Игра в любовь с форвардом (ЛП) - Лоусон Энджел

Как только дом успокаивается, я встаю и осторожно выхожу в коридор. Тусклый свет отбрасывает тень, и когда из темноты появляется фигура, я чуть не подпрыгиваю от неожиданности.

— Чего-то ищешь, пятнадцатый?

— Господи Боже. — Я замираю и пытаясь взять себя в руки. — Руби. Черт возьми. Смерти моей хочешь?

Ее взгляд скользит вниз, на худи с логотипом моей команды:

— Просто проверяю, кто тут шныряет.

— Я просто… — мое сердцебиение отдается в ушах так сильно, что я не могу придумать хорошую отмазку, поэтому замолкаю на полуслове. Ее самодовольной улыбки достаточно, чтобы понять: она точно знает, что мне нужно. Я прищуриваюсь и спрашиваю: — Ты вообще живешь здесь?

— Иногда. — Она беспечно пожимает плечами. — Моя младшая сестренка действительно особенная, ты ведь это знаешь, так?

— Знаю. — Да, черт возьми, я правда знаю. Она не только уникальная и особенная. Она моя.

— И ей было очень больно.

— Знаю. — Прошлое Твайлер — это часть ее, я начал это понимать. Ее история, делает меня еще более решительным в стремлении оградить ее от всего. — Мои намерения серьезны.

— Если я узнаю, что ты сделал что-то, что причинит ей боль, — она подходит ближе. — Я выслежу тебя и уничтожу. — Предупреждение Руби действует на меня как удар. Ее настойчивость одновременно пугает, но, то, как яростно она защищает сестру, как ни странно, успокаивает.

— Я не хочу причинять ей боль. — Говорю это четко, желая, чтобы она услышала уверенность в моем голосе. — Я люблю ее.

Она улыбается:

— Хорошо. Она заслуживает любви. Очень много любви.

— Согласен. — Мой взгляд возвращается к комнате, из которой я вышел, молчаливый знак того, что я планирую вернуться. — Я просто пойду спать.

— Да иди уже, — говорит она, переходя от угроз к пониманию. — Может, я и крутая защитница, но я определенно не обломщица траха.

Я нервно смеюсь:

— Вы, девчонки Перкинс, сумасшедшие, вы знаете это?

— Это единственный известный нам способ выжить. — Она сжимает мой бицепс и качает головой. — Черт, у тебя каменное тело. Ты не прячешь где-нибудь старшего брата? Кузена?

Я качаю головой, и, она, чертыхнувшись уходит в свою комнату и закрывает за собой дверь. Чувствуя себя неловко из-за того, что меня застукали, я подумываю вернуться в постель, но потом говорю себе: «к черту все это». Прошло слишком много времени с тех пор, как я был в постели со своей девушкой.

Тихонько поворачиваю ручку двери в комнату Твайлер и вхожу внутрь. Она лежит, свернувшись калачиком, на боку, рядом с ней свернулась кошка.

— Эта кошка не нападет на меня? — Спрашиваю я, кладя телефон на прикроватный столик.

— Если только в порыве мурлыканья и любви, — говорит она, отодвигает Берту, и я забираюсь к ней в постель, прижимаясь к ней всем телом.

Она вздыхает, уткнувшись задницей в мою промежность:

— У тебя ушло больше времени, чтобы добраться сюда, чем я ожидала.

— Меня застукали в коридоре. — Я приподнимаю ее волосы и целую в шею.

Она поворачивается, широко раскрыв глаза:

— Мама?

— Сестра. — Я пользуюсь тем, что она лежит лицом ко мне, и облизываю ее губы, просовывая язык ей в рот. Мой член напрягается, натягивая хлопковые шорты. Я прижимаюсь к ее бедру: — Она охренительно устрашающая.

— Она защищает меня. — Твайлер целует меня в ответ, поворачивая бедра навстречу моим. Это движение возбуждает меня, и, черт возьми, как же сильно я хочу эту девушку. — Тебе пришлось умолять ее, чтобы она пустила тебя сюда?

— Я просто согласился на ее условия. — Просовывая руки под ее футболку, я сжимаю грудь. — Боже, я чертовски сильно по тебе скучал. — Ее соски напрягаются, превращаясь в острые точки. — Думаю, твои сиськи скучали по мне так же сильно, как и я по ним.

Нетерпеливо стягиваю с нее футболку через голову и втягиваю в рот сосок. Твайлер стонет, выгибая спину, и я провожу ладонью по внутренней стороне ее бедра, широко раздвигая ноги. Я выписываю круги на ее бедре, с каждым движением поднимаясь все выше, пока не касаюсь ее клитора.

