Татьяна Лисицына - Цветок на ветру (СИ)
— Каролина, что ты такое говоришь?! — вступила в разговор Алла. — Ты учишься для себя.
— Для меня было бы больше пользы, если бы я училась на портниху после девятого касса, а не занималась бы ерундой в школе. Но вы меня не пустили. Я согласилась с вашим решением, о чем очень жалею. Я делаю все, что могу, чтобы закончить школу.
— Ты могла бы учиться на одни пятерки, если бы захотела, — сказал Руслан. — А ты опять принесешь дневник с одними тройками.
— Папа, это неважно, — Каролина вся подалась вперед. — Пожалуйста, дай мне денег, чтобы я могла поехать.
Руслан покачал головой и твердо сказал.
— Нет, ты не поедешь в Москву.
— Но почему?
— Каролина, отец уже все объяснил, — поддержала его Алла. — Ты наказана.
— Я наказана?! — глаза Каролины метались от одного родителя к другому. Она чувствовала, что здесь что-то не так. Учеба была здесь совершенно ни при чем. Ведь ездила же она в Питер в прошлом году, тогда она училась не лучше. Значит, дело все-таки в этой тайне, которая кроется в Москве. Скорее всего, они боятся, что Каролина что-нибудь разузнает.
— Ладно, пусть будет по-вашему, — Каролина встала и даже заставила себя улыбнуться. Они не должны знать, как больно ей сделали. Она пошла в свою комнату и вернулась уже одетая.
— Папа, мама, я ухожу.
— Куда? — вскрикнули они в один голос.
— Пойду, пройдусь, чтобы успокоиться. Мне очень жаль, что вы оба не понимаете, как важна для меня эта поездка.
— Но уже поздно.
— Вечно вы чего-то боитесь, — сказала презрительно. — Никто меня не тронет.
Каролина накинула куртку и выскочила из подъезда. Руслан посмотрел на часы — одиннадцатый час. Но он не решился удерживать ее дома, опасаясь скандала.
— Куда она пошла так поздно? — спросила Алла, тоже посмотревшая на большие настенные часы.
— Да кто ее знает, — раздраженно ответил Руслан. — Наверно, к своему Артему плакаться, какие мы плохие.
— И надо же было организовать эту поездку, — Алла отбросила вязание. — Руслан, а может отпустить ее в эту Москву? А то как-то подозрительно. Как бы она не догадалась, что здесь что-то не так. Она такая любопытная, недавно все выспрашивала меня, кто была ее мама, да где она похоронена.
— Она и меня пытала, — признался Руслан.
— И что ты ей ответил?
— А что я могу ответить? Сказал, что мне неприятен этот разговор, и я не хочу это обсуждать. А ты что ответила?
— Мне проще, — грустно сказала Алла. — Я сказала, что познакомилась с тобой уже позже и никогда не видела ее матери.
— Вот и держись этой версии. А я уж потом что-нибудь придумаю. А насчет того, чтобы отпустить ее в Москву, пусть думать забудет. Надо удержать ее под любым предлогом. Я боюсь, вдруг она встретится с бывшей.
— Так прошло уже десять лет, Руслан. Даже если они встретятся, они не узнают друг друга.
— Все равно, мало ли что. Уж лучше пусть обижается на нас, но останется в Саратове.
— Как скажешь, — привычно ответила Алла. — Руслан, скажи, а тебя никогда не мучает совесть за то, что мы сделали? Представляешь, что пережила твоя бывшая жена? Мне иногда даже хотелось написать ей анонимное письмо и сообщить, что ее дочь жива.
— И думать забудь! Она это заслужила, а ее мать и подавно! Они обе выкинули меня из своей жизни. А я отнял у них то, что принадлежит мне по праву. Каролина не только ее дочь, но и моя. Я вообще не понимаю этой глупости, что ребенка всегда отдают матери. Ведь если бы Зоя знала, что Каролина останется со мной, разве бы она развелась?
— Иногда мне кажется, что мы совершили ошибку, и когда-нибудь Каролина узнает правду. Она уже что-то подозревает. Я заметила, что она рылась в документах.
— Наши прежние паспорта я уничтожил. А что еще она может обнаружить?
— Не знаю. С ней так трудно сладить. У нее такой неуправляемый характер.
— У нее мой характер, — Руслан довольно улыбнулся. — Я был точно таким же. Наверное, поэтому я ее хорошо понимаю.
Каролина вышла из подъезда и дошла по почти безлюдной по улице до конца. Ей нужно попасть в Москву, хотя она совершенно не представляла, что она хочет там найти. Она вытащила из кармана мобильный и набрала номер Артема.
— Каролина, — обрадовался он. — Что-то случилось, раз ты сама мне позвонила?
— Выходи на улицу, я тебе кое-что расскажу.
— А ты где?
