Даниэла Стил - Возраст любви
Она сама не поняла, как это случилось, но ее ночная рубашка вдруг оказалась на полу, и его одежда — тоже. К тому же они уже не стояли, а лежали в постели — в той самой, где они впервые занимались любовью и в которой, возможно, был зачат их ребенок. Аманду больше не смущало, что когда‑то эту кровать она делила с Мэттом. Теперь это была кровать ее и Джека, и ничья больше. И когда он начал медленно и нежно ласкать ее, она снова почувствовала себя желанной и любимой.
Потом, лежа в объятиях друг друга, они говорили о том, что будут делать дальше, строили планы на будущее и размышляли о том, как им сказать детям о предстоящем событии.
— Просто не могу дождаться, когда можно будет сказать им о том, что у нас будет ребенок, — с облегчением рассмеялся Джек. — Интересно поглядеть, какие у них будут лица… Конечно, наш последний семейный ужин не слишком удался, но это только цветочки по сравнению с той бурей, которая нас ждет.
Он сказал это таким тоном, что Аманда тоже засмеялась. Да и что бы ни сказали дети, ничего уже нельзя изменить.
— Ты меня любишь? — спросила она неожиданно и повернулась к нему.
— Очень. Ты даже не можешь себе представить, как сильно я тебя люблю, — уверенно ответил Джек. — Я люблю тебя больше всего на свете, больше самой жизни… А почему ты спросила?
— Мне хотелось знать, достаточно ли сильно ты меня любишь, чтобы принести из холодильника мороженое, — ответила она серьезно, и Джек, фыркнув, приподнялся на локте.
— У меня появилась замечательная идея, — сказал он. — Давай купим самый большой холодильник, который только есть на свете, поставим его прямо в спальне и набьем его всеми существующими сортами мороженого. Как ты на это смотришь?
— Это действительно очень интересная, свежая мысль, — согласилась Аманда, и Джек снова поцеловал ее.
Но прошло еще довольно много времени, прежде чем они снова вспомнили о мороженом.
Глава 10
На этот раз они решили не обманывать себя и не рассчитывать на то, что их дети будут счастливы выслушать от них еще одну сногсшибательную новость. Обсуждая с Джеком этот вопрос, Аманда решила не готовить никакого особенного угощения, а просто пригласить детей к себе домой на коктейль. Этим они решали сразу несколько проблем. Семейный ужин предполагал долгое сидение за столом, всеобщую неловкость, тягостное молчание, бурные эмоции и обвинительные речи. Коктейль‑раут, напротив, был коротким, почти официальным мероприятием, которое сводило неприятные последствия к минимуму — во всяком случае по времени. Аманде непременно хотелось объявить детям о своей беременности всем сразу, а там — будь что будет. По крайней мере, на этот раз и она, и Джек были готовы к тому, что их новость будет воспринята в штыки.
В назначенный день, ровно в четверть седьмого, приглашенные собрались в доме Аманды. Джулия, приехавшая на этот раз без мужа, была приветлива и мила; Джен и Луиза держались настороженно; Джерри, как и в прошлый раз, старательно демонстрировал полный нейтралитет. Что касалось Пола, то он держался с отцом намного приветливее, чем обычно, и Джек, улучив минутку, шепнул Аманде, как, оказывается, бывает полезно побыть с собственными детьми букой. После этого, заявил он, они становятся шелковыми.
На самом же деле оживление Пола, равно как и напряженность Лу и Джен, объяснялось тем, что они все между собой обсудили и пришли к выводу, что Джек и Аманда хотят объявить им о своем намерении пожениться. Им это очень не нравилось, а Луиза прямо сказала, что хочет попытаться отговорить мать «от этой глупости». Но, по крайней мере, они знали — или думали, что знают, — чего ожидать от впавших в старческий идиотизм родителей.
Как и в прошлый раз, они расположились в гостиной, и Джек подал напитки. Себе и Полу он налил скотч, остальные пили вино, и только в бокале Аманды была безалкогольная шипучка, которая, впрочем, со стороны была похожа на джин с тоником.
Луиза первой пригубила вино и, пока остальные хранили вежливое молчание, решила начать без обиняков.
— О'кей, — сказала она бодро. — Не буду делать вид, что не догадываюсь о поводе нашей встречи. Так когда у вас свадьба?
— С чего ты решила? — без тени удивления спросила Аманда. — Мы не собираемся официально регистрировать наши отношения, во всяком случае — пока. Если мы надумаем пожениться, то сможем сделать это в любое время. Вас мы пригласили совсем по другой причине. Нам кажется, вы должны знать… — Тут Аманда нервно облизнула пересохшие губы, но Джек ободряюще кивнул ей, и она закончила твердым голосом: — Дело в том, что я беременна.
Ответом ей была мертвая тишина. Казалось, можно было услышать, как упала булавка. Лицо Луизы стало белым как полотно; вытаращив глаза, она с изумлением смотрела на мать.
— Разве сегодня — первое апреля? — выдавила она наконец. — Или я забыла посмотреть в календарь? Или, может быть, я сплю? Тогда ущипните меня, чтобы я поскорее проснулась!
— Нет, ты не спишь, — покачала головой Аманда. — Ты просто не можешь поверить собственным ушам, и я понимаю тебя. Для нас с Джеком это тоже было настоящим потрясением, но от фактов никуда не денешься. Если все пойдет благополучно, то, как нам сказали, роды должны состояться в начале октября.
Аманда перевела дух и бросила быстрый взгляд на Джека, и он показал ей поднятый кверху большой палец. Она отлично справилась.
Что касалось детей, то им потребовалось чуть ли не пять минут, чтобы хотя бы отчасти прийти в себя.
— Как я поняла, аборт ты делать не собираешься? — уточнила Луиза. Как обычно, она говорила за двоих: Джен так растерялась, что не могла вымолвить ни слова. Даже Джулия на этот раз молчала — такое никому не могло прийти в голову.
— Ты правильно поняла, я не буду делать аборт. Мы с Джеком это уже обсудили, — ответила Аманда. В подробности она решила не вдаваться — для детей это все равно не имело значения. — Вы спросите почему? — продолжила она. — Просто потому, что я не хочу. В моем возрасте ребенок — это чудесный дар, и я намерена сделать все, чтобы сохранить его. Я знаю, вам трудно это понять, но… Как говорится, решение принято и обжалованию не подлежит. В конце концов, я тоже человек и имею право на собственное счастье.
В ее глазах блеснули слезы, и Джек, поспешно вскочив с дивана, подошел к ней и, сев рядом, обнял ее за плечи.
— Ваша мама, — сказал он негромко, — очень мужественная и храбрая женщина. Немногие на ее месте поступили бы подобным образом.
— Я думаю, что у нашей матери просто винтиков в голове не хватает, — резко проговорила Луиза и, встав из‑за стола, сделала знак мужу, чтобы он тоже поднимался. Джерри безмолвно подчинился. Если у него и было свое мнение о происходящем, узнать его им так и не довелось. — Ты спятила, мама, — продолжала Луиза. — И ты, и мистер Уотсон тоже. Вы оба на старости лет просто выжили из ума. Похоже, вы твердо решили выставить себя и нас на посмешище и не остановитесь ни перед чем. О папе я уже не говорю — он, наверное, перевернулся в могиле! Подумать только, что бы он сказал, если бы слышал все это!
