Где мы начали (ЛП) - Муньос Эшли

Мне сразу вспомнился взгляд Киллиана, когда они прощались, но я не стала писать об этом. Вместо этого я написала ей правду.

Я: Тебе стоит. И, возможно, стоит попробовать сделать это здесь. Мне понадобится соседка, если Уэс не захочет сразу жить вместе.

Лора: Ты издеваешься? Мне пришлось выплюнуть воду от такой нелепости. Этот мужчина не отпустит тебя даже на пять шагов, не то что в другой дом. Мне нужно бежать на смену, но я люблю тебя.

Я: Я тоже тебя люблю.

Как только я отложила телефон, вошел Уэс с подносом.

— Давай поедим в постели.

Я улыбнулась, следуя за ним, уверенная, что только что приняла лучшее решение в своей жизни.

Теперь осталось только набраться смелости и сказать ему.

Глава 24

Уэс

Темные волосы Калли разметались по подушке, пока она спала. Я сидел, прислонившись к изголовью кровати, а она свернулась калачиком у моего бока. Почему-то картина наших босых ног, запутавшихся в простынях моей кровати, выглядела настолько чертовски по-домашнему, что от этого сжималось в груди и затуманивало разум.

Я хотел, чтобы она осталась.

Мне нужно было, чтобы она осталась.

Но что я мог предложить ей сейчас, кроме того, что уже предлагал тогда?

Все осталось по-прежнему. Она по-прежнему ненавидела эту жизнь, и это единственное, что я понял, став взрослым. Я взял те самые корни, которые душили ее, и обвил ими свою грудную клетку, используя сердце как семя. В течение семи лет эта жизнь была всем, что мне было нужно, а теперь она снова здесь, в моих объятиях, и собирается покинуть меня точно так же, как в прошлый раз.

Сглотнув комок напряжения в горле, я вздохнул и взял записку с тумбочки, понимая, что сейчас самое подходящее время, чтобы прочесть ее.

Киллиан уже написал мне, сообщая, что подождет, прежде чем выдвигаться с парнями на ранчо «Три Y». Он знал о записке, но с уважением отнесся к тому факту, что я еще не обсудил ее с ним.

Развернув разлинованный лист бумаги, я пробежался глазами по черным чернилам и внутри все сжалось от ужаса.

На записке был написан только адрес.

Я знал его очень хорошо, потому что это был мой адрес.

Последние три года я потихоньку строил дом. Сейчас я в нем не жил, но планировал когда-нибудь переехать — как только разберусь, как передать все дела Киллиану и мне не придется бывать в клубе так часто. Но никто не знал об этом месте. Я нанял строительную бригаду из другого города, чтобы построить его, и почти каждая деталь была изготовлена на заказ, а сам дом стоял на вершине хребта, откуда открывался вид на долину. Из гостиной был виден весь город.

Зачем Саймон Стоун записал этот адрес и оставил его в своем гробу?

Калли пошевелилась рядом, и я быстро скомкал записку в кулаке. Я не мог ей ничего сказать, учитывая, что не планировал показывать ей дом ни в ближайшее время, ни вообще когда-либо, если она собиралась уезжать. Это было бы равносильно тому, чтобы содрать кожу, разломать грудную клетку и сунуть ей в руки нож. Я не вкладывал душу в этот дом — его стены пронизывала надежда, единственное, что позволяло мне жить все эти годы без нее.

Калли снова прижалась ко мне, ее дыхание выровнялось. Уже было далеко за полдень, скоро нам нужно было уходить. У меня было дурное предчувствие, что, как только мы это сделаем, между нами все изменится.

От этого у меня под кожей запульсировала паническая энергия, заставляя меня страстно хотеть ее. Мне снова захотелось сжать ее в объятиях. Я хотел войти в нее, вытеснить весь этот страх из головы. Когда я взял Калли на столе внизу, она так охотно приняла мою новую звериную ненасытность, даже умоляла о большем. Я хотел большего, но я был жадным ублюдком, эгоистом, поэтому я собирался взять то, что мне было нужно. Я собирался получить то, что хотел.

