Пенни Винченци - Другая женщина
Работая много и напряженно, Гарриет в считанные недели узнала то, чему ее не научил бы ни один колледж за несколько лет. Она овладела не только техникой шитья, но и научилась доводить его до совершенства. Случилось так, что судьба свела ее с редактором очень популярного тогда модного журнала «Космополитен» Каролиной Бейкер. В тот день она повезла платье в студию Каролины и там, спрятавшись в уголочке, наблюдала, как та отбирала для показа платья, подбирала к ним аксессуары, комбинировала юбки с разными блузками, свитерами, шарфами. Она с восхищением смотрела на работу визажистов, стилистов, фотографов, моделей и поняла, что многое зависит и от них. Тогда она забыла обо всем на свете: о том, что ей нужно возвращаться на работу, что у нее много дел, что ее присутствие в студии нежелательно. Гарриет дождалась, когда Каролина и ее ассистенты закончат работу, подошла к ней и сказала, что хочет поговорить. Каролина выслушала ее сбивчивые объяснения о том, что она мечтает стать дизайнером, что она в восхищении от ее работы, что никогда не знала, как много людей принимают участие в подготовке модели к показу, и что она хотела бы всему этому научиться. Каролина рассмеялась и дала ей адрес девушки-стилиста, которая искала себе помощницу. «Но предупреждаю вас, - сказала она, - это собачья работа. Вам придется бегать по всему Лондону в поисках подходящих шарфов, беретов, браслетов и прочих аксессуаров. Попытайте счастья, может, она возьмет вас. У нее вы многому научитесь».
Каролина оказалась права: работа была трудной и неблагодарной, но Гарриет действительно многому научилась и установила хорошие контакты с многими агентствами, текстильными фабриками, магазинами и редакциями модных журналов. В день, когда ей исполнился двадцать один год, судьба преподнесла ей подарок: ей предложили работу ассистента на фирме «Джон Джонатан». «Джон Джонатан» - это был псевдоним двух братьев, которые специализировались на шитье вечерних туалетов. Братья были веселыми, умными и преуспевающими. Гарриет проработала у них целых полтора года и приобрела первые деловые навыки. Братья разрешили ей сшить несколько вечерних платьев, которые сразу же были раскуплены.
Год спустя она получила работу дизайнера во вновь открывшейся фирме «Ваше свободное время». Здесь она конструировала одежду простого и удобного покроя, доводя чистоту линий до совершенства. Она все чаще и чаще задумывалась над тем, чтобы открыть свое собственное дело. Она уже приобрела много различных навыков, необходимых в работе: умела сочетать одни вещи с другими, подбирать к ним аксессуары, хорошо разбиралась в качестве тканей.
На двадцать четвертом году жизни Гарриет, наконец, решилась. Присмотрев маленький магазинчик на тихой фешенебельной улице, она, продав машину и квартиру, купила лицензию и арендовала его. Она назвала магазин «Гарри» - так величал ее Манго, когда был совсем маленьким. Она переселилась в этот магазин и упорно работала, иногда целыми днями не покидая его. Она осунулась, похудела, но продолжала работать, опираясь на старые связи и устанавливая новые. Вскоре покупатели повалили к ней. О ней стали писать журналисты.
Однажды дело чуть было не сорвалось, но братья Джонатан поддержали Гарриет, ссудив деньгами на условиях десятипроцентной доли от дохода. «Не просите больше, - сразу сказала она. - Я не хочу, чтобы кто-нибудь стал моим совладельцем».
Она решительно отказывалась взять деньги у Тео, Мерлина и даже у отца, хотя и собиралась расширяться и открывать новые магазины. Особенно настойчивым был Тео, которому очень хотелось вложить свои деньги в индустрию моды. «Сделай мне одолжение», - умолял он, на что Гарриет всегда отвечала отказом. «Мне очень жаль, Тео, но я хочу, чтобы это дело было только моим».
Он угощал ее шампанским и снова, и снова предлагал денег, обещая вложить в дело миллион фунтов стерлингов на условиях получения сорока пяти процентов прибыли.
«- Ты не потянешь без инвестора, Гарриет. Пойми, что я лучше знаю, как вести дело. Тебе одной не справиться. Ты все равно рано или поздно придешь ко мне.
- Нет, Тео, нет, - отвечала она. - Спасибо тебе за предложение, но я справлюсь сама».
Однако она кривила душой. Ей очень хотелось поскорее открыть второй магазин на Фулем-роуд, где жили ее постоянные покупатели, но для этого у нее совершенно не было денег. Предложение Тео было лестным и щедрым, но все же она не приняла его.
Накануне своего двадцатипятилетия она взяла заем в банке и открыла второй магазин. За ним последовали магазины в Бате, Бирмингеме, Эдинбурге и Эксетере. Вскоре она открыла свое ателье по дизайну на Ковент-Гардене и наняла двух ассистентов. Ее капитал составлял десять миллионов фунтов стерлингов в год.
Вскоре Гарриет начала подумывать о Париже. С помощью Жанин она нашла в Пасси небольшой магазин с расположенной над ним квартирой. Ей всегда нравился Париж, и теперь она проводила там большую часть своей жизни.
Удача сопутствовала ей, доходы росли, одежда раскупалась не только молодежью, но и женщинами в расцвете лет. Все шло превосходно.
А вскоре к ней пришла и любовь.
Это случилось до смешного неожиданно - ведь она знала его очень давно.
- До чего же все забавно, - сказала она, глядя на него, - ведь я тебя так давно знаю!
Ее сердце трепетало, голова кружилась, внутри все горело от желания. Она смотрела на него, державшего ее за руку, и как бы вновь открывала его для себя. Вот он поднес ее руку к своей щеке и посмотрел на нее взглядом, полным любви и удивления.
- Действительно давно, - сказал он. - Всю жизнь. - Он улыбнулся, поцеловал ее ладонь, и по ее телу пробежал ток.
- Что о нас скажут? - спросила она, улыбаясь ему в ответ.
Он нежно погладил ее по щеке, отвел со лба волосы и ответил:
- Они скажут, что мы поступаем ужасно, что этого вообще не должно быть.
- И это действительно ужасно, - заметила она, потеревшись щекой о его руку. - Что будет, если о нас узнает отец? Мне даже страшно об этом подумать.
- Твой отец, - ответил он, - мыслит здраво.
- Что ты хочешь этим сказать? - спросила она, и он ответил:
- Только то, что сказал.
Она хотела потребовать дальнейших объяснений, но он отпустил ее руку и положил свою ей на колено. Она чувствовала, как его горячая ладонь гладит ей под столом ногу, поднимается все выше, лезет под юбку, щекочет ей живот. Забыв все на свете, она вскочила с места и, глядя ему в глаза, прошептала:
- Идем скорее. Я больше не могу.
И он, бросив на стол тысячефранковую купюру - в то время как по счету следовало уплатить всего лишь четыреста, - вскочил вслед за ней, взял ее за локоть и повел на улицу, где их ждала машина.
