Мария Коваленко - Овертайм (СИ)
— Позволь мне? — Настя обхватила его средний палец, медленно, легонько прикоснулась к себе. — Так… Попробуй.
Он попробовал, но снова вышло грубо и не там. Потерялся на крошечном пяточке чувствительной плоти. Досада.
Настя подбодрила его поцелуем и повторила. Неторопливо, смакуя каждое мгновение. Что-то было в этой учебе! Обоим быстро стало жарко.
* * *Прелюдия, половой акт. Даже название не должно было предвещать ничего особенного. Ну, «акт», ну, «слияние двух полов»! Подумаешь. Андрей и не вспомнил бы, сколько всех этих «актов» было в его жизни. И вот впервые все не так. Впервые важно каждое прикосновение и каждая деталь.
Пальцы скользят по разгоряченному женскому лону, изучая каждый его миллиметр, едва касаясь. Умопомрачительно нежно. С тихим женским всхлипом и собственным, рвущимся из глубины стоном секс превращается в искусство.
— Тебе хорошо? — Андрей с трудом смог проговорить этих два коротких слова. Нужно было знать точно.
— Мм… — Настя даже глаз не раскрыла. Слишком хорошо.
— Медленней? — он не понял и остановился.
— Продолжай, пожалуйста… — чуть не плача, произнесла женщина.
— Ух… — понял, что снова ошибся. — Да, сейчас…
Проклиная собственное жгучее возбуждение, он принялся выполнять просьбу. Как неопытный сапер на минном поле, опасаясь снова сделать что-то не так, отыскивал чувствительные точки. Круговыми движениями поглаживал разгоряченную влажную кожу в развилке ног. Настойчиво, исступленно вылизывал горячим языком каждый сантиметр белоснежной груди. Слушал неровное дыхание женщины и держался из последних сил. Уже, казалось, и входить в нее не надо — в любой момент мог взорваться. Опозориться. Даже мысли о Чемпионате и завтрашней тренировке не спасали. Стараясь отвлечься, неумолимо ловил носом пряный аромат ее желания и проигрывал. Хотел. Загибался, шепотом выдыхал проклятия и целовал.
Никто не знал, сколько прошло времени. Без сноровки пальцы сбивались с ритма, ласкали не там, уставали. Но мужчина не показывал виду. Прислушиваясь к робкому шепоту, исправлялся и продолжал.
Его собственное желание с каждым словом, с каждым движением передавалось Насте. От пьянящего восторга прежние страхи нехотя, но отступали прочь. Через несколько упоительных минут пальцев стало мало. Она чувствовала, как внутри все ноет от потребности в следующем шаге. Мужчина стиснул зубы, но даже спорить не стал, когда она сама расстегнула пряжку на ремне. Не желая больше ждать, разобралась с замком на джинсах и придвинулась ближе. Нежно лаская себя ладонью, опустилась на него.
Так себя контролировать Андрею еще никогда не приходилось!
Первое проникновение, как открытие. Откровение для двоих. Медленное и заполняющее, оно сладким эхом отозвалось в каждой клеточке тела. Поглотило все мысли. Затопило томительными ощущениями. Оба, не сговариваясь, смотрели вниз, туда, где соединялись тела, и еще больше распалялись от этой картины. Потом назад, и снова вперед — второе проникновение. Не такое сокрушительное, как первое. Уже знакомое, ожидаемое. Его неспешный выпад, ее тихий вздох и еле слышное «еще».
Снова толчок. Чувства обостряются. Мышцы на спине мужчины от напряжения сводит судорогой, но держится. Неторопливо притягивает Настю за бедра к себе, погружается и тут же выходит. С каждой секундой все скорее, а глаза, не отрываясь, смотрят вниз.
Как зачарованный, он наблюдает за ее рукой, смело ласкающей себя. Красный лак ногтей огоньком мелькает около тесного входа, будя в мужчине настоящего зверя. Скользящие движения бедер навстречу. Стон и содрогание. Как можно не хотеть подобного? Обостренная чувственность во всей красе. Будоражащая кровь откровенность.
Он вечность любовался бы этим. Захлебываясь от собственных ощущений, проталкивался бы в нее, сдерживался и смотрел. Самая сладкая мука. После такого спокойно спать на этом диване больше не получится.
И только «Сколько еще?» — гоняя по венам вопрос, учащенно билось сердце. Быть внутри и терпеть ставилось с каждым толчком все сложнее. Андрей помнил прошлый раз, помнил, как корил себя потом за несдержанность, вот только ничего не мог поделать вновь. Слишком хорошо. Тесно и горячо, а Настя все не останавливалась. Видела в его глазах панику, спешила, но рано. Ей было мало. Не успевала. Даже выйди он сейчас, остановись — не поможет. Собственная разрядка готова была обрушиться на него в любой момент. Такому урагану нипочем жалкие просьбы рассудка. А без нее не хотел. Опять подвести, разрушить надежду? Нет.
— Подожди минутку… — крепко сжал Настины бедра, останавливая. — Мне надо остудиться, это мигом. Обещаю.
Барская даже сообразить ничего не успела, как за Андреем закрылась дверь ванной комнаты. Быстро и неожиданно. «Надо остудиться…» — жгучим холодом отдались в сознании последние слова. Женщина поежилась. Таких подвигов в ее жизни еще никто не совершал. Ради нее! Упрямый безумец. Улыбаясь собственным мыслям, Настя спустила ноги с дивана. Пришла пора еще немного помочь.
Охая от холода, Андрей стоял под ледяными струями. Первоначальная идея: ополоснуться частично — к желаемому результату не привела. Пришлось лезть целиком. Обещанная минута была уже на исходе, когда из лейки полилась теплая вода. Мужчина непонимающе тряхнул головой, повернулся к крану.
— Настя?.. — женщина незаметно появилась в ванной. Теплая вода, наверняка, была делом ее рук. Но зачем? — Что ты здесь…
Вместо ответа, она опустилась на колени. Слова застряли в глотке. Онемел.
Смотрел сверху вниз за тем, как усаживается, как смотрит в глаза, как приближает губы. Хотел было возразить, но вместо «нет» глухо простонал «да».
«Да! Так! Еще! Глубже…» — умолял мысленно. К черту ложь. Он хотел этого. Мгновение, и в мире не осталось ничего, кроме ее горячих губ, умело ласкающих бархатную плоть, и собственного адского желания. Все было, как в лучших фантазиях. С наслаждением, не зная устали и стыда, Настя искусно проделывала с ним такое, что хотелось орать от удовольствия. Не останавливалась ни на миг. Играла, то приближая, то оттягивая разрядку. У Андрея заломило в висках от напряжения.
Плечи и спина стали дубовыми, ноги подкашивались. Чтобы не упасть, пришлось спиной опереться о стену за собой. Секунда — мышцы живота скрутило от резкой боли. Еще секунда — губы, туго обхватывая его, продвинулись вперед, захватили целиком в рот. Тесно. Сердце чуть не остановилось. Ладони сжались в кулаки. Горячо, невыносимо.
Вспышка — и он словно со скалы сорвался.
Хриплый стон и дрожь. Громом по телу прогрохотал оргазм, оглушая, лишая сил.
