Кассандра Брук - Прикид
И тут я показала, на что способна. Сыграло на руку также удачное стечение обстоятельств. Антиквар, обитавший по соседству, был явно ко мне неравнодушен. Стоило посмотреть, как он сладострастно поглаживает ножки какого-нибудь карточного столика времен королевы Анны, и становилось ясно, что мысленному его взору представляются совсем другие, уже живые дамские ножки, что находились поблизости. Сам он мне никогда не нравился, и если я изредка и заглядывала к нему на чашку кофе, то старалась держать ноги подальше и скрещенными – для пущей безопасности.
Как-то вечером, выйдя из магазина, я увидела, что антиквар запирает дверь в свою лавку. Поздоровалась и неожиданно заметила, что лицо у него пепельно-серое. Я спросила, все ли в порядке со здоровьем. Он замялся – тут я увидела, что в глазах у него стоят слезы. Пытаясь утешить и поддержать, я обняла его и подставила плечо – он так и повис на нем. И сразу же выложил мне все. Выяснилось, что он на грани банкротства. Вообще вся антикварная торговля дышит на ладан: богатые американцы перестали покупать, люди из провинции считают Лондон слишком дорогим городом, а японцы – так те вообще ни черта не смыслят в хорошей мебели и потому сидят на полу. Мало того, не далее как сегодня утром владелец помещения, сдающий его в аренду, объявил, что разрывает контракт. Бедняга был в полном отчаянии.
– А на какой срок рассчитана аренда? – спросила я.
– Да в том-то и проблема, – ответил он. – Всего на три года. Слишком короткий срок, чтобы раскрутиться как следует.
Для кого короткий, а для нас – в самый раз, подумала я.
– Что ж, возможно, мы перекупим у вас права на аренду, – осторожно заметила я. Помещение под офис прямо рядом с магазином! Это же предел мечтаний!
Секунду он недоверчиво взирал на меня. Затем лицо его просветлело и он страшно засуетился. Я спросила о цене. Смущаясь и запинаясь, он назвал цифру. Затем, судя по всему, испугался, что я могу сказать «нет». И тут же уступил.
Но я вовсе не собиралась говорить ему «нет». Вполне возможно, что эта сумма, названная им, нам теперь по карману. А потому я ответила «да», при том условии, конечно, если мои партнеры придерживаются того же мнения. Я просто себя не узнавала. Вела деловой разговор, точно какой-нибудь заправский делец. И так, прямо на улице, на тротуаре мы заключили предварительную джентльменскую сделку. А затем договорились, что не будем медлить с ее оформлением. Я стояла и смотрела, как он шагает по улице, все еще немного растерянный, но довольно игриво и энергично помахивающий своим зонтиком.
И уже не в первый раз возблагодарила судьбу за то, что мы, подобно всем другим дельцам смутных времен, можем в очередной раз воспользоваться таким явлением, как всеобщий спад спроса. Правда, в данный, конкретный момент я чувствовала себя не дельцом, а скорее пиратом в открытом море.
Наутро новость о моем достижении вызвала неоднозначную реакцию со стороны Кэролайн. Никогда не утруждавшая себя соблюдением формальностей, она тут же предложила переехать.
– Давайте попросим Рика прорубить в стенке дыру! Тогда и ключей дожидаться не надо!
Гейл, страдавшая с похмелья, была настроена более скептически:
– Нечего пороть горячку! Обе вы жалкие дилетантки, ни хрена не соображаете! Для начала скажите, как мы собираемся вернуть вложенные деньги, а? Объясните на милость! Господи, мы же затеяли бизнес! А о стоимости услуг ни разу не подумали.
Тут даже Кэролайн признала ее правоту, и вот очередной ленч было решено посвятить совещанию. Ровно в час мы заперли магазин и перешли через улицу к ресторану «Треви». Ренато, заметив таинственное выражение на наших лицах, тут же предложил столик в тихом углу. Похмелье у Гейл переросло в ненасытную жажду, но Ренато позаботился и об этом – водрузил перед ней на стол целый графин кьянти. Кэролайн пребывала в необычайно приподнятом настроении. Еще бы, ведь утром она получила приглашение от гонщика-итальянца провести уик-энд в Монте-Карло. Наверняка его разогрел полученный на гонках в Монако Гран-при, радостно объяснила она, налив себе изрядную порцию кьянти. Что до меня, то впереди предстоял ужин при свечах с Джошем. Я уже заранее договорилась с Магдаленой, что она сготовит сегодня для Рейчел свой знаменитый португальский текавай, доставлявший моей вечно голодной дочери куда больше удовольствия, чем любое из блюд, приготовленных мною.
Ни одна из нас не имела ни малейшего понятия о том, каковы должны быть расценки за услуги, а звонить в какое-либо брачное агентство и спрашивать об этом было бы глупо. Ну прежде всего нам надо ввести плату за регистрацию каждого очередного клиента. Не слишком высокую, чтоб не отпугивать сразу. Но достаточно высокую, чтобы оправдать основные предварительные расходы. У нас в списке значилось свыше восьмидесяти клиенток, и мы решили, что двести фунтов – сумма вполне приемлемая. К концу ленча, когда графин уже почти опустел, мы подняли ее до двухсот пятидесяти. Таков будет первый взнос за интервью с женой плюс более подробное выяснение специфических вкусов, пристрастий, слабостей, фантазий, хобби, сексуальных предпочтений, религиозных и политических воззрений мужа – словом, все до мельчайших подробностей и нюансов, вплоть до выяснения, какие носки и трусы он предпочитает. Эта сумма должна была также покрыть расходы на следующую стадию – составление списка потенциальных кандидаток и деликатные расспросы, чтобы узнать, готовы ли эти дамы пуститься в такую авантюру. И самое главное: расходы на организацию встреч с несколькими отобранными кандидатками, с тем чтобы жена могла назвать свою заместительницу. И наконец соответствующим образом обставленная встреча мужа с этой дамой.
Да за такой набор услуг двести пятьдесят фунтов – просто смешные деньги!
Затем встал вопрос: какова должна быть плата в случае успешного… мы никак не могли подобрать нужного слова.
– Обмена женами? – предложила я.
Нет, это звучало слишком избито и низменно. О такого рода штуках пишут в воскресных бульварных газетах.
Кэролайн считала, что «Обмен членами» будет лучше. Затем она предложила более утонченный вариант: «Трансплантация мужского органа». Я тупо смотрела на нее, Гейл отрицательно покачала головой.
– Нет-нет, дорогая, тут надо придумать что-то поприличнее.
– Ладно, – сказала я. – Может, просто «Пересадка органа»?
Гейл на секунду задумалась:
– Чуть лучше. Ты на верном пути. – Затем она вдруг громко захлопала в ладоши и окинула нас торжествующим взглядом.
– Есть, нашла! «Брачная перестройка» – вот как!.. «Брачная перестройка». Здесь нет неуважения к такому священному понятию, как брак, и вообще звучит солидно. – Гейл откинула со лба волосы и состроила серьезную мину. – И еще я усвоила в жизни одно простое и важное правило. Когда люди собираются совершить грех, они должны чувствовать, что Бог – на их стороне!