— Уже мокрая для меня, Солнышко? — Стягивая с нее трусики, я ощущаю скользкий, влажный жар ее киски. — Черт возьми, да.

Просовываю внутрь палец.

— Я хочу тебя самого, — говорит она, поднимая и опуская бедра. — Пожалуйста, Риз.

Ее руки хватаются за мои шорты, а я хватаюсь за ворот своего худи, стягиваю его через голову и бросаю на пол. Мой член оказывается между нами. Я так сильно хочу ее, что боюсь кончить в ту же секунду, как окажусь в ней, но кого это волнует? У меня впереди целая жизнь, чтобы заниматься любовью с этой девушкой.

— Презерватив? — Спрашиваю я между поцелуями. — Потому что у меня нет.

Ее руки все еще на моей груди, и она морщит нос:

— Прости.

— Все в порядке. — Я начинаю покрывать поцелуями ее живот. — Больше времени, чтобы уделить внимание твоей киске.

Она смеется, извиваясь от щекотки, когда я кусаю ее за бок. Твай хватает меня за лицо и заставляет посмотреть на нее:

— Я принимаю таблетки.

Приподнимаю бровь.

— Да? — Ее рука опускается и обхватывает мой член, поглаживая его долгими движениями. Я сжимаю челюсть, стараясь не кончить в ее хватке: — Ты уверена?

— Уверена.

Она тянет меня к себе между ног, подталкивая к своему входу. Я толкаюсь внутрь, одновременно накрывая ее рот своим, запечатывая наши стоны поцелуем. Тугой жар ее киски охватывает меня, и ощущение усиливается от соприкосновения кожи с кожей. Трение усиливается, когда ее ноги обхватывают мое тело, а бедра приподнимаются.

— Господи, Солнышко.

Я прижимаюсь к ней, входя глубже. Обхватив ладонью ее грудь, я беру в рот ее сосок и посасываю. Ее ногти впиваются мне в спину, и эта боль приятнее, чем все, что я когда-либо чувствовал. Это так, пока оргазм не пронзает ее насквозь, и все ее тело не сжимается вокруг меня. Этого достаточно, чтобы я последовал за ней, ее киска так сильно сжимает мой член, пока я не кончаю с последним сильным толчком.

Нависаю над ней, положив руки по обе стороны от ее головы, и говорю:

— Ты такая чертовски красивая.

Она поворачивает голову и игриво кусает меня за бицепс:

— Ты тоже чертовски горяч.

Снова целую её просто потому, что могу, и не тороплюсь уходить. Она поднимает руки:

— Верни мне мое худи, Кейн.

— Это ты оставила его в Уиттморе. — Я поднимаю худи с пола. Как бы мне ни было неприятно прикрывать ее тело, я одеваю его на Твайлер через голову. Когда ее голова появляется из выреза, я целую ее в губы и говорю: — Тебе идут мои имя и номер.

Ложусь рядом и притягиваю ее к себе. Ее рука ложится мне на живот, пальцы теребят тонкие волоски внизу живота.

Глядя на меня снизу вверх, она спрашивает:

— Что бы ты делал, если бы я прогнала тебя, когда ты появился у моей двери?

— У меня был план «Б».

— О, да?

— Дай мне мой телефон. — Я киваю на прикроватный столик.

— Ты взял с собой телефон, но не презерватив?

— Я старался не быть самонадеянным.

Она закатывает глаза, и я снова целую ее. Не могу насытиться ею.

Она кладет руку мне на грудь, останавливая меня, прежде чем я начну снова:

— План «Б»?

— Ах да. — Я провожу большим пальцем по экрану и открываю приложение. — План «Б» состоял в том, что я дам тебе это.

Она с визгом садится, затем зажимает рот рукой. Мы оба сидим молча, ожидая появления ее мамы или сестры. Когда ни одна из них не появляется, она шепчет:

— Как? Как ты их достал?

— Тут такое дело… — Я почесываю затылок. — Мне помог Логан.

— Боже. Скажи, что не избил его и не украл его билеты? — Она поворачивает экран в мою сторону, показывая билеты, которые я купил два дня назад.

— Нет, но он помог мне найти их. — Я провожу пальцем по ее шее. — Он хороший парень.

— Как? — спрашивает она, глядя на экран, а затем добавляет: — Не важно. Ты пойдешь со мной?

— Я блядь на это надеюсь.

Ее улыбка сияет ярче чем звезды, и я знаю одно: больше всего на свете я хочу, чтобы она смотрела на меня так вечно.