Даже если это означало, что я наполню ее своей спермой так, что она забеременеет. Если бы она беспокоилась о предохранении, она бы отругала меня за то, что я трахнул ее без презерватива в душе. Нет, я знал, что это был способ понять, что происходит между нами. Она была так же безрассудна, как и я, искушая судьбу сделать что-то, что могло бы соединить нас навсегда. Она понятия не имела, что это со мной делало — сама мысль о том, чтобы в прямом смысле зачать ребенка. Черт возьми, это было так чертовски заманчиво.

Я сполз по кровати ниже, позволяя темным мыслям оформиться. Она сама их приветствовала, сказала, что примет все, что придет мне в голову… чего бы я ни захотел.

Я пометил ее так, как только мечтал, но теперь…

Теперь я хотел заявить на нее права.

На ней была одна из моих футболок, и я чуть не застонал, обнаружив, что под ней больше ничего нет. На мне были только боксеры, но, лежа на животе, я стянул их, освобождая член. Он уже был наполовину твердым, пока я смотрел на шелковистую кожу Калли и ее гладкую киску. Мне хотелось ощутить ее вкус, но сейчас, пока она спала, мне нужно было другое.

Аккуратно потянув ее за колено, я раздвинул ее ноги так, чтобы, встав между ними на колени, оказаться точно у входа. Сжав член в кулаке, я наблюдал за ее лицом, пока медленно входил в нее. Она была чертовски тугой. Настолько, что я задумался о ее опыте после меня. Те ублюдки, которые были с ней, на самом деле не обладали ею — не так, как я. Одна только мысль о ней с кем-то другим заставила мои пальцы впиться в ее бедра — но не от злости, а от собственничества. Даже тогда она принадлежала мне, и часть ее знала это, поэтому не позволяла им растягивать себя или доставлять удовольствие. Я знал, чего стоило довести ее до оргазма, а значит, скорее всего, она даже не кончала с ними.

Она нуждалась в этом. Она нуждалась во мне.

Я выскользнул из нее, сдавленно вздохнув, прежде чем войти снова. Достаточно резко, чтобы Калли широко раскрыла глаза.

— Уэс! — вырвалось у нее, но следом последовал глубокий стон, когда она раздвинула ноги шире, чтобы мне было легче добраться до нее.

Грубо сжав ее задницу, я притянул ее к себе и начал толкаться. Ее рот приоткрылся в беззвучном крике, пальцы впились в простыни.

— Черт, Ривер, — прохрипел я сквозь стиснутые зубы, повторяя движение — выходя и вгоняя член обратно. Но этого было недостаточно, поэтому я переместил руку с ее задницы на спину и приподнял ее, чтобы она оказалась верхом на мне, широко расставив колени по обе стороны от моих бедер. Она смотрела на меня сверху вниз, прижав ладонь к моей щеке, пока я, обхватив за талию, жестко ее трахал.

Она быстро двигала бедрами, не отрывая от меня взгляда. Трение нашей кожи лишь разжигало желание. Ее руки легли на мои плечи, когда я грубо стянул с нее футболку. Мне нужно было чувствовать ее грудь, прижатую ко мне, пока я трахаю ее. Наши грудные клетки тяжело вздымались, ее твердые соски прижимались к моей коже, когда мы замедлились. Встав на колени, я передвинул ее спиной к изголовью и с рычанием начал вгонять в нее свой член с бешеной скоростью.

— Черт возьми, Уэс. Черт. Черт! — закричала Калли, когда оргазм накрыл ее. Ее колени сжали меня, киска пульсировала вокруг моего члена, но я притянул ее задницу к себе, кончая с хриплым стоном.

— Думаешь, ты напугала меня этим дерьмом о контрацепции, Ривер? Думаешь, я боюсь помечать тебя снова и снова, наполнять тебя до краев своей спермой, пока ты не родишь мне ребенка? — Мой большой палец прижался к ее клитору, пока я продолжал трахать ее. Ее взгляд не отрывался от моего лица, пока наши тела двигались.

— Думаешь, я боюсь играть с тобой в ту же игру, искушая судьбу связать нас каким-то токсичным, извращенным способом? Меня не пугает то, что ты можешь залететь, Ривер. Пока ты здесь, со мной, считай, что мы играем с судьбой в русскую рулетку. Каждый раз, когда мы трахаемся, мы будем проверять, станет ли он тем самым выстрелом, который погубит нас. Потому что я знаю, что ты все равно уйдешь, даже с ребенком. Но это навсегда привяжет тебя ко мне, Ривер. Ты не сможешь уйти, не отмеченная мной.