Дебора Смит - Роковой рубин
— Мам! — Сэмми сжала ее руку. — Все будет хорошо. Я должна кое-что тебе рассказать. Может быть, это как раз то, что нужно. Мама, мы будем теперь жить по-новому. Пожалуйста, проснись и послушай.
— Пусть отдохнет, — прошептала медсестра, махая рукой, чтобы Сэмми уходила.
Сэмми посмотрела, как медленно и трудно поднимается и опускается мамина грудь.
— Ты обязательно выздоровеешь. И тогда я тебе расскажу. Запомни. Я должна рассказать тебе что-то очень-очень важное. — Сэмми наконец отпустила мамину руку.
Сэмми не помнила, как оказалась за двойными дверьми, в холле. Вся в слезах, она глядела на мамино кольцо, зажатое в пальцах, — словно на счастье. Вдруг на ее руку бережно легла большая сильная рука; она вскинула голову и встретила внимательный взгляд Джейка. На мгновение он отвел глаза, посмотрел на двойные двери, и его рука непроизвольно сжала ее пальцы, а на лице отразились сочувствие и тревога. Это ее испугало. Ведь мама поправится, и нечего смотреть так, словно он думает иначе.
Она открыла рот, чтобы сказать это, но не смогла произнести ни звука. Вот они уже и взрослые, и почему-то кажется, что все их короткие встречи предопределили то, как он смотрит на нее сейчас — оцепенело, почти в отчаянии.
«Он знает. Каким-то образом он всегда приходит, когда особенно нужен мне. Но я не могу сказать ему, что он мне нужен. Пока не могу. А может быть, не смогу никогда».
— Я боюсь, — призналась она. — Она очень больна. — У Саманты перехватило горло. — Я рада, что ты здесь.
Джейк тихо вздохнул и притянул ее к себе. Она положила голову ему на плечо, он нежно водил губами по ее виску.
— Ты не говорила с ней о нас, — сказал он утвердительно.
— Нет. Я знала, что это ее расстроит, и хотела подождать, пока она окрепнет. А когда попыталась вот только что — потому что она говорила такие страшные вещи, — она заснула. — Откинув голову, Сэмми полными отчаяния глазами посмотрела на него. — Она заставила меня взять ее обручальное кольцо. Сказала, что боится, как бы оно не потерялось в больнице. Но то, как она говорила… о господи, она просила меня не оставлять Шарлотту, и… — Сэмми едва выговорила последние слова, — она сказала: «Если со мной что-то случится, тетя Александра останется законным опекуном Шарлотты». Это ее последняя воля.
Джейк помрачнел.
— Твоя тетя сама довела твою мать до этого, — угрюмо произнес он. — Как же я упустил это! Твоя мама должна бороться. Ради тебя, ради твоей сестры. — Он помолчал, черты его лица стали еще резче, еще решительнее. — Твоя сестра… Ей ведь всего четырнадцать лет. — Он схватил Саманту за плечи. — Нельзя отдавать ей твою сестру. Никакой судья у Александры ее не отсудит.
— Мама выздоровеет, — неуверенно сказала Сэмми, но он так печально и мудро посмотрел на нее, что она поняла, как неубедительно прозвучали ее слова.
— Со мной бессмысленно притворяться. Я знаю, чего ты боишься, и тоже боюсь.
— Мама поправится, — повторила она.
— В этот раз я не уйду. Такое нельзя переживать в одиночку.
Двери открылись, выглянула медсестра.
— Где твоя тетя, милая?
На ее лице были тревога и озабоченность, и Сэмми захотелось немедленно проскользнуть в эту дверь.
— В кафетерии.
— Подожди здесь, пока она не придет, ладно? — И медсестра исчезла, неплотно закрыв дверь.
Сэмми шагнула за ней. Джейк открыл перед ней дверь и не отпускал ее руки. Они вошли, и Сэмми застыла, ее сковал ужас. Вокруг мамы суетились сестры с флаконами и шприцами; вбежал мамин врач, мельком посмотрел на них, сказал: «Уходите, пожалуйста, уходите», но, не посмотрев, послушались ли они, скрылся за дверью ее бокса.
Сэмми тоже устремилась туда, но Джейк остановил ее. Она попыталась вырваться, но он крепко взял ее за плечи и не пускал.
— Ты не поможешь ей тем, что будешь путаться у врачей под ногами. Не мешай им делать свое дело, — хрипло сказал он. — Возьми меня за руку. Давай держаться за руки, как всегда, и положись на меня.
Сквозь туман шока, сквозь наползающий отовсюду страх она постоянно чувствовала присутствие Джейка. Его голос был сейчас для нее единственной опорой в мире сплошного ужаса. Не успел он договорить, как она вложила свою руку в его, продолжая напряженно следить за работой врачей. Большая часть того, что они говорили, представляла собой профессиональный жаргон; она поняла лишь два слова: остановка сердца. Может быть, ей не удалось бы удержаться на ногах, если бы Джейк не стоял к ней вплотную, прижавшись щекой к ее макушке.
Она вдруг поймала себя на том, что как заклинание повторяет:
— Не поддавайся, мама. Не поддавайся, мама. Через некоторое время она заметила, что движения врачей все замедляются и замедляются, что никто больше ничего не говорит — кроме нее, продолжающей отчаянно шептать «не поддавайся, мама».
— Боже мой, а он-то что здесь делает? — раздался громкий голос тети Александры. — Я оставила Шарлотту в комнате ожидания, поди туда, Саманта, и попытайся ее успокоить. — И, гневно посмотрев на Сэмми с Джейком, она открыла дверь бокса.
— Я должна войти туда, — сказала Сэмми, и Джейк не только не удерживал ее, он даже раздвигал людей, расчищая ей дорогу.
— Мне очень жаль, милая, — сказала медсестра, обнимая Сэмми за плечи. Сэмми разрыдалась.
Мамину подушку убрали, ее голова лежала под каким-то странным, неестественным углом, полуоткрытые глаза были пусты, и она была обнажена до самой талии, пока кто-то не закрыл ее тело простыней.
Тетя Александра, плача, склонилась над ней, дрожащими руками обнимая ее разгладившееся лицо.
— Франни, не покидай меня, — сквозь слезы шептала она. — Ты единственная любила меня, просто так, ни за что. Черт возьми, не уходи. Не уходи! Я без тебя не могу…
Сэмми подошла к кровати и взяла мамину вялую холодеющую руку. Она всхлипывала — глубоко, до дрожи, и никак не могла остановиться. Впервые в жизни ей стало жаль тетю Александру, и другой рукой она дотронулась до тетиного плеча.
— Нет, — быстро сказал Джейк.
Тетя Александра зарыдала и обняла Сэмми. Сэмми крепко прижалась к ней, бессознательно представляя себе на ее месте маму, словно желая, чтобы всего этого не было. Просто дурной сон.
— Я так ее любила, — рыдала тетя Александра. — Я буду о них заботиться, Франни. Я позабочусь о Сэмми и Шарлотте.
— Вы, наконец, получили что хотели, — тихо сказал Джейк.
Тетя Александра конвульсивно дернулась и издала нечленораздельный яростный звук.
— Уберите его отсюда! — закричала она медсестре. — Если понадобится, вызывайте охрану.
Сэмми вырвалась из рук Александры, обнимавших ее.
— Нет! — С мукой в глазах она посмотрела на Джейка. Как ей хотелось бы оказаться в его объятиях! Она потянулась было к нему, но тотчас одернула себя. Шарлотта. Нужно все время помнить о Шарлотте. Господи, как все безысходно!
