Крис Манби - Семь солнечных дней
Когда Натали была рядом, все вокруг казалось прекраснее. Моя грязная квартирка вдруг стала богемной и очаровательной. Консьержка, эта ведьма, что превратила мою жизнь в ад, показалась дружелюбной. В присутствии Натали все предметы покрывались теплой дымкой. Контуры расплывались и одновременно становились резче. Ничего подобного я раньше не испытывал, и после разлуки тоже. Жиль кивнул.
– Я переживаю в точности то же самое, старик! – воскликнул он.
Аксель снисходительно улыбнулся.
– Но я не хочу все время жить, как в дрянном фильме с Мег Райан.
Улыбка Акселя потускнела. Он вовсе не представлял себе фильм с Мег Райан. Жиль разрушил его романтический образ.
– Как я уже говорил, – подытожил Аксель, – это пройдет. Так всегда бывает. К концу отпуска ты уговоришь эту девчонку спутаться с тобой, она тебе наскучит, и ты снова выйдешь на охоту.
– Ты так думаешь? – Жиль взглянул на своего соседа по комнате, будто последней фразой тот только что поведал ему самую добрую весть в мире.
– Да.
– Хорошо, что ты так говоришь. Ведь рано или поздно она поддастся на мои уговоры, правда? И тогда я вылечусь от этой… этой… заразы.
– Неизбежно, – вздохнул Аксель.
– Знаешь что, Аксель, – заявил Жиль. – Мне плевать, что о тебе болтают остальные. По-моему, ты парень что надо. Bonne nuit, mon ami.[22]
– Bonne nuit. Эй, погоди-ка…
* * *Выяснив, что любовь не продлится долго, Жиль уснул сном невинного младенца. Но Акселю в ту ночь не суждено было видеть сладкие сны. Что же все остальные о нем болтают? Что? Ему хотелось узнать, и его это раздражало.
Хотя какая ему разница. Ведь если не считать невольной симпатии, которую он порой испытывал к Жилю – чувство сродни заботе о тупом животном, – Аксель и аниматоры «Эгейского клуба» друг друга недолюбливали. Как-никак он изучал медицину в престижнейшем парижском университете! Но он был не просто медиком. Он разбирался в политике и философии. А эти ослы думали, что Сенека – это лекарство от запора. Если такие, как Пьер, Селин и Ксавье, что-то о нем и болтают, то вряд ли это основано на продуманных философских рассуждениях…
Но может, в этом и есть его спасение. Акселю все чаще приходило в голову, что именно качества, выделяющие его среди других людей, и оттолкнули Натали. Он не сомневался, что будь Эд Уайзмен аниматором в «Эгейском клубе», он стал бы самым популярным парнем в команде. Настало время узнать, почему Эда считали хорошим парнем, а Акселя придурком, как бы болезненно ни было осознание правды.
– И что обо мне болтают? – спросил Аксель у Жиля. Но Жиль уже заснул. И в ответ послышался лишь храп.
40
Воскресным утром вчерашняя непогода показалась Речел далеким воспоминанием. Однако разбудившие ее звуки были знакомы до боли. Яслин опять рвало.
– Господи, – пробурчала она, вывалившись из ванной и вытерев рот чистым белым полотенцем. – Никогда не мешай ракию и «Бейбишам».[23]
Ракия и «Бейбишам», по мнению Яссера, это модный коктейль. Когда Жиль сказал, что ему нужны спички, и Кэрри Эн попыталась улизнуть под этим предлогом, Яссер настоял, чтобы они выпили по маленькой перед сном. Речел пить не хотела. Кэрри Эн тоже. Но Яслин была не против. И так как Яслин была в ударе, один ее голос за побил два голоса против. Особенно после того, как она обозвала их обеих кислятинами.
– Мы в последний раз пируем как три незамужние подружки, – напомнила она Речел. – Вот выйдешь замуж, тогда и будешь рано ложиться.
«Вот, теперь она расплачивается», – подумала Речел. Теперь турецким гостеприимством Яссера заблевана вся ванная. И это ее вовсе не радует. Услышав, как Яслин выворачивает, Речел сразу же поняла, что и ее желудок здорово скрутило. «Бейбишам» и ракия. Какой кошмар.
– Ее опять рвет? – простонала Кэрри Эн с кровати под кондиционером.
– Угу, – кивнула Речел.
– Поделом ей.
В то утро Яслин и Кэрри Эн дулись друг на друга – и неудивительно. Речел поежилась, вспомнив, как они возвращались в номер. Когда Кэрри Эн заявила, что Жиль проводит их троих до бунгало, до Яслин дошло, что ее пасут, и ей это не понравилось. Как только они вышли из комнаты Яссера, Речел, которая до этого сидела как немая, опять разболталась. И Кэрри Эн тоже. У них словно гора с плеч упала.
– Вы могли бы уйти в любой момент, – заметила Яслин. – Я сама о себе позабочусь.
– Ты была пьяна. Нельзя было бросать тебя наедине с этими парнями. Жиль просто слизняк, – выпалила Кэрри Эн.
– Наверняка у него каждую неделю новая девица, – сказала Речел.
– Каждую ночь, – поправила ее Кэрри Эн.
– А я и не собиралась пополнить его список, – заметила Яслин.
– Но впечатление было такое, будто ты в боевой готовности, – бесцеремонно заявила Кэрри Эн. – Стоило ему с тобой заговорить, как ты закидывала ноги ему на шею и засовывала язык чуть ли не в горло.
Яслин протестующе подняла руку.
– Да пошла ты, – бросила она подружке. – С каких это пор вышел закон, запрещающий флиртовать с мужчиной?
– Не понимаю, зачем флиртовать с такими скользкими типами, когда дома тебя ждет замечательный бойфренд. Как только Юэн тебя терпит. Неужели обязательно пытаться соблазнить каждого самца, что подвернется под руку?
– Мне не надо пытаться, – заявила Яслин. – Достаточно просто быть собой.
– Ага, как же.
– В этом твоя проблема, Кэрри Эн! Ты не можешь вынести, что все парни на меня западают.
– Это твоя проблема, Яслин. Если ты настолько не уверена в себе, что должна убедиться, что каждый встречный мужик не прочь переспать с тобой…
– А что плохого в том, чтобы проявить дружелюбие? Ты до такой степени зациклилась на Греге, что окончательно разучилась нормально общаться с мужчинами. Ведешь себя так, будто Яссер и этот норвежец снизу плевка твоего не стоят. Что ж, Кэрри Эн, протри глаза! В мире миллионы разведенных женщин, и с твоей кислой рожей у тебя нет перед ними ни одного преимущества!
– О боже. – Кэрри Эн скривилась в притворном шоке. – Думаешь, я упустила свой шанс с Яссером и Мортеном? Вот несчастье!..
Кэрри Эн достала из-под подушки ночную рубашку и принялась снимать еще влажный клубный наряд. И не успела стянуть через голову футболку, как Яслин нанесла следующий удар.
– Знаешь, Кэрри Эн, я вообще сомневалась, стоит ли ехать с тобой в отпуск. Я подумала: смогу ли я выдержать целую неделю в обществе мисс Хэвишем, которая только и знает, что оплакивать упущенное? Но Речел заверила меня, что ты станешь нормальной, как только сядешь в самолет. Что ж, она ошиблась. Всю неделю ты саднишь, как заноза в заднице, и распускаешь сопли, будто ты единственная женщина на свете, у которой увели мужика. Ты похожа на паучиху, черную вдову. Не хочешь, чтобы другим было весело, потому что тебе хреново. И совершенно не умеешь расслабляться.
