Лайза Джуэлл - Холодные сердца
На миг воцарилось гробовое молчание. Мэг знала: оно запомнится ей навсегда, как запомнился ей тот момент невинности пятнадцать лет назад, когда она сидела у окна, на лестнице, ведущей наверх, в комнату Риза, и держа на коленях поднос с сэндвичем с бараниной и банкой колы. Миг между двумя мирами.
По саду с визгом носились Тиа и ее братья. Лорелея снова громко рассмеялась. Затем из-под одеяла в коляске решительно высунулась ножка Чарли. Ага, ее сын проснулся. Она навсегда запомнит все, что было в этот крошечный миг перед тем, как Кайли открыла рот и произнесла:
– Что особенно удивительно слышать от женщины, которая за спиной собственной сестры трахалась с ее мужем.
Мэг показалось, будто стены банкетного зала угрожающе двинулись на нее. Она вопросительно посмотрела на отца, как будто тот мог забрать слова Кайли назад. Но увидев его, она с жуткой болью в сердце и всем своим естеством поняла: он слышал эти слова и раньше. То же самое Кайли говорила и ему. Причем не раз. Ее слова не были для него в новинку, и он не мог сделать так, чтобы они каким-то чудом канули в небытие.
Тогда она повернулась к сестре. Та стояла, красная как рак, однако решительно покачала головой.
– Ты лжешь! – крикнула она Кайли.
Мэг посмотрела на отца. Тот молчал, глядя в пол.
– Ты ей веришь, признавайся, веришь? – требовательно спросила она.
– Мэг, я не знаю, – промямлил отец.
– Она лжет, – стояла на своем Бет. – Это ложь, каждое ее слово!
В следующий миг она, сжав руки в кулаки и громко топая, вышла вон, едва не перевернув при этом стул.
Мэг посмотрела ей вслед – вслед ее ярости, ее гневу, ее сжатым кулакам. Из-под одеяла вновь решительно высунулась детская ножка. Мэг снова посмотрела на отца. Тот лишь пожал плечами. Кай указала Бет в спину пальцем, как будто говоря: «Взгляните на нее, взгляните все на эту преступницу!»
И тогда Мэг начала понемногу вспоминать. Ей вспомнился звонок на телефон Билла у бассейна в Греции. Не было никакого сюрприза по поводу тридцатилетия, никакого неожиданного подарка – только колечко, тонкое, золотое, женственное, именно такое, какие нравились Биллу, какие он всегда выбирал.
Ей вспомнилось, как Бет неожиданно пристрастилась курить за компанию. Как они с Биллом вечером уединялись, чтобы вместе выкурить сигарету-другую. Она подумала о внезапном бегстве Бет в Австралию, о ее редких, коротких телефонных звонках, о ее полном безразличии к своим племянникам, сменившем еще недавнее их обожание. Она подумала о «романах Билла», о тех ужасных безликих женщинах, с которыми спал ее муж, о своей непоколебимой уверенности в том, что он ей изменяет.
Она знала. Впрочем, нет – молнией промелькнуло в ее голове. Конечно, это была не Бет. Бет ее сестра.
«Она приятно пахнет, твоя сестра», – прозвучал в ее голове голос Билла. Он как-то раз это сказал. Она не помнила, где или когда. Но слова эти крепко засели в ее голове, крепче, чем любая невзначай брошенная фраза в адрес другой женщины. Не отдавая себе в этом отчета, Мэг хранила в памяти эту фразу все эти годы. «Она приятно пахнет, твоя сестра».
В следующий момент Чарли уже задрыгал ножкой в воздухе, а тишину прорезал его плач. Мэг покачала головой.
– Я не могу, – пробормотала она. – Ребенок проснулся.
С этими словами она подошла к Чарли и вынула его из коляски. Увидев мать, малыш просиял улыбкой. Их сын, которого они принесли в этот мир как символ того, что они нашли выход из тупика, в котором оказались. Ребенок, исцеливший их обоих.
– Привет, мой сладенький, – проворковала она, вымучив улыбку и беря его на руки. – Хорошо поспал… Что тебе приснилось? – Голос ее был сахарным, но горло горело от желчи.
Она посмотрела в сад, в надежде увидеть сестру. Мальчики и Тиа возвращались из сада, веселые и раскрасневшиеся от беготни.
– Мы хотим пить! – крикнул Стэнли. – Там еще осталась кола?
Мэг рассеянно кивнула. Стэнли вытаращил глаза.
– Правда? – на всякий случай уточнил он.
– Да, – устало подтвердила Мэг.
– Мама сказала, что осталась! – отрапортовал он старшему брату, чьи брови тотчас удивленно поползли вверх.
Все трое направились к бару. Мэг посмотрела им вслед, затем перевела взгляд на отца и Кайли. Та вопросительно выгнула бровь и шагнула ей навстречу. Мэган отвернулась, в надежде на то, что Кайли передумает, но в следующую секунду на плечо Мэг легла ее рука. Мэг обернулась.
