она в курсе, что ее уже нет? Может, потому так и соскучилась, что не знает?

— Еще раз прошу прощения. Всего доброго.

На выходе я едва не столкнулся с Владом и понадеялся, что тот не заметил, как я разговаривал с Юлей. Второй раз — это был бы уже перебор.

Да, денек выдался что надо. Макаров с утра — реальная примета: все пойдет через задницу.

Еще даже полуночи не натикало, мосты не развели, и я решил пройтись пешком — всего-то пять километров. По Фонтанке, вдоль Летнего сада, через Троицкий мост на Петроградку. Белые ночи в разгаре — как раз ноги приглушить и голову проветрить.

Летний тихо спал. Марсово поле пенилось отцветающей сиренью. Троицкий плыл в низких облаках. Петроградка… Я любил Московский район, где вырос, любил окрестности Таврика, где работал, но Петроградка была для меня неким средоточием питерской мистики. Квартира на Чкаловском проспекте осталась от бабушки — Лелечка не смогла наложить на нее лапу. Небольшая и не слишком уютная, но я не променял бы ее ни на какую другую. Переехать куда-нибудь на окраины — этого я себе представить не мог. Как будто в другой город.

Да, так вот насчет мистики. Наверно, даже и не слишком удивился, когда, проходя мимо «Стерегущего», вдруг подумал: оказывается, вот так это и бывает…

Да откуда мне знать, как это бывает? Я ни в кого никогда не влюблялся. Если только в девятом, в Надю Нефедову, но тогда все было совсем иначе. Мы учились вместе с первого класса, и я ее не замечал. А потом вдруг заметил, но смотрел издали, не решаясь подойти. Три года. Так и не подошел.

Тогда я был ну очень застенчивым, при этом хотел все скроенное по типу розетки, в возрасте от пятнадцати до тридцати. Кроме Лелечки — и Нади. То есть Надю наверняка тоже хотел, но даже подумать о ней в таком ключе было страшно. После Лелечкиного недвусмысленного наскока и вовсе стал шарахаться от реальных девушек, обходясь воображаемыми. До самого окончания школы.

С невинностью я распрощался на университетской тусовке в честь Дня первокурсника. Очень символично. С девушкой даже знаком толком не был, от страха и спьяну почти ничего не запомнил. Но застенчивость после этого как рукой сняло. А потом и вовсе вошел во вкус. И понял, что мне нравятся все женщины.

Ну, не настолько радикально, конечно, совсем уж мерзких, страшных и старых отсекал, замужних тоже, но из оставшегося большинства в любой мог найти что-то для себя привлекательное. У одной отвислая задница, но красивая грудь. У другой короткие ноги, зато тонкая талия. У третьей ямочки на щеках, у четвертой длинные красивые пальцы, у пятой голос — и так до бесконечности. Я улыбался всем, даже без практической надобности. Мама с папой наградили не самой брутальной внешностью, поэтому пользовался тем, что имел. Быть котиком у меня вполне получалось. Женщинам было со мной хорошо, и мне это нравилось. Я не только брал, но и давал — пока не надоедало.

А вот сегодня не сработало.

Хотя сначала она улыбнулась в ответ.

Да, мне нравились все женщины, но ни одна не зацепила настолько, чтобы интерес вышел за рамки секса. Едва уходила новизна, становилось скучно. Я не успевал узнать их лучше, да и не хотел. Если пытались что-то рассказывать о себе, пропускал мимо ушей. А сейчас вдруг поймал себя на том, что Юлю слушал бы, даже если бы она говорила, каким средством чистит унитаз.

Всегда и со всеми всё строилось на сексе. Ее я тоже хотел, да так, что яйца скрипели. Но не только — и вот это было необычным. Хотелось, чтобы смотрела на меня — не как злая кошка. Чтобы улыбалась — как утром. Чтобы разговаривала со мной — о чем угодно.

В общем, по всему выходило, что Юра скоропостижно втюрился.

Добравшись к себе на Чкаловский, я долго стоял под душем и перебирал в памяти все, что случилось за день. А потом лег и увидел ее во сне. Медленно-медленно расстегивал пуговицы на ее блузке — и… все.

Даже во сне получился облом.

Глава 5

Юля

Влад давно спал, стащив на себя одеяло и завернувшись в него. Бороться с этим было бесполезно, поэтому дома я держала в комоде второе. Когда он засыпал, доставала и укрывалась. Почему не сразу? Потому что ему хотелось под одним.

А не слишком ли много всего, чего хочется ему?

Я шла на мелкие уступки ради мира. Ну не стоило это дурацкое одеяло ссор. Но сегодня меня бесило все. Новый жизненный этап начался как-то наперекосяк, по всем пунктам. И если с самой работой пока еще было ничего не ясно, кроме того, что ее выше крыши, то вот этот вот липкий персонаж… он уже создал мне проблемы.

Влад не был патологическим ревнивцем, находящим поводы для скандала на пустом месте. Но если повод находился сам, он легко выбирался за рамки своего обычного пофигизма. Увидеть свою девушку разговаривающей с каким-то левым типом — стандартный общемужской повод для ревности. Нет, скандала не получилось, но яду Влад подлил щедро. Вроде бы все в шуточку, но так, что я и сама уже готова была кусаться в ответ. Видимо, поэтому Юру и цапнула.