Белая река. Гримерша - Королева Мария Михайловна

И все-таки чаще он там был.

И не только там.

Он с независимейшим видом прогуливался по аллейкам близ Киностудии имени Горького, он приобрел светскую привычку пить кофе в ее любимой кофейне на Чистых прудах, он вежливо здоровался, «случайно» встречаясь с ней на улице.

Аллу такая внезапно проснувшаяся преданность забавляла, но не более — слишком много у нее самой было нерешенных проблем.

И первая проблема — сын Митенька.

После его очередного неудачного романа с какой-то начинающей актриской Алла отказала ему в карманных расходах. То есть она, конечно, давала ему деньги — пятьдесят рублей в день.

— Мам, да что на полтинник купишь-то? — Митя едва не плакал, сжимая в кулачке мятую купюру.

— Ну почему? Мороженое можно купить, пива бутылку можно. С орешками за пять рублей. Большинство твоих ровесников располагают именно такими деньгами.

— Я не большинство, — буркнул сын. Но деньги все-таки спрятал в карман.

И ей показалось, что она одержала первую победу. Почти целую неделю Митя возвращался домой до полуночи, причем абсолютно трезвый.

А потом все началось сначала — вместе с ним однажды пришла девушка. Вульгарно накрашенная, в блестящей мини-юбке, с невозможно белыми кудрявыми патлами. Сын вяло улыбнулся и, как водится, произнес заученную речь:

— Мам, знакомься, это Лена. Мы на следующей неделе подаем заявление в ЗАГС, а пока она будет жить здесь, в моей комнате.

Лена радостно вступила в прихожую, скинула туфли, продемонстрировав драный чулок, и хотела было проскользнуть в комнаты, но Алла ненавязчиво загородила собою дверь:

— Что ж, пусть Лена подождет на лестнице. А мне надо с тобой поговорить.

Лена громко засмеялась, и Алла поняла, что девица нетрезва.

— Па каком вокзале ты ее подобрал? — зашипела Алла, когда Лена наконец обулась и вышла.

— На Киевском, — ничуть не смущаясь, пояснил сын, — мам, она из Твери, приехала в Москву на конкурс манекенщиц, и у нее украли все деньги. Неужели ты выгонишь Лену на улицу?

— У нас не приют для бродяжек, — напомнила Алла, — а для конкурса манекенщиц твоя подружка слишком толстозада.

— Понятненько, — Митя спокойно улыбнулся, — что ж, тогда мы уйдем вместе. И пусть тебя замучает совесть, — надел куртку и ушел, хлопнув дверью.

Однако совесть не успела приступить к истязаниям Аллы, потому что на следующее утро Митенька вернулся — бледный, расстроенный и с синяком под глазом.

— Она оказалась такой дрянью, — поведал он, — мы отправились на вокзал, в зал ожидания. Уснули, а ночью я проснулся и увидел, что она собирается сбежать вместе с моим рюкзаком, курткой и каким-то мужиком. А когда я попробовал протестовать, мужик мне двинул в глаз.

После этого инцидента Митя как будто присмирел. Стал вежливее, перестал выпрашивать деньги на карманные расходы. Ложился спать не позже десяти, рано вставал.

Сначала такое послушание показалось Алле подозрительным. Она пессимистично ждала удара — вот-вот Митя приведет очередную пассию, или вернется к наркотикам, или…

Ее настораживало поведение сына. Почему он ежедневно ставит будильник на семь утра? Куда торопится? Где пропадает целый день? Почему вечером у него так горят глаза?

Однажды она решила выяснить это наверняка. Подождала, пока сын выйдет из дома, прыгнула в свой автомобиль и порулила за ним. Правда, на полдороге ей пришлось вылезти из машины — Митя предпочитал пользоваться общественным транспортом.

Алла не была в метро почти десять лет. Спустившись в подземку, она растерялась и едва не упустила «объект». Такая толпа, угрюмые люди в китайских куртках, едва не сбила ее с ног, а она в свою очередь чуть не опрокинула лоток с дешевой польской косметикой.

— Смотри, дура, куда идешь! Корова недоделанная, — немедленно отреагировала дебелая продавщица, которая до этого момента мирно дремала на раскладном стульчике, прикрыв лицо какой-то бульварной газеткой.

