Анна Альварес - Дикая Роза
— Ты сюда устроилась шпионить за нами!
— Ошибаетесь, сеньорита. Я сюда устроилась работать. А насчет Розы я вам вот что скажу: ее теперь не интересует ничего из того, что происходит в этом доме.
Дульсина не нашлась что ответить.
— Ну вот. Все яснее ясного. Пойдемте, Эрлинда, — сказал Рохелио.
И они прошли мимо растерянной Дульсины.
Сорайда смотрела на своего собеседника жалобно и одновременно кокетливо. У него было лицо хорошенького и порочного младенца. Одежда и манеры его мгновенно выдавали профессионального сутенера. Об этом же говорила и кличка «Куколка», под которой его Знали здесь.
— Это что — все?
Он небрежно спрятал деньги, которые ему дала Сорайда, в брючный карман и состроил капризную и недовольную гримасу.
— Ты скоро меня по миру пустишь, Куколка! — усмехнулась она.
— Только не надо прибедняться…
— Бочка ты бездонная. — Это было произнесено не то как укор, не то как комплимент. Вернее, в этой фразе было и то, и другое.
— Зато тебе со мной хорошо как ни с кем.
— Куда мне от тебя деться: у таких, как я, всегда должен быть защитник.
— Ну вот и ладно.
В это время Сорайде доложили, что пришла новенькая. Прежде чем разрешить ей войти, хозяйка «Твоего реванша» пристально поглядела на сутенера.
— Смотри у меня, если позаришься на нее.
Однако, едва Роза вошла и представилась, сказав, что она от Линды, Куколка подскочил к ней и осыпал комплиментами:
— Ну красулечка, прямо милашка! Такой у тебя, Сорайда, еще не было. А личико! А глазки! Конфетка!
— Не закипай, — мрачно и коротко осадила его Роза.
— Иди, Куколка, иди себе, — выпроваживала его Сорайда.
— Иду, иду. Но я вернусь! Я всегда возвращаюсь. А уж теперь-то…
И, подмигнув Розе, он наконец удалился.
— Работу я тебе дам, — с удовольствием разглядывая Розу, произнесла Сорайда. — На тебя народ пойдет. И ты сможешь охмурять кого захочешь. Но вот этого малого, Куколку, ты уж оставь мне. Поняла?
И она грозно высморкалась.
В это утро Себастьян работал с особенным удовольствием. Но, как говорится, в бочке меда да ложка дегтя. Прекрасное утро было испорчено одним эпизодом: молодой сеньор Рикардо, не ночевавший дома — что в последнее время с ним случалось, — вернулся сильно навеселе, если можно так назвать состояние, когда человек перепил, но при этом остается мрачным.
Рикардо попросил Себастьяна помыть машину и направился к дому. В это время навстречу ему в сад вышла Леонела. То ли она ждала его, то ли просто решила не пропустить хорошего утра. Вид Рикардо удручил ее.
— Ты всю ночь пил? — спросила она. — Из-за дикарки? Она тебя погубит.
— Она смешивает меня с грязью, — вдруг сказал Рикардо. И было видно, что эта мысль уже долгое время не дает ему покоя.
— Остановись, Рикардо. Ты что, хочешь спиться? Еще немного — и ты пропадешь!
— Я не могу дольше терпеть унижения!
Леонела одной рукой взяла его за руку, а другой ласково погладила по щеке.
— Прежде всего перестань видеться с ней.
— Думаешь, это легко?
— Ты устал. Тебе нужен покой… Вот что, почему бы нам с тобой не уехать в мой загородный дом, а?.. Тебя не соблазняет такое предложение?
Рикардо молча смотрел на нее. По его лицу трудно было определить, что он думает об этом.
— А что о нас будут говорить? — наконец произнес он.
— А не все ли равно? Я не маленькая девочка. Решайся! И Рикардо решился.
— Я устал от этой дикарки. Ты права: к черту Розу Гарсиа. Я еду с тобой.
ДРАКА
Когда Роза обсуждала с Сорайдой условия своей работы в «Твоем реванше», что-то заставило ее сказать:
— Знаете, сеньора, мы с матушкой наголодались, и деньги нам очень нужны. Но я хотела бы зарабатывать их… как бы это сказать… честным способом.
— О чем ты говоришь?! Ты должна будешь обслуживать столики. У нас никто не смеет оскорблять официанток.
— Просто я слышала, что в подобных местах… Значит, если ко мне пристанут… значит, я могу не позволить приставать к себе?
Сорайда даже не сочла нужным отвечать на столь наивный вопрос. Она предложила Розе примерить в гардеробе униформу официантки и немедленно приступить к работе.
Роза поблагодарила и перед тем, как уйти в гардеробную, вдруг улыбнулась:
— А насчет Куколки этого вы не беспокойтесь: около меня он не разгуляется.
Однако когда Сорайда спустилась в зал, к ней подошла одна из девушек:
— Сорайда, говорят, ты новенькую наняла: не девочка, а конфетка!
— Кто говорит?
— Да Куколка!
Хозяйка «Твоего реванша» вздохнула, поняв, что ее разлюбезный так просто не отступит от того, что ему понравилось. ..А в гардеробной Эрлинда в который раз тревожно говорила Розе:
— Еще не поздно отказаться, Роза…
— Не беспокойся за меня, Линда, никто меня не съест.
— Ну, пеняй на себя. И еще запомни: там, в углу зала, сидит высокая девушка в красном комбинезоне с серебряным пояском. Она сегодня не работает. Ее зовут Клеопатра. Берегись ее. И не принимай приглашений от ее клиентов. А то она чуть что — в драку.
— Интересно, — машинально реагировала на предупреждение подруги Роза, озабоченная лишь тем, чтобы форма сидела на ней как следует.
В гардеробной в это время появилась та самая официантка, которая минуту назад передала Сорайде слова Куколки о новенькой. Она уставилась на Розу безо всякого стеснения.
— А Куколка-то прав, — сказала она наконец. — Прямо пончик! Как тебя звать-то?
— Роза Гарсиа.
— А я Агриппина Перес, по кличке Налей-ка. Ну, доложу я вам, Сорайда кучу денег на этой девочке заработает!
Но Сорайда уже и сама сунула голову в гардеробную.
— Хватит трепаться, Налей-ка. Не пугай малышку. И не задерживайтесь здесь.
Агриппина тоже посоветовала Розе не связываться с Клеопатрой. Но испугать Розу было трудно.
— Я буду обслуживать того, кто меня позовет, и баста! — заявила она решительно.
— Ты послушай, что тебе советуют, Роза, — уговаривала ее Эрлинда.
— Давай сделаем так, голубка моя, — сказала Налей-ка. — Если какой клиент тебя позовет, ты меня глазами найди. Мигну — обслуживай. Головой покачаю — стало быть, клиент Клеопатрин, ну его к черту! Поняла?
— Спасибо, Налей-ка, я тебя уже полюбила! — весело ответила Роза.
Найти потерянную дочь в Вилья-Руин оказалось не таким простым делом. Возле каждого фешенебельного района ютился свой «затерянный город», и в каком из них жила разыскиваемая детективом Кастро девушка никому не было известно. Паулетта была близка к отчаянию.
После посещения очередного трущобного квартала Сан-Исидоро Эдувигес принялась утешать свою любимицу, говоря, что надо запастись терпением, что они лишь в начале пути.
