Сандра Браун - Любовь Сейдж
— Ты о чем? Чтобы было что?
Он положил ладонь на низ ее живота.
— Чтобы был ребенок!
Сейдж внезапно глотнула ртом холодный воздух и замерла в его объятиях.
— Не надо врать, Харлан Бойд! Ты же струсишь и убежишь, как заяц.
Он покосил глазом, будто примериваясь.
— Нет, я думаю, это было бы прекрасным поводом остаться. Хотя, по-моему, и ты одна уже достаточная причина, — хрипло добавил он.
— Я знаю, у тебя была уйма женщин. Ты бросал их пачками. — Сейдж под рубашкой крепко вцепилась в волосы на его груди. — Но Сейдж Тайлер не так-то просто бросить и еще сложнее забыть.
— Да уж не просто. — Пальцы его ласково подкрадывались к сокровенному и вот нащупали влажное и мягкое. Он грубовато добавил: — Тебя невозможно забыть или бросить!
Разгоряченные, взволнованные, с растрепанными волосами, они прибыли на ранчо, когда все уже собрались в столовой. Сейдж тут же оказалась в объятиях Лори.
— О, как я рада, что ты так прекрасно выглядишь! Правда, Пэт, она выглядит замечательно?
— Конечно. Как в старые добрые времена.
Лори отстранилась от дочери и внимательно посмотрела ей в лицо.
— Наконец-то у тебя снова горят глаза, и хороший цвет лица. Не знаю уж, чем ты занималась, но это, несомненно, пошло тебе на пользу.
— Я… я очень много работала. И еще я поехала верхом за Харланом… А в копыто лошади попал камешек, поэтому обратно мы с ним ехали в грузовичке… Мы, это… мы окна не закрыли. А потом, когда добрались, пришлось о лошади позаботиться, вот и задержались. — Она перевела дух. — Мама! Пэт! Добро пожаловать домой. Как ваш медовый месяц?
Чейз, пристально наблюдавший за сестрой и Харланом, покосился на Лаки. Тот тоже наблюдал за вновь прибывшими с нескрываемым интересом.
— Мы тут грудинку в духовку поставили, чтобы не остыла, — сказал Чейз. — Пойду достану.
— А я помогу.
Лаки проинструктировал Девон, куда кого посадить, и поспешил вслед за братом на кухню.
Когда они остались вдвоем, Чейз вопросительно изогнул бровь.
Лаки молча кивнул.
— Я люблю тебя, Сейдж.
Она еле-еле продрала глаза, и тотчас кто-то зажал ей ладонью рот. Не успела девушка толком испугаться, как над ней низко склонилась знакомая голова. Харлан!
Сквозь его ладонь она попыталась спросить, какого черта он пробрался в ее комнату среди ночи. Вместо слов выходило нечленораздельное мычание.
— Тсс! Если Лаки меня здесь застукает, да еще увидит, что я зажимаю тебе рот, он с меня заживо шкуру спустит, и только потом начнет разбираться. — Она изо всех сил закивала головой. — Хорошо. Тогда лежи тихо и слушай.
Харлан лег рядом с ней, но ладонь со рта не отнял.
— Ты слышала, что я сказал? Я люблю тебя, Сейдж! Ты отвратительная. Тупоголовая. Чокнутая. Избалованная. Ты все время врешь. — Она с ненавистью сверкнула глазами. — Но с тобой чертовски здорово, ты восхитительна и непредсказуема, как ветер. Ты целуешься, как лучшая девочка по вызову. И кексики ты сегодня испекла совершенно съедобные. А веду я к тому, что если — и это Если с большой буквы, — если бы я попросил тебя стать моей женой, ты бы согласилась?
Лежа совершенно неподвижно, девушка смотрела прямо в глаза Харлану поверх его ладони. «Когда-нибудь, — пришла вдруг ей в голову забавная мысль, — я расскажу внукам, как по-сумасшедшему их дедушка сделал мне предложение».
Сейдж медленно кивнула.
— О проклятие! — выругался Харлан. — Как я надеялся, что ты скажешь «нет». Тогда я просто поблагодарил бы тебя от всей души за мило проведенное время, за пару потрясающих соитий и убрался бы отсюда, поскольку «Тайлер дриллинг» уже сошла с мертвой точки. А так… — Он издал хрип, означающий полное отчаяние, и покачал головой. — Поскольку ты согласилась, это значит, что нам обоим следует хорошенько подумать. Полагаю, ты тоже меня любишь, а?
Она кивнула.
— Я совсем не то, что ты хочешь, Сейдж.
Нечленораздельно протестуя, она попыталась вырваться.
— Я никогда не стану важным доктором и не буду разъезжать в модном «лимузине». Никогда не стану гладким и прилизанным. То, что видишь, то и получишь.
Девушка усиленно закивала головой.
— Но ты же хотела совсем иного, со всеми вытекающими отсюда капканами.
Она замотала головой в знак несогласия.
— Ты знаешь, как я живу. То есть, конечно, мы бы не стали жить в трейлере, купили бы какой-нибудь дом, но отнюдь не такой особняк, как у Белчера. — Харлан сверлил ее глазами. — И я не стал бы забивать комнаты ненужными вещами просто для того, чтобы поразить соседей.
Она пожала плечами.
— Но одно я тебе обещаю. — Харлан надвинулся на нее, почти придавил своим телом. Голос его стал вкрадчивым и сексуальным. — Я тебе никогда не изменю, Сейдж. И каждую ночь буду очень страстно тебя любить. А иногда и днем. Когда речь заходит о том, чтобы заняться любовью, я становлюсь очень щедрым. Я все могу, детка. Все, что хочешь. Нет ничего, что я не сделал бы, только чтобы тебе было хорошо.
У нее захватило дух.
— Когда каждое утро я отправлялся по делам, ты могла бы и догадаться, что самое главное в жизни для меня — ты. Не деньги, не успех, не желание выделиться.
Свободной рукой он закопался у нее в волосах и опустился на подушку рядом.
— Так что подумай обо всем хорошенько, Сейдж! Ты совладелец компании, которая вот-вот расцветет буйным цветом. А ты выйдешь замуж за наемного работника.
Она закатила глаза от досады, словно хотела сказать: «Ну и зачем ты это говоришь!»
— Да что вообще, черт возьми, ты знаешь? Ты же просто сопливая девчонка!
Она покачала головой.
— А, ты сообразительней меня.
Она снова покачала головой.
— Красивее.
Снова покачала.
— Сексуальнее.
Неистовое «нет».
— Неужели? — спросил он польщенно. — Уж во всяком случае, нежнее.
Харлан пригнул голову и принялся подбородком сдвигать простыню с ее плеч. Он поцеловал Сейдж в шею, потом в ключицу, потом чуть ниже, одновременно сдвигая простыни. Когда губы его достигли верхнего изгиба ее груди, он поднял голову.
— А там под этим ничего нет?
Она кивнула.
— Господи! — Харлан застыл, как бы взвешивая, все «за» и «против». Чтобы помочь ему решиться, Сейдж двинула плечами и обнажила грудь.
Он спросил со стоном:
— Ты не боишься, что они узнают…
Она покачала головой.
— Тогда о'кей! Но пообещай мне, что не будешь издавать этих вот своих икающих стонов.
По-прежнему действуя одной рукой, он стянул с себя джинсы — единственный предмет одежды, который на нем был, — и скользнул под простыню. Со вздохом обняв любимую за талию, Харлан притянул ее к себе. Его орган, сильный и налитой, оказался зажатым между их животами.
