Элизабет Рейес - Навсегда моя (ЛП)
– Уверен, ты это исправишь.
В ресторан начали заходить посетители, выстраиваясь в очередь у главного входа. Сидни сделал несколько шагов к Энжелу.
– Мы можем поговорить где-нибудь еще?
Энжел посмотрел на стойку хостес. Алекс уже прикрывал его. Энжел вышел через главный вход, не сказав ни слова Сидни, и тот так же молча последовал за ним.
На улице было достаточно холодно, многие даже ходили в пальто и теплых куртках. Но Энжелу было жарко.
Желтая «Импала» была припаркована через улицу. Энжел на секунду зажмурился, вспоминая ту ночь. Он прислонился к машине Алекса, стоящей всего в нескольких метрах от ресторана.
– У меня мало времени. – Энжел скрестил руки на груди.
– Я быстро.
Энжел сделал все возможное, чтобы казаться скучающим.
– Сара любит тебя, Энжел.
Энжел посмотрел на Сидни со злым выражением на лице.
– Забавно, ведь сама она мне этого никогда не говорила.
– Она не могла. Сара чувствовала себя слишком виноватой: сказать тебе это, а потом уехать... – пояснил Сидни. – В этом вся Сара.
Конечно она чувствовала себя виноватой.
Энжел усмехнулся.
– Она любит меня настолько сильно, что умирает от желания вернуться в Аризону, чтобы жить с другим парнем?
Сидни уставился на него, не моргая.
– Для того, кто утверждает, что сильно любит Сару... Ты вообще ни хрена о ней не знаешь, так ведь?
Энжел сжал губы, делая все возможное, чтобы сохранять спокойствие.
– Ну, я знаю, что она лгала мне, почему собирается вернуться домой. Потому что была влюблена в другого все это время. – Слова Энжела были пропитаны ядом.
– Ты действительно ничего не понимаешь, да? – Сидни покачал головой. – Мы с Сарой прошли через многое. И да, она меня любит. Я тоже ее люблю.
Энжел почувствовал, что Сидни вонзил ему в сердце нож и радостно его покрутил.
– Она мне как сестра, была и всегда будет. Но если ты не прекратишь думать, что она встречается с кем-то, кроме тебя, ты, на хрен, потеряешь ее навсегда.
Энжел готов был взорваться. Он посмотрел Сидни прямо в глаза, прежде чем сказать:
– Она приняла решение.
– Ты сделал это за нее.
– Нет, она все решила в тот день, когда сказала, что ничто не остановит ее от возвращения к тебе. – Энжел стиснул зубы. – Даже я.
Сидни смотрел на него с недоверием.
– Серьезно? Ты собираешься из-за неуверенности в себе наплевать на свои чувства к ней? Ты вот так просто ее отпустишь?
Энжел не ответил. Он еле сдерживался, чтобы не ударить кулаком по машине Алекса.
Сидни смотрел на Энжела с нескрываемым отвращением. Он покачал головой и развернулся, чтобы уйти. Сделав всего пару шагов, он остановился и повернулся. Энжел не сдвинулся с места.
– Знаешь, после всего, что она о тебе рассказывала, я ожидал большего. Я на самом деле был рад, что она встретила тебя. Но теперь я вижу, что был не прав. Я рад, что она возвращается в Аризону. Ты ее не заслуживаешь.
Энжел вновь испытал ту ужасную боль, которую чувствовал, когда увидел Сару с Сидни тем вечером. Он ощущал то же самое весь следующей день. Энжел посмотрел себе под ноги.
– Уверен, вы двое будете очень счастливы.
Сидни обернулся в последний раз, прежде чем направиться к своей машине.
– Не сомневайся, будем.
Сидни уехал, его автомобиль буквально зарычал, когда он проезжал мимо Энжела.
«Сара любит тебя, Энжел».
Как бы он хотел поверить в это, но ее очевидная привязанность к Сидни делала это невозможным. Как она нарядилась для Сидни тем вечером, как держала его за руку в закусочной. Было очевидно, что на самом деле она чувствует к нему, и это причиняло Энжелу адскую боль.
***
Саре, когда она проснулась, потребовалось некоторое время, чтобы понять, где она находится. Это напомнило ей о том, как, когда она была маленькой, они с мамой, порой, месяцами жили в гостиницах. Часто она просыпалась в одиночестве: мама уже была на работе.
Как и в детстве, Сара включила телевизор. Она не хотела смотреть его, просто ненавидела тишину. Несколько минут она, не двигаясь, просидела на кровати, обдумывая предстоящий день. Это нужно было сделать уже давно.
Приняв душ и выпив чашечку кофе, предоставленную отелем, она была готова. Сара могла бы доехать на автобусе, но решила прогуляться. Она хорошо знала здесь каждую улочку. Натянув на себя несколько слоев одежды, сапоги и шапку, Сара вышла на улицу и вдохнула прохладный воздух Флагстаффа. Улыбнувшись, она вспомнила, как они с Сидни исследовали каждый уголок их города. Идти было относительно недалеко, и прогулка успокаивала ее нервы.
Сара прибыла в женскую колонию «Коконино» в десятом часу. Она не взяла с собой ничего, кроме документов и денег. Пройдя проверку на пункте безопасности, Сара направилась по длинным стерильным коридорам. Подписав все нужные документы, она, наконец, зашла в большую комнату, напоминающую школьную столовую. Вокруг были и другие посетители, говорящие с заключенными в синих комбинезонах.
Все было ужасно мрачным. На столах стояли только коробки с бумажными салфетками.
Железные двери открывались и закрывались с жутким грохотом, от чего и без того натянутые до предела нервы Сары грозили ее подвести. Каждый раз, когда сквозь двери проходил заключенный, Сара задерживала дыхание. Наконец, после очередного грохота в комнату вошла ее мама. Она казалась маленькой и хрупкой. Ее прекрасные волосы были собраны в жалкий хвостик, а под глазами залегли черные тени.
Сара ахнула, но все же заставила себя улыбнуться. Она была здесь не для того, чтобы ее мама чувствовала себя еще хуже. Сара пришла только потому, что скучала по ней и отчаянно в ней нуждалась.
Мама не сдержалась и, оказавшись рядом, крепко обняла Сару.
– О, милая, я так по тебе скучала.
Сара не желала отпускать маму. Возможно, она была чересчур эмоциональна, но ей было наплевать. Сара, не скрываясь, плакала.
– Я тоже по тебе скучала, мама.
Мама прижала ее к себе еще крепче, прежде чем отстраниться и посмотреть в лицо дочери. Пальцами она стерла слезы с щек Сары.
– Пойдем, сядем.
Они сели друг напротив друга за один из столов. Сара переживала, что ее мама расстроится из-за того, что она пришла на свидание. Она всегда говорила, что не хочет, чтобы Сара видела ее в таком состоянии. Теперь Сара поняла почему. Но мама, похоже, не сердилась, она протянула руку и положила свою ладонь на ладонь Сары.
– Никто не сказал мне, что ты приедешь.
– А никто и не знал.
Мамины глаза сузились.