– В чем дело?
– Извини, Мэг. Честное слово, извини. Я не хотела этого говорить. Я вообще никогда не хотела этого говорить. Но твоя сестра… Она вывела меня из себя. Прости. Честное слово, я не нарочно.
Потому что это неправда, мысленно произнесла Мэган, в надежде услышать эти слова от Кайли. Но не услышала. Вместо этого Кайли сжала ее руку, потом потрогала крошечную ладошку Чарльза, улыбнулась ему и снова посмотрела на Мэг.
– Какой симпатичный малыш, – сказала она.
– Просто загляденье, – согласилась Мэг.
– Это точно. – Они обменялись взглядом, каким могут обменяться только две матери – теплым и понимающим. На мгновение перед Мэг предстала та самая женщина, которую так любит ее отец. Затем она посмотрела на пухлую ручку Чарльза, которую трогала Кайли.
Кровь буквально клокотала в теле, сердце стучало, как дверь на ветру. В голове сумасшедшим вихрем крутились мысли. Ее сестра. Ее сестра.
– Что это было? – тихо спросила она. – Что?
Кайли отпустила детскую ручку.
– Правда. Это была правда, Мэган. Я их слышала. В саду. У домика. Слышала их.
– Ты слышала, как они трахались?
– Нет, боже упаси! Как они говорили о сексе. О том, что их могут застукать. О том, подозревает их Вики или нет. О чем-то таком.
Мэг, прищурившись, посмотрела на нее. Этого мало, подумала она. Мало.
Кайли вздохнула.
– Я могла ошибиться, – сказала она. – Могла превратно их понять. Правду знают лишь двое. Абсолютную правду. И я не из их числа.
К ней подошла Тиа со стаканом колы в руках и одарила широкой улыбкой.
– Тебе было весело, моя радость? – спросила Кайли у дочери.
Та кивнула. Кайли погладила ее по голове.
– Вот и отлично, – сказала она.
Внезапно Мэг ощутила настоятельную потребность увидеть Бет. Прямо сейчас. Пока все они здесь. Она вручила малыша Кайли.
– Ты не могла бы его подержать?
Кайли кивнула и буквально вырвала Чарльза из ее рук.
– Иди, – сказала она. – Я присмотрю за ним.
Мэг выскочила в открытую дверь и, петляя между брошенными розовыми шарами и опавшими листьями, со всех ног бросилась по лужайке, по которой уже пролегли длинные тени. На миг остановившись, она повертела головой влево и вправо. Ни души. На улице похолодало, и все ушли внутрь.
Паб стоял на отшибе. Рядом было только кладбище, за которым начинались поля, быстро темнеющие в сгущающихся сумерках.
Внезапно она поняла, где ей искать Бет. Та могла быть только в одном месте. Поплотнее запахнув кардиган, она быстро зашагала вперед, надеясь найти сестру, прежде чем окончательно стемнеет.
Покачиваясь на пятках взад-вперед, Бет на корточках сидела перед могилой Риза. Услышав шаги Мэг, она резко вскочила и умоляюще посмотрела на сестру. В свою очередь, Мэг ждала, что она что-то ей скажет. Что-то такое, после чего обе рассмеются и обнимут друг друга. Мол, какое глупое недоразумение!
Но Бет ничего не сказала. Она лишь обернулась, снова посмотрела на Мэг и, прохрипев что-то вроде «прости», бегом бросилась прочь – прочь от Мэг, прочь от Риза, прочь от поминок, куда-то в глубокую, черную темноту.
Мэг даже не попыталась ее догнать. Вместо этого она присела рядом с могилой Риза и положила на нее ладонь. Вторую руку она машинально сунула в карман, чтобы та согрелась. Пальцы тотчас нащупали что-то небольшое и твердое. Это оказался подарок, который вручила ей мать. До того, как все случилось.
Мэг развернула бумагу. Внутри оказался камешек, блестящий и гладкий. В тусклом сумеречном свете он отливал розовым блеском. Бумага, в которую он был завернут, оказалась запиской, написанной четким учительским почерком.
«Помни, Мэган, где бы вы ни оказались, вы все камешки с одного и того же пляжа. Заботьтесь друг о друге.
Твой друг
Вики».
Положив камешек и записку в карман, она побрела назад.
11
Четверг 13 января 2011 года
Доброе утро, мой милый Джим!
Да-да, ты прав. Я знаю. Я не должна голодать. Но я смешная женщина. Да и вообще, все вокруг тоже смешно! Иногда я задаюсь вопросом, что, если раньше меня просто сдерживало присутствие в доме других людей? Вдруг, не встреть я Колина и не роди всех моих детей, я бы уже давно жила так, как живу сейчас. Кто знает?
Но я вняла твоему совету, и теперь, прежде чем идти по магазинам, я обязательно захожу в супермаркет, чтобы запастись съестными припасами. Просто удивительно, как это я во всем слушаюсь тебя. Ведь я никогда никого не слушалась.