Алла вежливо извинилась и даже улыбнулась противной тетке. Какой кошмар, а ведь кто-то спускается в метро ежедневно! Впрочем, для нее самым важным было не упустить Митеньку.

Видимо, из нее получился бы хороший сыщик. А может быть, просто Митенька был слишком невнимательным и беспечным. Во всяком случае, сын не заметил «хвоста». И вообще, он вел себя так, как будто бы поездка в метро была для него самым обычным мероприятием. И это было странно, ведь в Англии у него был свой арендованный автомобиль, да и здесь, в Москве, она до недавнего времени давала ему деньги, которых вполне хватило бы на такси.

Алла не обращала внимания на то, куда она едет. Кажется, они сделали три пересадки. В итоге Митя вышел на улицу на станции «Беговая». Алла удивилась — на машине она бы доехала до Беговой за пятнадцать минут, а в метро добиралась почти час.

Но самым удивительным открытием стал для нее пункт назначения сына — Митя направился аккурат на Московский ипподром. У Аллы опустилось сердце, а перед глазами замелькал назойливый видеоряд: бега, ставки, долги, счетчик… Ведь это вполне в характере ее сына. Она никогда не забудет о том, как год назад сводила Митю в казино. Сын тогда приехал в Москву на зимние каникулы. Алла совсем не знала, как развлечь вдруг ставшего взрослым сыночка. Она пригласила его в зоопарк, но Митя так выразительно посмотрел на мать, что та не рискнула повторить предложения.

— Тогда, может, боулинг? В Москве это сейчас очень модно!

— Ma, я тебя умоляю. В Лондоне уже никто не играет в боулинг, только в трик-трак.

— Ну, я не знаю, — растерялась Алла, — ресторан? Кино? Большой театр? Опера, балет?

— Ну, я же не замшелый иностранец, чтобы водить меня в Большой театр! — рассердился сын.

— Ну, тогда можно сходить на дискотеку. В ночной клуб, казино.

- Ó, казино! — оживился Митя. — Это можно.

Сама Алла, хоть и считала себя крайне светской особой, почти никогда не ходила в казино. Была, конечно, пару раз, делала какие-то мелкие ставки на рулетке, понятное дело, ничего не выиграла. Поэтому се поразила Митенькина осведомленность в вопросах игры. Он по-свойски называл крупье дилером, легко жонглировал какими-то непонятными ей терминами — слить, открыться… В итоге проиграл (или, как он сам выразился, «слил») всю ее наличность — а именно почти семьсот долларов.

— Ничего, можно завтра еще раз сходить. Обязательно отыграюсь! — пообещал сын, когда они уже садились в машину, а глаза его сияли лихорадочным огнем.

— Ты что, играешь? — подозрительно покосилась на него Алла.

— Мне же всего шестнадцать, в казино не пускают! — широко улыбнулся сын.

А Алла ему поверила. То ли действительно в то время Митя казался ей крылатым ангелом, то ли легче ей было поверить, нежели затевать допрос с пристрастием, который бы непременно закончился некрасивой ссорой.

Теперь она была уверена на все сто: Митя — опытный игрок. И, между прочим, в свои шестнадцать он выглядел на все двадцать пять — так что пройти в любое казино — не проблема. Тем более, при наличии денег.

И вот теперь история с ипподромом. Видно, что Митя пришел сюда не впервые — он так уверенно шел по аллеям и даже поздоровался с шедшим навстречу человеком в жокейской форме.

— Добрый день, Дмитрий Геннадьевич! — почтительно приветствовал его жокей.

Алла чуть не задохнулась от возмущения. Подумать только, Дмитрий Геннадьевич! Да, она сама виновата, что так запустила воспитание сына. Такая глупость — отправить подростка за границу совершенно одного. Но ничего, пусть только Дмитрий Геннадьевич вернется вечером домой, уж мало ему не покажется.

А Митя тем временем зашел в один из ангаров, Алла тенью проскользнула за ним. Хорошо, что сегодня она надела старые джинсы и какой-то свитер, а холеные волосы стянула в хвостик на макушке. Сын привык видеть ее в полном макияже, да в короткой юбке, да в изящных туфельках на высокой шпильке!

— Дмитрий Геннадьевич, Аякс вас ждет, — обратился к сыну какой-то мужик в грязноватой телогрейке, — видимо, он присматривал за лошадьми.