Джейсон Томас - От кутюр
— Хорошо, — согласилась Марселла.
Но еще несколько минут после ухода Зака Марселла стояла и смотрела на забрызганные кровью двери лифта. Эти пятна и то, что произошло, поразили и удивили Марселлу. Может, она не доверяет мужчинам. Может, Берт Рэнс прав, и она с головой уходит в работу, потому что боится возникновения любой эмоциональной связи. Но одно она знала твердо: больше никогда ни один мужчина не обидит ее — никаким образом.
Ей захотелось поговорить с Бертом.
Глава 24
Было четыре утра, и Закери Джонс был рад, что живет в Нью-Йорке, городе, в котором никогда не замирает жизнь, если верить рекламным проспектам. Всего несколько минут назад окончательно разошлись пришедшие посмотреть на фотографии сотрудники. Предстояли долгие часы работы по превращению фотографий в макет роскошного модного журнала.
Но все были полны энтузиазма.
Зак знал, где живет Баффи. Это был один из небоскребов, в которых корпорации арендовали чересчур роскошные, но стильные апартаменты для своих руководителей, когда те приезжали в Нью-Йорк. Это была квартира отца Баффи.
Чтобы добраться до этой квартиры, Зак взял один из фургонов. Он остановился у ночного магазина, торгующего спиртным, и купил три бутылки шампанского и свечи. Затем нашел китайский ресторан и заказал там десять коробок со всевозможной снедью, какая только была в ночном меню.
Зак нажал на газ, и гигантская машина рванула по Второй авеню, развив по мере приближения к небоскребу Баффи скорость в пятьдесят миль в час.
Уже собираясь припарковаться, Зак понял, что здесь, в центре Манхэттена, негде поставить машину в шестьдесят футов длиной. Тогда Зак нажал несколько кнопок, включив габаритные огни этого чудовища — наверху, по бокам, сзади и спереди дома на колесах. Его удивила компьютерная система, установленная внутри машины, с помощью которой можно было высветить на передней части фургона и по бокам какие-нибудь слова по своему желанию.
Зак набрал такое послание, и оно тут же засияло белым светом по всему передвижному дому. Вход в здание осветился.
— Что тут происходит! — заорал швейцар-охранник. — Убери ее с дороги. Ты загородил всю улицу.
— Послушай, приятель, — спокойно произнес Зак, — мне очень нужно.
— А мне плевать! — фыркнул швейцар. — Двигай отсюда!
Зак дал швейцару стодолларовую купюру. Тот посмотрел на деньги, и свирепое выражение лица сменилось улыбкой.
— Ну раз ты привел такие доводы, я за ней пригляжу.
— В какой квартире живет Баффи Сарасота? — спросил Зак.
— Не могу сказать. Таковы правила. И никаких исключений. — Швейцар снова посерьезнел. — Я могу потерять работу.
— Я хочу сделать ей сюрприз, — сказал Зак, вытаскивая еще сто долларов. — Послушай, тут все чисто.
Швейцар задумчиво посмотрел на банкноту.
— Думаю, раз ты приехал на этой махине, бояться нечего. Ты вроде ничего не скрываешь. Она живет в номере шестьдесят четыре ноль восемь, восточное крыло. — Швейцар улыбнулся. — А ты не промах, парень, она красотка.
Но Зак уже бежал к лифту с бутылкой шампанского в одной руке и двумя бокалами в другой. Первый уровень лифтов заканчивался на сороковом этаже, поэтому, чтобы добраться до шестьдесят четвертого этажа, пришлось пересесть в другой. Зак начал снимать фольгу с горлышка бутылки, но он нервничал, руки его не слушались.
А в огромной квартире, отделанной хромом и стеклом, сидела в темноте Баффи. На ней все еще было полурасстегнутое платье, в котором она сбежала из редакции «Высокой моды». Она была там с Заком. Девушка наконец перестала плакать, но остатки туши продолжали стекать по ее красиво очерченным скулам.
Зак забарабанил в дверь.
— Баффи, открой! — потребовал он. — Я дурак! И ты дура! Мы оба дураки! Проклятие! Открой дверь!
Она бросилась открывать тяжелые стальные двери, но запуталась с многочисленными замками и электронными сенсорами, защищавшими квартиру.
— Открой дверь! — кричал Зак.
— Я пытаюсь, сладкий! — воскликнула Баффи.
Не набрав цифровую комбинацию, которая отключала охрану, Баффи наконец справилась с замками. В подвале здания, в помещении охраны, замигал огонек, говоривший, что в квартире 6408 что-то не в порядке.
— О, Зак, — начала Баффи, — я чувствую себя…
— Я тебя люблю, — перебил Зак.
— Повтори, — потребовала Баффи.
— Ты что, не слышала, сумасшедшая женщина? Я тебя люблю. Я люблю тебя всю целиком, — пропел Зак.
Баффи прижалась к Заку и поцеловала его. Она чувствовала себя львицей, готовой поглотить этого мужчину, мужчину, который действительно ее любит. Позади них раскрылись двери лифта, и оттуда вышли два вооруженных охранника, но Баффи увидела их через плечо Зака и жестом дала понять, что, несмотря на явный непорядок, в квартире 6408 на самом деле все очень, очень хорошо.
— Тебе лучше войти, — еле выговорила она между поцелуями.
— Нет, — сказал Зак, внезапно что-то вспомнив. — Идем со мной.
— Но я в жутком виде!
— Для меня это не имеет значения. Идем.
Он затащил ее в лифт. На всем пути до сорокового этажа они целовались. Они целовались, пока второй лифт спускал их в вестибюль. Они целовались, когда двери лифта раскрылись в вестибюле, где стояли швейцар и два охранника. Они целовались до того момента, пока Баффи не заметила сияющие неоновые надписи на фургоне.
— Боже! — задохнулась она от изумления.
Мерцавшая спереди надпись гласила: «БАФФИ… Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ… БАФФИ… Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ… БАФФИ… Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ…» Слова бежали, сменяя друг друга. Огромная сверкающая надпись на боку фургона освещала несколько этажей небоскреба, спрашивая: «ТЫ ВЫЙДЕШЬ ЗА МЕНЯ ЗАМУЖ?»
— Ну так что? — напомнил о себе Зак.
— О Зак.
Внутри фургона горели свечи и стояла уже открытая бутылка шампанского. На деревянном столе была разложена китайская еда.
— Проголодалась? — спросил Зак.
— Китайский завтрак! — засмеялась Баффи. — Китайский завтрак в пять утра.
— Я сделал что-то не то? — встревожился Зак.
— Нет, сладкий, все то. — Баффи снова обняла его. — Ты просто не понимаешь, чего именно я хочу. — И опять поцеловала его.
— Прости, что я обидел тебя, — прошептал он, когда они опустились на пол фургона. — Просто ты очень много значишь для меня. — Он понял, что они вот-вот займутся любовью. — Очень, очень много.
— Зак… ты серьезно хочешь на мне жениться? — спросила Баффи.
— В жизни не был серьезнее, — ответил он.
— Тогда вот что я решила. Давай подождем заниматься любовью, пока не поженимся.
Зак помолчал.