— Стою около твоего дома и позвоню кому-нибудь еще, если ты не выйдешь через минуту.
Артем подошел к окну, откинул занавеску и увидел ее одинокую фигурку недалеко от подъезда.
— Что ты здесь делаешь? — удивился он.
— Да выходи скорее, — разозлилась она и нажала кнопку «отбой».
Артем накинул куртку прямо на тренировочный костюм и заглянул в комнату.
— Мам, я на улицу.
— Ты только что пришел! — недовольно сказала мать, оторвавшись от книги и глядя на него поверх очков.
— У подъезда меня ждет Каролина. У нее что-то случилось.
— Совсем голову потерял из-за этой девчонки, — покачала головой мать. — Готов на край света бежать, если она тебя пальчиком поманит.
Артем выскочил из подъезда и, подбежав к Каролине, схватил ее в объятия. Девушка высвободилась.
— Не думай, что я здесь из-за твоих прекрасных бицепсов, — раздраженно ответила она. — У меня неприятности. Родители не пускают меня в Москву.
— Да ты что? — удивился он. — Что ты такое натворила?
— Ничего нового. Они говорят, что я плохо учусь.
— А что, было время, когда ты хорошо училась? — Артем засмеялся. — Сколько тебя помню, ты никогда не делала уроков.
— В том то и дело, что учеба здесь не причем. Тут другое. — Каролина нерешительно посмотрела на Артема. Конечно, ей бы не хотелось ему все это рассказывать, но ей нужна его помощь. — Скажи, а ты на самом деле меня любишь?
— Конечно, ты же знаешь.
— Пойдем, — Каролина взяла его под руку. — Если ты меня любишь, ты можешь сделать для меня одну вещь?
— Да что случилось-то? — Артем остановился. — Ты же знаешь, что можешь мне доверять. Если то, о чем ты просишь в моих силах, я это сделаю.
— Достань денег еще на одну поездку.
— Ты все же хочешь ехать?
— Еще больше, чем раньше.
— Тогда может, ты все-таки попробуешь уговорить родителей? Как ты поедешь без разрешения?
Каролина вздернула нос.
— Я поеду все равно, — упрямо сказала она. — Если ты мне не поможешь, я найду кого-нибудь другого.
— Хватит, Каролина, — оборвал он ее. — Давай так, мы садимся вот на эту скамейку, и ты мне все рассказываешь. Понять не могу, зачем тебе эта Москва? Если ты не поедешь, я тоже откажусь от поездки.
— Я расскажу тебе, если ты пообещаешь мне помочь.
— Помогу, раз так, — серьезно сказал Артем и обнял ее за плечи. — Я люблю тебя и все сделаю, чтобы тебе было хорошо. — на этот раз Каролина не стала скидывать его руку, а даже слегка прижалась к нему.
— Родители что-то скрывают от меня.
— Ну, знаешь, все родители что-то скрывают.
— Нет, это что-то очень важное, касающееся меня. Дело в том, что моя мама на самом деле не моя мама.
— Да ты что? — поразился Артем. — Алевтина Дмитриевна не твоя родная мать?
— Нет, но ты, — она повернулась к Артему, — Не должен об этом никому рассказывать.
— Да нет, конечно, — он коснулся губами щеки девушки. — Бедная ты моя. А что же с мамой-то твоей настоящей?
— Я не знаю, — на глазах Каролины от его нежности даже выступили слезы, и она порадовалась, что на улице темно. Она привыкла с самого детства скрывать свои чувства и прятать застенчивость под намеренно вызывающим поведением. В душе Каролина была совершенно другой — мягкой и ранимой. Просто она боялась боли и разочарований. — Я не знаю, что с ней, Темка. Мне иногда кажется, что они меня обманывают, говоря, что она умерла.
— Подожди, подожди, — перебил ее Артем. — Твои родители утверждают, что твоя родная мать умерла?
— Да, но я им не верю. Я как-то пришла пораньше и услышала, как мама говорила, что если я узнаю, то им не прощу.
— Но это может быть что угодно. Хотя, — Артем задумался, — Я давно замечал, что ты совсем не похожа на Алевтину Дмитриевну. Да и их поведение всегда казалось мне странным.
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, понимаешь, милая, ты только не обижайся, — он еще крепче прижал к себе Каролину. — Не обидишься?
— Нет, говори.
— Они не кажутся настоящими родителями.
— Что ты имеешь в виду?
— Их отношение к тебе мало похоже на родительское поведение. Они тебе все позволяют, покупают дорогие вещи, стремятся удовлетворить каждый твой каприз. Так не должно быть. Мне всегда это казалось странным. И вот сейчас, когда ты сказала, что они что-то скрывают, все встало на свои места. Возможно, они виноваты перед тобой, и тогда их задабривание становится понятно. Скажи, тебя хотя бы раз в детстве пороли ремнем?
