Анна Берсенева - Мурка, Маруся Климова
Рука, державшая ее за плечо, сразу разжалась, и Маруся подумала, что, будь она сержантом, тоже сразу разжала бы руку. Очень уж уверенно, по-командирски прозвучал этот голос.
Впрочем, милиционеры опешили на полминуты, не больше.
– На кудыкину гору, – с ленивой угрозой протянул второй – кажется, лейтенант. – Езжайте, гражданин, не задерживайтесь.
Гражданин обратил на его угрожающий тон не больше внимания, чем на ворчанье облезлого голубя, бродящего рядом со скамейкой. Он обошел свою машину – Маруся и не заметила, когда эта синяя «Тойота» подъехала к остановке, – и остановился в полушаге от милицейских «Жигулей». По дурацкой своей привычке замечать в минуты волнения исключительно глупости Маруся заметила, что он одет в какой-то по-начальственному дорогой костюм.
– Сорок седьмое отделение? – бросив короткий взгляд на дверцу милицейской машины, спросил он. – Почему на территории сто девятого работаете? Некрасиво получается.
Маруся физически ощутила, как напрягся лейтенант.
– По усилению работаем, – уже совсем другим тоном ответил он.
– Кем объявлено усиление? Документы позвольте посмотреть.
С этими словами проезжий гражданин и сам достал из внутреннего кармана пиджака темно-бордовую, с золотыми буквами книжечку. Он сделал это таким жестом, что Маруся не удивилась бы, если бы вместе с книжечкой в его руке оказался пистолет.
Наверное, милиционеры тоже сразу почувствовали привычку к оружию, которая сквозила в этом жесте. Это была очень спокойная, не желающая запугать, а какая-то уверенная привычка. Если это было понятно даже Марусе, то уж точно не осталось незамеченным более сведущими людьми. Они нехотя достали удостоверения.
Хозяин костюма и «Тойоты» с неторопливым вниманием поочередно посмотрел в глаза каждому милиционеру, потом так же неторопливо изучил документы, потом снова посмотрел на их владельцев. В Марусину сторону он даже не взглянул.
– Проезжайте, товарищи, – сказал он, возвращая удостоверения. И, прежде чем они успели произнести хотя бы слово, добавил уже совершенно другим, каким-то на редкость наглым тоном: – А девушку я с собой забираю.
– Так бы сразу и сказали, – усмехнулся лейтенант; в его голосе послышалось облегчение. – Понравилась девушка – нет проблем. А то некрасиво на чужой территории... – И добавил с осторожной фамильярностью: – Если что не так, обратно привозите. Мы с ними умеем. Шелковая будет!
Не ответив, гражданин из «Тойоты» отвернулся от милиционеров и взял Марусю под руку. При этом он по-прежнему не смотрел на нее, но Марусю это почему-то ничуть не обидело. У него была легкая рука. В ее положении странно и дико было так думать, но она не могла найти другого слова.
– Может, пробьем, кто он такой есть? – услышала она у себя за спиной голос сержанта.
Маруся почувствовала, что снова холодеет.
– Да ладно! Кто ни есть, а кто-то есть, – ответил лейтенант. – Охота тебе из-за девки приключений на свою жопу заработать?
С трудом сдерживаясь, чтобы не сорваться на бег, Маруся засеменила к «Тойоте». На переднее сиденье она юркнула так поспешно, что ударилась лбом об угол дверцы. Дверца хлопнула, машина тронулась с места. Искры, которые посыпались у Маруси из глаз, достойно завершили все, что происходило с нею в последние полчаса.
Забыв, что едет неизвестно куда в чужой машине рядом с неизвестным же и, может быть, опасным человеком, Маруся закрыла лицо руками и заплакала.
– И за что я таким любопытным уродился, на свою голову! – услышала она.
Маруся вздрогнула: голос был совсем незнакомый. Во всяком случае, с милиционерами разговаривал человек с каким-то другим голосом. Она осторожно отняла одну руку от лица и покосилась на сидящего за рулем мужчину. Слезы, стоящие у нее в глазах, сработали как линзы: за несколько секунд она разглядела его лучше, чем за все время, которое он провел в беседе с милиционерами и которое ей показалось невыносимо долгим.
Конечно, он был до невозможности элегантный в этом своем начальственном костюме – темно-сером с зеленоватым отливом. Но и костюм, и едва ощутимый запах какого-то, наверное, очень дорогого одеколона, да и вся его элегантность были совершенно неважны. А важно было то, что он смотрел на нее зелеными, как весенняя трава, глазами, что выражение этих глаз было расстроенным, но при этом в них сверкали веселые огоньки – как будто роса выпала на молодую траву.
– Почему вы... любопытным?.. – всхлипнула она.
– По природе своей. Ну что мне было мимо проехать? Не пришлось бы теперь слезу ребенка утирать.
– Мне не надо... ребенка...
Маруся поспешно поводила ладонью по лицу, вытирая слезы. Видимо, эффект от этого получился какой-то не такой, которого она ожидала. Во всяком случае, ее собеседник расхохотался так, что чуть не выпустил руль.
– Я тебе ребенка и не предлагаю, – сквозь смех проговорил он.
– А почему вы смеетесь? – шмыгнула носом Маруся. – Что такого уж смешного?
– В зеркало глянь-ка. – Он протянул руку и откинул перед нею кожаный щиток, на котором было закреплено маленькое зеркальце. – Ну как?
Такого эффекта Маруся, что и говорить, не ожидала! Из зеркальца на нее смотрело нечто, что и язык не поворачивался назвать лицом: все в фиолетовых кругах и дорожках, шмыгающее, распухшее, размазанное-перемазанное... Ахнув, она снова прижала руки к этому немыслимому лицу. Ей хотелось немедленно выскочить из машины и утопиться в первой же придорожной луже.
– Остановите, пожалуйста! – попросила она, боясь взглянуть в его сторону.
– Зачем? – поинтересовался он.
– Я хочу... А куда вы меня везете? – наконец спохватилась она.
– Тебя никуда. Я по своим делам еду.
– Я, значит, вам низачем же не нужна, да? – осторожно спросила она.
– Абсолютно не нужна.
Маруся чуть слышно вздохнула при этих словах. И это не был вздох облегчения... То есть, конечно, хорошо, что он не собирается затащить ее на ближайший чердак и изнасиловать, но то, что она ему абсолютно не нужна, все-таки немножко обидно. Ну да чему удивляться? С такой-то фиолетовой физиономией!
«Да хоть бы и не с фиолетовой, – тут же подумала она. – Кому ты можешь понадобиться? Разве что милиционерам на остановке, да и то в качестве бесплатной обезьяны».
Видимо, эти размышления сразу проступили на ее лице даже сквозь размазанный грим.
– Не плачь, – сказал ее зеленоглазый собеседник. – Я злодея победил, я тебя освободил и теперь, душа-девица, на тебе хочу жениться.
– Как жениться?.. – растерянно пробормотала Маруся.
Он снова засмеялся.
– Да не бойся ты! Просто я теперь детскую психологию активно осваиваю. А детям надо же сказки рассказывать. Вот я тебе про Муху-Цокотуху и рассказываю. Не знаешь, что ли, такую сказку?
