Кирсти Моусли - Разные полюса (ЛП)
Его стальной, свирепый взгляд сверлил меня, пока он говорил.
Мне не давались слова. Мой рот открылся и закрылся, но ничего не выходило, в то время, как я пыталась понять, каким сумасшедшим он был на самом деле. Судя по всему, он ожидал от меня благодарность за принуждение к этой жизни, не обращая внимания на то, что я хотела, и забирая весь мой выбор, свободу воли и привилегии.
Он тяжело выдохнул, отводя от меня взгляд, схватился за волосы на затылке.
– Ты меня ненавидишь, я знаю, – пробормотал он саркастически.
Я покачала головой. Самой жалкой вещью относительно меня в этот момент было то, когда я поняла, что никогда не смогу ненавидеть его, потому что я любила его чертовски сильно.
– Я больше не голодна. Было замечательно встретить тебя, Глория.
Я повернулась на каблуках, нуждаясь в побеге до того, как польются слезы. Позади я могла слышать, как его домоправительница отстаивала мои интересы. Я молилась про себя, что она вобьет некоторый смысл в него.
В течение следующих двух часов я сидела на кровати с поджатыми к груди коленками. Мое сердце болело.
Мои слезы прекратились около часа назад. Мои чувства сейчас просто смирились с тем, что это не собиралось меняться, и я была в ловушке.
Когда раздался стук в дверь, я вытерла опухшее лицо и пошла ответить на него. Когда я потянула ее, открывая, Карсон стоял там, неловко переминаясь с ноги на ногу на дорогом ковре.
– Всё готово. Может быть, мы должны пойти и забрать Сашу и Рори?
Не имея сил больше спорить, я кивнула, возвращаясь и поднимая свой мобильный и сумочку оттуда, где я их оставила. В доме было тихо, когда мы шли по нему.
Многое изменилось, начиная с моего вчерашнего прихода. Половина мебели теперь ушла – где-то хранится, без сомнения, потому что это все было в основном из гладкого стекла и дорого фарфора. Каждая розетка была закрыта маленькойпластиковой крышкой, ступеньки лестницы были закреплены в верхней и нижней части широкой лестницы, разрушая красивый эффект.
Не произнося ни слова, я следовала за ним к внутренней двери и вниз по лестнице, которая вела к гаражу.
Вместо того, что бы взять один из гладких спортивных автомобилей, он нажал на ключ от большого черного внедорожника. Для меня он выглядел немного как грузовик – монстр. Когда он открыл для меня пассажирскую дверь, мне понадобилось подняться, что бы взобраться на коричневое кожаное сиденье.
Детское кресло уже было размещено сзади. Он, конечно, казалось, все продумал.
– Так куда мне ехать? – спросил он, заводя двигатель.
Дав ему адрес и некоторые основные указания к квартире Люси, я плюхнулась на свое сиденье, пока он искал адрес в навигаторе.
Когда дверь гаража открылась, мои глаза расширились, когда я заметила, как несколько репортеров разбили лагерь за пределами ворот моего дома.
Они все подскочили, делая снимки и выкрикивая вопросы через тонированные стекла окон.
– Они не смогут увидеть, не переживай,– заверил меня Карсон, осторожно поворачивая на улице с окружившими машину журналистами, все еще выкрикивающими свои вопросы и просящими прокомментировать.
– Почему они все еще зависают здесь? Разве история уже не работает? Чего еще они могут по возможности хотеть? – спросила я недоверчиво.
Он пожал плечами.
– Мы – большие новости прямо сейчас, Эм. Они, так или иначе, должны делать деньги.
Я фыркнула и сложила руки на груди, зная, другая моя вспышка ни к чему хорошему не приведет.
Очевидно, Глория – доброжелательная домоправительница не смогла заставить его передумать.
Тишина душила меня, пока я томилась внутри, интересно, сколько будет продолжаться этот интерес, окружающий нас. У меня сегодня была работа – они последуют туда за мной, и опять будут просить прокомментировать? Я надеялась, что нет.
– Что мне делать, если журналисты будут находиться сегодня вечером в клубе? Должна ли я позвонить Мэйсону? – спросила я, закусив свою нижнюю губу.
Карсон фыркнул и покачал головой.
– Ты не пойдешь в клуб.
Я приподняла одну бровь от строгости в его голосе.
– Я пойду. У меня есть работа сегодня. Я не потяну прогулы две ночи подряд. Джейсон будет зол.
Я не хотела потерять свою работу. Хоть я и ненавидела это делать, но это было единственным источником моего дохода.
– Ты не работаешь там больше. Я все уладил.
Он крепко удерживал свой взгляд на дороге, пока говорил.
– Я не могу позволять тебе делать это дальше, мне очень жаль.
Я чуть не поперхнулась, когда уставилась на него.
– Что, чёрт возьми, ты несешь?
Он пожал плечами.
– Пресса замучила бы нас, если бы ты продолжила этим заниматься. Это не совсем респектабельная работа, не так ли? Теперь, когда ты находишься на виду у общественности, такие вещи нужно изменить.
– Не достаточно респектабельно для знаменитого жениха, ты имеешь ввиду? – выплюнула я.
Он покачал головой, но не посмотрел на меня.
– Это было достаточно респектабельным для тебя, чтобы получить удовольствие, однако, а?
– Стриптизерша – не совсем подходящий для брака материал, правда? Я предполагал, что ты должна думать о твоем имидже и о том, что другие люди думают о тебе.
Я стиснула зубы в отчаянии за неуважение.
– Куда делось это «Меня не волнует чем ты занимаешься, ты будешь со мной Эмма Бэнкфорт» дерьмо, о котором ты разглагольствовал на прошлой неделе? – едко спросила я. Поговорим о двойных стандартах!
– С моей работой все было в порядке, сразу после случайного траха с тобой, а теперь вдруг я не достаточно хороша?
– Я никогда не говорил, что ты была недостаточно хороша! – рявкнулон, посмотрев на меня, прежде чем снова переключить свое внимание на дорогу.
– Я просто не могу позволить работать тебе там, если мы поженимся. – Он решительно покачал головой, в то время как он припарковался на пустом месте возле дома Люси.
– Я не хочу больше с тобой спорить. Я задолбался. Ты больше не работаешь. Точка.
