Райан Уинфилд - Мелодия Джейн
– Ты еще не вернулась к работе? – поинтересовалась Грейс.
– Я уже почти месяц никому не звонила, – покачала головой Джейн.
– Что ж, никакой спешки нет, – рассудила Грейс. – В конце концов, после похорон прошло всего несколько недель. А как у тебя с деньгами?
– Все в порядке, – отозвалась Джейн. – У меня было кое-что отложено. – Она принялась крутить в руке бокал с пивом, разглядывая янтарные отблески, которые заиграли на шероховатой поверхности стола в лучах солнца, бившего в окна паба. – Знаешь, чем я в последнее время занимаюсь каждую ночь?
– И чем же? – поинтересовалась Грейс.
– Включаю ноутбук и пасусь на страничке Мелоди на «Фейсбуке».
– Ох, Джейн, – вздохнула Грейс. – Это, должно быть, настоящая пытка.
– И так и не так, – отозвалась та. – Мелоди не закрыла свою стену, и я прокручиваю ее, пытаясь восстановить ее жизнь. Такое чувство, что я совершенно не знала свою дочь. Я прочла последнюю запись, которую она оставила. За два дня до того, как… в общем, до того, как она умерла, Мелоди написала: «Жизнь есть жизнь, и она хороша». Можешь себе такое представить?
– Ты ни с кем из ее друзей не разговаривала?
– Нет. Не знаю даже, как подступиться к такому разговору. Но почти каждый день кто-нибудь пишет на ее стене очередное «Прощай». А некоторые даже вывешивают фотографии. В основном, конечно, с выпивкой в руке.
– А что с ее приятелем? С тем музыкантом?
– У нее в друзьях его нет. Но Мелоди оставила несколько записей о том, что влюблена. Жаль, что он отказался со мной говорить, когда я наткнулась на него тогда. Я до сих пор храню монетку, которую он оставил у дочери на могиле.
– Может, еще раз попробовать? – посоветовала Грейс. – Найди его и попытайся зайти с другой стороны.
– Думаешь?
– А что ты теряешь? Джей, не можешь же ты до конца жизни ломать себе голову.
– Не знаю.
– Ты должна найти способ жить дальше.
Джейн взяла ложку и рассеянно поболтала ею в супе, хотя есть больше не собиралась.
– Думаешь, стоит? – спросила она. – Я имею в виду, пытаться его разыскать?
Грейс придвинула тарелку с хлебом поближе к Джейн:
– Съешь булочку, милая. Ты слишком худенькая.
– Но что я ему скажу?
– Может быть, стоит для начала получше его узнать. Поговорить с ним о музыке или еще о чем-нибудь. Если и есть какая-то тема, о которой большинство людей не прочь поболтать, то это они сами.
* * *По пути из паба домой Джейн размышляла над тем, что сказала Грейс. И впрямь, что ей терять? Нечего, ведь она и так уже все потеряла. Джейн знала, что ей не станет лучше, пока она не поймет, чем жила ее дочь в последние месяцы перед смертью от передозировки. К тому же что-то в лице того парня не давало ей покоя: какая-то затаенная боль, точно он нес в душе какое-то бремя, которым не смел ни с кем поделиться. Джейн затормозила и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, поехала к парому.
Сквозь просвет в облаках пробивались золотистые лучи солнца. Паром подошел к городской пристани и пришвартовался. Джейн подъехала к «Девилз кап» и припарковала машину. Она вернулась к той двери, перед которой тот парень тогда играл на гитаре, но не обнаружила там ничего, кроме переполненных мусорных бачков да полустертых рисунков мелом, которые предрекали наступление Судного дня.
Едва Джейн переступила порог «Девилз кап», как немедленно поняла, что за кофе-машиной стоит тот самый Льюис, потому что по окружности головы у него торчали розовые шипы из волос, а остальная голова была выбрита. Это и в самом деле придавало ему сходство с карикатурной cтатуей Свободы. Джейн заказала латте у новой девушки за стойкой, потом подошла к Льюису, который молол кофе, и поймала его взгляд.
– Привет, – произнесла она с вымученной улыбкой.
– Привет, – отозвался тот.
– Меня зовут Джейн. Я мать Мелоди.
Льюис кивнул, как будто ожидал ее появления.
– Беки сказала, что вы заходили, – произнес он. – Мне очень жаль, что все так произошло. Мелоди была клевая девчонка.
– Вы хорошо ее знали?
– Нет, я познакомился с ней, когда она пришла сюда работать, – ответил он. – Но пару раз мы тусовались вместе.
– Тусовались?
Щеки Льюиса залились румянцем точно такого же цвета, как и его прическа.
– Не в том смысле, – пробормотал он. Потом снова поднял глаза и добавил: – Хотя я был бы не против. Мелоди была симпатичная девочка. На вас похожа. – (Джейн не знала, что на это ответить, поэтому лишь улыбнулась.) – Мы лишь пару раз ходили с общими друзьями попить пива в «Гараж». Короче, ничего сверхъестественного.
– Не знаете, у нее был парень? – спросила Джейн.
– Не могу сказать наверняка, – отозвался Льюис и принялся крутить какие-то ручки. Машина выпустила струю пара, от которой он уклонился.
– А гитарист? – спросила Джейн. – Который торчит на углу?
– Возможно, – пожал плечами Льюис. – Он часто приходил сюда в ее смену. Они немного флиртовали.
– Не знаете, где его можно найти?
Льюис влил в чашку с кофе вскипевшее молоко и изобразил из пенки цветочек.
– Попробуйте заглянуть на Пайк-Плейс-маркет, – сказал он, придвигая к ней кофе. – Он иногда там играет. Или на Пайонир-сквер.
* * *Место для парковки нашлось только примерно в полумиле от рынка, и Джейн порадовалась, что надела туфли без каблука. Городской рынок кишел туристами и местными, решившими воспользоваться долгожданным просветом в дожде, и Джейн пробиралась сквозь толпы, слушая одинаковые во все времена смешки ребятишек и призывы их родителей утихомириться. Парочки неторопливо прогуливались рука об руку, откусывая от общего пирожка или свежего фрукта, купленного с одного из многочисленных лотков. Тут и там яркими разноцветными пятнами пестрели охапки свежесрезанных на продажу цветов.
Джейн остановилась посмотреть, как торговец рыбой уговаривает маленького мальчика потрогать голову страшенного морского черта, специально ради таких случаев выложенного на гору колотого льда. Добившись своего, он украдкой потянул за неприметную веревку, привязанную к хвосту, и рыба разинула зубастую пасть. Малыш, завизжав, отдернул руку и бросился к родителям. А потом засмеялся, и толпа зааплодировала.
Джейн пошла дальше по вымощенной красным булыжником улице, подставляя лицо солнечным лучам, и на несколько блаженных мгновений совсем забыла, что привело ее сюда. Она просто впитывала в себя этот город с улыбкой беззаботной женщины, которой была когда-то. Ведь была же? Джейн и сама уже не помнила точно. Потом воспоминание о том, что ее дочери больше нет, мучительной болью пронзило сердце, и Джейн, грубо выдернутая из грез, вернулась к своему насущному делу.
