Наталья Светлова - Квартира, муж и амнезия
— Риточка, ты видишь, Бог его простил! — прошептала, задыхаясь, Тамарочка, а Рита, у которой от всех этих событий вдруг разболелась голова, попросила:
— Ольга Матвеевна, может, пойдем?
* * *Всю дорогу, пока они на метро добирались от «Бибирева» к «Аэропорту», Рита то сомневалась, правильно ли она делает, что едет в гости к матери Матвея, то, прокручивая мистический казус с фотографией Толика, чувствовала, что не ехать нельзя. Одна в пустой квартире она не сможет находиться физически. Бежевые глаза с фотографии буквально впечатались в ее память. Ольга Матвеевна пыталась задавать Рите какие-то вопросы, но вагон грохотал так громко, что ей приходилось кричать Рите на ухо. Поэтому уже возле станции «Петровско-Разумовская» Ольга Матвеевна отложила свои попытки побеседовать до лучших времен.
В переходе с «Чеховской» на «Тверскую» они чуть не потерялись. Был уже седьмой час, конец рабочего дня, и станции метро переполнились спешащим по домам народом. Парочка ощутимых тычков вывела Риту из отрешенной задумчивости, а после того, как на эскалаторе между ней и Ольгой Матвеевной вклинилась тетка в куртке и мохеровой шапочке с двумя клетчатыми баулами, притороченными к тележке, и парень с хвостиком на затылке, торчащим из-под перекладины массивных наушников, Рита и вовсе сосредоточилась только на том, чтобы не потерять в толпе коричневый норковый берет своей спутницы.
В вагоне их тоже оттеснили друг от друга штурмующие двери пассажиры, и до станции «Аэропорт» они так и ехали, переглядываясь и улыбаясь через чужие плечи. И только выбравшись из метро, Ольга Матвеевна смогла без помех заговорить с Ритой.
— Рита, отсюда до меня одна троллейбусная остановка. Вы не против прогуляться?
— В общем-то нет. Давайте пройдемся, — согласилась Рита.
Погода стояла замечательная — легкий, градуса четыре, морозец, ни ветра, ни снега. И женщины влились в поток спешащих куда-то прохожих.
— Рита, вы очень изменились с того момента, когда я вас в последний раз видела, — сказала Ольга Матвеевна, когда они в молчании прошли несколько шагов. — У вас, как бы это сказать… глаза погасли. Я не хочу расспрашивать, что у вас случилось, но если я могу чем-нибудь помочь, я помогу.
— Спасибо. — Рита посмотрела на Ольгу Матвеевну и помотала головой. — У меня уже все в порядке, правда. И вы мне и так уже помогаете, вон, в гости пригласили.
— Да? Я рада. И еще мне показалось, что вас расстроила история с этой обгорелой фотографией. Вы так на нее смотрели, будто привидение увидели!
— Может, и увидела, — слабо улыбнулась Рита. — Мне Тамарочка как раз рассказывала на кухне про свои подозрения, что Толик отравил мою тетку. Из-за квартиры. А я сказала, что Бог ему судья. И тут загорелась фотография.
— Ну надо же! — сбилась с шага Ольга Матвеевна. — Просто мистика какая-то! И вы так просто это сказали, и не переживали совсем?
— Ох, Ольга Матвеевна, — вздохнула Рита, — со мной в последнее время столько всего приключилось, что если я еще начну тратить силы на переживания, то у меня их просто не останется, чтобы жить. По-моему, у меня их и так не очень много осталось.
— Ну что вы, Риточка, что вы! Вы еще так молоды, у вас еще все впереди, все еще у вас будет! — взяла ее под руку Ольга Матвеевна, и Рита согласно кивнула — будет. И подумала: «Вот только куда девается то, что было? И как смириться с тем, что оно — было?»
— И вы знаете, уж простите мне мою бесцеремонность, почему-то мне кажется, что ваше будущее связано с Матвеем. И со мной.
— Он что, ждет меня в вашей квартире? — резко остановилась Рита.
— Нет, ну что вы! Мы же договорились, что будет девичник! — приложила ладонь к груди Ольга Матвеевна. — Просто мне очень жаль, что между вами двоими кошка пробежала!
— Мне тоже жаль, — устало сказала Рита, соображая, как повежливее отказаться идти в гости. Меньше всего ей сейчас хотелось слушать вопросы про их с Матвеем отношения. Нет отношений. И не было. А что было? Так, заскок в другую реальность.
— Мы уже пришли, вот, в эту арочку, — подхватила ее под локоток, будто мысли прочитала, Ольга Матвеевна.
И Рита подчинилась, прошла через гулкий полутемный проход, свернула в знакомый двор, и вот они уже поднимаются на седьмой этаж в скрипучем лифте.
Квартира встретила Риту запахом пирогов. Он теплой волной буквально выкатился на Риту, когда Ольга Матвеевна отомкнула дверь и пригласила ее войти. Рита перешагнула порог и постояла с полминуты, вбирая в себя этот уютный дух обжитого, обитаемого жилища. Как же хорошо, как здорово здесь после ее неприветливой громадины!
— Вот, Риточка, тапочки. Новые, специально купила для… гостей, — сказала Ольга Матвеевна, а Рите показалось, что она хотела сказать «для вас»! Рита даже хихикнула тихонько такому своему эгоцентризму — ишь, принцесса, пуп земли! — и с удовольствием переобулась в мягкие розовые шлепанцы. На вельветовых мысках — вышивка. Мелкие бело-розовые цветы, что-то вроде маргариток. «Маргаритки для Маргаритки», — скаламбурила сама себе Рита, чувствуя, как удобно ей в этих тапках после многочасовой ходьбы в зимних ботинках.
— Проходите в комнату, сейчас я там стол накрою, — показала Ольга Матвеевна в сторону закрытой двери в комнату.
Рита представила, что она там увидит диван, на котором они с Матвеем занимались любовью, и почувствовала, как кровь прилила к щекам.
— Ольга Матвеевна, а можно мы на кухне посидим? Там уютнее, и быстрее так получится. У меня от запаха ваших пирогов просто слюнки текут.
Рита не лукавила — в тепле и уюте этой квартиры она будто сбросила напряжение последних дней и почувствовала такой голод, что желудок свело.
— На кухне так на кухне, — легко согласилась Ольга Матвеевна, повесила свою цигейковую шубку в шкаф-купе и потянулась за Ритиным пуховиком.
— Я сама! — отказалась от помощи Рита.
— Тогда я пошла ставить чайник, — не стала спорить Ольга Матвеевна, пригладила перед зеркалом пушистые волосы, наново перехватила их заколкой и пошла на кухню.
Рита сняла пуховик, повесила его на плечики в шкаф, задвинула дверцу и застыла, настигнутая врасплох своим отражением в полный рост. Выглядела она странно: мешковатый черный свитер, черные свободные брюки, из-под которых выглядывают розовые тапки. Лицо в обрамлении черного ворота — бледное до зелени. Нос заострился, щеки запали, под глазами — круги. Сами глаза — будто тусклой пленкой подернуты. Волосы, провела Рита ладонью по волосам, тусклые какие-то, будто парик. Один из тех, что она примеряла позавчера в «Охотном ряду».
— Рита, вам какой чай заварить, черный или зеленый? — выглянула из кухни Ольга Матвеевна. Жакет от трикотажного темно-серого костюма она сняла, поверх светло-серого свитера и прямой юбки повязала клетчатый передник с красной отделкой и в этом сочетании красно-серого выглядела если не моложе, то гораздо свежее и ярче Риты в ее черном наряде.
