Юлия Григорьева - Чужими руками

«Уважаемый герр Хольцман! Прошу Вас приложить данный конверт к тому, что я передала Вам ранее. При возникновении оговоренных мною условий второй конверт следует передать владелице отеля „Горный орел“ вместе с первым. Или уничтожить вместе с первым при тех же обстоятельствах.

С уважением, Лиз Штейнбах».

«Здравствуй, Зоя! Сестра моя родная и единственная.

С первых же слов я вынуждена писать не то, что хочу. Мое „здравствуй“ вовсе не означает, что я желаю тебе доброго здоровья. Не могу я желать тебе ни здоровья, ни счастья, ни долгих лет жизни. Но чем заменить столь привычное „здравствуй“? Написать дружески-панибратское „привет“? Тем более не подходит! Начать с официального „уважаемая“? Вообще ни в какие ворота. Начать с какой-то грубости? Оскорбления? Не хочется. Я и в тексте постараюсь избежать всего, что может заставить тебя выбросить письмо, не дочитав его до конца. А мне важно, чтобы ты дочитала. Чтобы ты поняла, в какую ловушку попала. И кто ответствен за то, что ты оказалась в сегодняшнем положении. Мне греет душу мысль, что ты, читая эти строки, страдаешь. Потому что ты заслужила те муки безысходности, которые получила в ответ на свои корысть, бессердечие, злобу и подлость. Но пора переходить к сути.

Раз ты читаешь это письмо – значит, меня нет в живых. Ни на одну секунду не сомневаюсь в порядочности и добросовестности моего адвоката. Итак, письмо в твоих руках. Значит, мое предположение сбылось. Ты не стала счастливой. Ты наказана за все, что совершила в этой жизни. И теперь узнай правду: наказало тебя не Провидение. Не Бог. Не Случай. Тебя наказала я. Мой план мести состоялся.

Ты держишь это письмо в руках. Читаешь. Это означает, что тебе сейчас очень и очень плохо. У тебя ничего не осталось в России: ни друзей, ни жилья, ни работы, ни денег. Все, что ты приобрела самым постыдным, подлым и преступным способом, – не пошло тебе впрок. Ты разорена. Твой любовник, ставший мужем, мечтает о том, чтобы бросить тебя. Или, я очень на это надеюсь, убить. Чтобы завладеть остатками того, что принесла тебе моя смерть. Ты не просто страдаешь. Ты стонешь от боли! Не физической. От душевной боли. От того, что твоя еще молодая жизнь уже превратилась в ничто. Что вся твоя изощренная хитрость, все твое коварство, подлость, злоба – все худшее, что только есть на Земле, – не принесли тебе удачи. Ты грызешь ногти от отчаяния! Ты скрипишь зубами от бессилия! Но ничего уже не изменить! Ты обречена на нищету. На прозябание. И если твой муж решится тебя убить, это будет проявлением милости со стороны судьбы к твоей никчемной жизни.

И все это устроила тебе я!

Читай и содрогайся от мысли, как я провела тебя!

Когда ты подло и коварно поломала мою судьбу – я была в отчаянии. В один миг ты убила во мне веру в любовь и доброту, в справедливость, честь, порядочность. Мне пришлось уйти из родного дома. Уйти никуда. Фактически – на улицу.

Это было именно то, на что ты и рассчитывала. Ведь мы с тобой слишком хорошо знаем друг друга. Хотя и здесь слова „друг друга“ – неприемлемы. Какой же ты мне друг, если смогла так поступить со мной?

Не лучше оказался и мой неверный возлюбленный. Поддавшись твоим чарам, он даже не подумал, на какие страдания обрек свою преданную невесту.

Как я жила после того, как оказалась на улице, – не стану рассказывать. К счастью, это продолжалось недолго. Моя институтская подруга, которая искала себе жениха-иностранца, попросила у меня разрешения вывесить на своей страничке не свою, а мою фотографию. Известный трюк, на который пускаются многие охотницы за женихами, которым не хватает уверенности в собственной привлекательности. Она тоже считала, что не фотогенична. И верила, что моя фотография заинтересует мужчин больше, чем ее собственная. А еще она верила, что если жених найдется, то к тому времени, когда они встретятся, она в переписке успеет доказать, что у нее столько достоинств, что это не обман, а всего лишь маленькая и безобидная женская хитрость. Я согласилась, даже не думая о последствиях. Но вскоре подруга сказала мне, что среди претендентов на ее руку и сердце есть австриец, который ей совсем не нравится. И если я хочу, то могу с ним пообщаться. Я согласилась без всякой мысли. Просто так.