Татьяна Лисицына - Цветок на ветру (СИ)
— Я не бездушное существо. Я все еще люблю тебя, но ты уезжаешь. А я должен жить, и я не хочу снова влюбляться, поэтому подхожу к вопросу по-деловому. С меня хватит разочарований. Ты разбила мне сердце.
Жак потянулся к Зоиному бокалу и отхлебнул из него.
— Сделать тебе коктейль? — спросила Зоя.
— Сделай, сделай. Может и я, напившись с утра, стану свободным.
Зоя встала:
— Виски с яблочным соком, как обычно?
— Чистый виски без сока, — закричал Жак. — Как там напиваются ваши российские мужики, когда от них уходит женщина?
— Они пьют водку. Очень много водки и закусывают луком и соленым огурцом.
Жак поморщился. Такая закуска была чужда его избалованному парижскому желудку.
— Налей мне водки.
— У нас в баре нет водки, и ты все равно столько не выпьешь, сколько пьют русские.
Зоя поставила перед ним напиток и встала у окна.
— Что же ты со мной делаешь, Зоя? Мне по-настоящему больно.
Зоя повернулась к нему и снисходительно сказала:
— Это нормально. Со мной ты становишься человеком, а не роботом с заранее прогнозируемыми чувствами. Теперь ты хотя бы убедился, что мы не подходим друг другу? — Жак взял ее руку и прижал к своей груди:
— Скажи это моему сердцу.
— Лучше сядь. А то мы начнем все сначала.
— Я готов, если ты не уедешь.
— Садись, Жак, — Зоя отстранилась. — Я уеду, а ты женишься. Так будет лучше. Со мной у тебя не будет счастья. Неужели ты еще не устал от всего этого?
— Ладно, — Жак послушно сел. Какое-то время они молча потягивали напитки.
— Давай я тебе расскажу, что я, а точнее даже мой отец придумал.
— Я этого не заслужила. Я и так достаточно долго использовала тебя.
Жак поморщился.
— Пожалуйста, перестань. Никто никого не использовал, эти твои русские понятия о порядочности устарели для западного мира. У нас это в порядке вещей, когда мужчина заботится о женщине. Но тебя это угнетает.
— К сожалению, — Зоя улыбнулась.
— Ладно, давай о другом. Тебе не обязательно закрывать свой магазин. В твои обязанности входит придумывать одежду и пополнять ассортимент. То есть делать то, чем ты и занималась. Ты — талантливый модельер, и у тебя есть много постоянных клиентов, было бы глупо все это бросать из-за того, что мы решили разорвать наши личные отношения. Завтра, — он с тоской посмотрел на стакан с виски, — Сегодня я уже никуда не смогу пойти, мы встретимся с отцом, и ты подпишешь необходимые бумаги. Управлять магазином буду я, а ты будешь получать свой процент. Теперь между нами чисто деловые отношения. Ты же этого хотела?
— Нет, не хотела, — покачала головой Зоя. — Но благодарна тебе за хорошее предложение. Я бы не обиделась, если бы ты вышвырнул меня из Парижа без копейки.
— Так поступают ваши русские. Мы с отцом предпочитаем заработать денег на твоем таланте и дать возможность заработать тебе. Но, — он внимательно посмотрел на ее лицо, которое было скорее озабоченным, чем довольным, — Что-то я не вижу радости на твоем лице.
Зоя улыбнулась.
— Наверно, я разучилась радоваться. Но предложение действительно хорошее.
— Подожди, это еще не все, — Жак сделал большой глоток. — Отец предлагает тебе открыть филиал нашего магазина в Москве. Раскрутку твоего имени и рекламу он берет на себя. Вот тем магазином ты будешь заниматься сама. Ну, может теперь ты останешься довольна?
— Знаешь, мне даже как-то неловко. Все это слишком хорошо для меня. Ты уверен, что это правильное решение?
— Ну, правильное оно или нет, покажет время. Сейчас оно кажется разумным. Ты хотя бы знаешь, что за последний год прибыль от твоего магазина выросла почти в полтора раза. А это значит, что людям нравится то, что ты придумываешь.
— Это здорово. Но что-то я по-прежнему не встречаю на улицах Парижа никого в моей одежде.
— Париж — империя моды, и как ты правильно заметила, здесь очень сложно развернуться, чтобы затмить известных дизайнеров. Наверное, ты права, у тебя может лучше получиться в Москве.
— Я надеюсь на это.
— Я тоже. Реклама будет очень массированная, твои фотографии появятся во всех журналах. Мы собираемся представить тебя, как модельера, которая много лет проработала во Франции, и теперь решила одеть русских женщин, чтобы они стали такими же элегантными, как француженки.
— Это неправда, — возмутилась Зоя. — Я вообще не считаю, что наши девушки менее элегантные.
— Позволь это нам решать. Ты будешь улыбаться в камеру и давать бесконечные интервью.
— Я совершенно этого не умею, — вздохнула Зоя. — А может быть, мы как-нибудь обойдемся без этого?
— Никак не получится. К тому же папа сказал, что ты прекрасно будешь смотреться в этой роли. Элегантная, хорошо одетая блондинка с грустными глазами. Ты должна понимать, что нам немного придется поэксплуатировать твой имидж. Все будет как у «звезд». Тебя будут узнавать на улице.
— Какой кошмар, — поморщилась Зоя. Внезапно у нее появилась мысль, что в журнале ее может увидеть Катя. Сейчас ей уже пятнадцать.
— Ну что, выпьем еще по такому случаю, — Жак взял стаканы и пошел к бару. — Раньше мы с тобой пили за любовь, а теперь выпьем за бизнес.
— Потом мы можем выпить за твою новую любовь.
— Ну уж нет, — Жак поправил прядь волос, упавших на лоб. — Любить я больше не желаю. Если мне захочется острых ощущений, я прилечу в Москву, чтобы встретиться с тобой. Или вызову тебя в Париж. Теперь у меня всегда будет возможность назначить тебе деловую встречу.
— Надеюсь, что ты меня скоро забудешь, — Зоя подняла бокал. — Ну что, давай, за наше удачное сотрудничество, и я буду собирать свои вещи.
— Куда ты поедешь?
— В какой-нибудь отель.
— Тебе нет нужды переезжать.
— Нет, Жак, знаешь, есть такая поговорка «уходя, уходи». Если я останусь, мы только измучаем друг друга. Нам обоим нужно привыкать к одиночеству. Твое, я надеюсь, будет недолгим, мое же меня полностью устраивает. Расскажи мне о твоей будущей жене.
— Ее зовут Франсуаза. Двадцать пять лет, дочь обеспеченных родителей, хорошо воспитана, образована, — Жак внимательно посмотрел на Зою, надеясь увидеть ревность на ее лице, но она спокойна сказала:
— Ну что ж, я рада за тебя. Такая жена тебе и нужна. Будь счастлив.
Зоя встала и ушла собираться. Уезжать не хотелось. Расставаться всегда тяжело, а особенно когда людей связывают почти десяток прожитых лет. И не важно, что они не были официально женаты. С Жаком Зоя прожила больше, чем с двумя мужьями вместе. Она открыла свой гардероб и стала складывать вещи. Через несколько минут поняла, что не сможет взять все сразу.
— Жак, — она заглянула в гостиную, где он наливал себе третий бокал виски, — Боюсь мне придется еще раз побеспокоить тебя перед отъездом в Москву. У меня оказывается так много вещей.
— Нет проблем, — он подошел к ней и коснулся губами щеки. — Зоя, мне так тяжело. Может, ты не уедешь?
— Пожалуйста, не начинай все сначала. Думаешь, мне легко?
— Скажи, а ты все-таки любила меня?
— Конечно, иначе бы никогда не прожила с тобой десять лет. Все пришло слишком поздно. Да я тебе уже сто раз говорила об этом. Ты заслуживаешь лучшего. И, пожалуйста, не напивайся. — Зоя заметила, что Жак уже достаточно захмелел. — Ты помнишь, что у тебя сегодня много важных встреч?
— Какие встречи, Зоя? Сегодня я слишком пьян и расстроен, чтобы заниматься делами. У тебя всегда получалось сбить меня с толку. Может, лучше мы сходим пообедать? — его взгляд был такой просящий, что Зоя сдалась.
— Хорошо, но сначала заедем в отель, я оставлю там вещи.
Глава 6
Каролина с Артемом в стороне от возбужденно переговаривающихся одноклассников стояли на платформе, ожидая поезда. Щеки девушки возбужденно горели. Подумать только, через полчаса она поедет в Москву, и с каждой минутой будет все ближе и ближе к городу своей мечты. И как хорошо все получилось: в выходные, когда родители уехали на дачу, она смогла спокойно собрать сумку и отнести ее к Артему. Деньги на поездку Артем попросил у отца сразу же после их разговора.
— Каролина, а ты когда домой звонить будешь? — спросил Артем.
— Как только поезд тронется. Мне все время кажется, что сейчас здесь появится отец и заберет меня домой. — она оглянулась.
— Да успокойся ты. Откуда ему здесь быть?
— Сама не знаю, но так боюсь. Да где же этот поезд?
— Вон идет, — Артем показал на приближавшийся вдалеке состав.
— Ну, наконец-то! Ты не поверишь, но я готова расцеловать даже машиниста. Он отвезет меня в Москву.
— Лучше поцелуй меня, — возмутился Артем.
— Тебя позже, — улыбнулась Каролина, бросив на него кокетливый взгляд из-под длинных черных ресниц, — Классная не поймет. Она и так уже подозрительно на нас поглядывает. Мы стоим в сторонке, словно влюбленные.
