Джудит Макнот - Что я без тебя…
На столе перед ним стоял полупустой стакан, а в зале уже было полно народу.
Вскинув брови, Клейтон ждал, когда Стивен заговорит, но Стивен молчал, откинувшись в кресле. Да, нельзя тянуть с этим делом. Стивену не хотелось думать о сложностях, все виделось ему в радужном свете.
– Я предпочел бы поговорить, а карты подождут, – сказал он наконец.
– Я сразу это понял и Уэйкфилд с Хоторном тоже. Они предлагали нам сыграть, когда ты сидел, ничего не замечая, погруженный в свои мысли.
– Я в самом деле их не видел, – признался Стивен, ища взглядом друзей, которых ненароком обидел. – Где они?
– Убитые горем, пытаются найти утешение в фараоне.
– Несмотря на легкомысленный тон, Клейтон понимал, что брат чем-то очень озабочен, и после некоторого молчания спросил: – Итак, кто предложит тему для беседы, ты или я?
Вместо ответа Стивен вытащил из кармана злополучное письмо и сказал:
– Вот что мучает меня в данный момент. – Он протянул брату письмо и банковский чек на очень скромную сумму.
Клейтон развернул письмо и начал читать.
«Уважаемая мисс Ланкастер,
Посылаю это письмо Вашему мужу, чтобы он подготовил вас к печальному известию.
С глубоким прискорбием сообщаю Вам о смерти моего друга, Вашего отца. Я был рядом с ним до конца и ради Вашего же блага должен сказать, что он раскаивался в том, что допустил множество ошибок в Вашем воспитании и избаловал Вас.
Он хотел, чтобы Вы учились в лучших школах и сделали блестящую партию. Обеспечил Вам приличное приданое и истратил на это все, что имел, а остальное заложил. Прилагаю банковский чек, где указана стоимость оставшегося у него имущества, известного мне.
Я знаю, мисс Ланкастер, что Вы расходились во взглядах с отцом по многим вопросам, но лелею надежду, – как лелеял и он, – что когда-нибудь Вы оцените его старания для Вашего блага и наилучшим образом воспользуетесь своими возможностями. Как и Вы, Сайрус обладал сильной волей и горячим темпераментом. Возможно, именно это и помешало Вам понять друг друга.
Надеюсь, Ваша взаимная неприязнь позволит Вам легче перенести известие о его смерти. Уверен, Вы глубоко раскаетесь, когда поймете, что уже ничего нельзя изменить в Ваших отношениях с отцом.
Перед смертью отец мне велел сообщить Вам, что очень любил Вас, хотя и не выказывал своих чувств, и умер в надежде, что вы тоже его любили».
Клейтон вернул письмо Стивену с той же жалостью и тревогой, которые испытывал Стивен по отношению к Шерри, и с тем же недоумением по поводу того, что сообщалось в письме.
– Как все это печально, – произнес он. – Трудно себе представить, сколько несчастий свалилось на эту бедную девушку! Впрочем, может, оно и к лучшему, что между ними не было взаимопонимания. – Он в раздумье покачал головой и, нахмурившись, спросил: – А что скажешь насчет того, что поверенный пишет о Шерри? Ведь она совсем не такая.
– Согласен, – подтвердил Стивен. – Если, разумеется, не считать ее своеволия и темперамента, – добавил он с кривой ухмылкой. – Видимо, у ее отца и его поверенного были сходные взгляды на воспитание дочерей, и малейшее проявление их непокорности оба считали абсолютно нетерпимым.
– Не сомневаюсь в этом, потому что хорошо знаю своего тестя.
– Представляю себе, каким строгим был этот Ланкастер, если допустил, чтобы его дочь ехала к жениху в безобразном коричневом платье, в котором я видел ее на пристани, – заметил Стивен, вытянув и скрестив ноги и поудобнее устраиваясь в кресле. Сунув руки в карманы, он обернулся и сделал знак служителю, а когда тот подошел, заказал шампанского.
«Небрежная поза брата, шампанское, что все это значит? – недоумевал Клейтон. – Как бы то ни было, известие о смерти отца наверняка причинит Шерри боль. Интересно, как собирается брат сообщить о случившемся девушке?» Но судя по всему, Стивен и не думал об этом и с довольным видом наблюдал, как слуга разливает по бокалам шампанское.
– Что же ты собираешься делать? – не выдержав, спросил Клейтон.
– Предложить тост.
– Ты, видимо, не понял, что я имел в виду, – нетерпеливо сказал Клейтон, раздосадованный притворным непониманием брата. – Меня интересует, когда ты намерен сообщить Шерри о письме?
– После свадьбы.
– Что?
Вместо ответа Стивен игриво вскинул бровь, поднял бокал и, посмеиваясь, произнес:
– За наше счастье.
Клейтон уже успел прийти в себя и, всячески скрывая радость, вызванную таким поворотом событий, тоже устроился поудобнее в кресле, но вместо того, чтобы выпить шампанское, рассеянно вертел в руке бокал, с веселым видом наблюдая за братом.
– Думаешь, я совершаю ошибку? – спросил наконец Стивен.
– Вовсе нет. Не знаю только, заметил ли ты, что в последнее время она питает к тебе, как бы это точнее сказать, некоторую неприязнь.
– Неприязнь? Да она не протянула бы мне стакана воды, даже умирай я от жажды, – ответил Стивен, – потому что для этого ей пришлось бы ко мне приблизиться.
– Сомневаюсь, что в подобной ситуации она примет твое поистине благородное предложение руки и сердца!
– Я тоже сомневаюсь, – хмыкнул Стивен.
– Ну и как же ты собираешься ее уговорить?
– Сначала, – стал врать Стивен с невозмутимым видом, – я ей скажу, что напрасно она усомнилась в моей порядочности и честности моих намерений, а потом, в доказательство этого, сделаю ей предложение и изъявлю готовность извиниться, если она пожелает.
Он говорил с такой убежденностью, что брат не без ехидства спросил:
– И чем, по-твоему, все это кончится?
– Тем, что я проведу несколько дней и ночей в моем уютном доме.
– Разумеется, с ней?
– Нет, с компрессами на обоих глазах.
Клейтон расхохотался и никак не мог остановиться, но тут вернулись Джордан Таунсенд, герцог Хоторн и Джейсон Филдинг, маркиз Уэйкфилд, и поскольку Стивен и Клейтон уже все обсудили, Стивен пригласил их занять места за столом, и четверо друзей наконец приступили к карточной игре с высокими ставками. А это – дело нешуточное.
Однако Стивен никак не мог сосредоточиться, думая о Шерри и их будущем. В действительности он совершенно не представлял себе, как сделает ей предложение, но это его нисколько не волновало. Главное, что она будет принадлежать ему. Он навсегда избавится от чувства стыда и вины, а также от мысли, что Шерри была невестой барона Берлтона. Теперь, когда она потеряла отца, кто-то должен о ней заботиться, а Стивен к тому же ей нравится.
Стивен больше не сомневался, что их женитьба была предопределена. Он почувствовал это в тот самый момент, когда Шерри появилась перед ним в пеньюаре, подпоясанном золотым шнуром от гардины, и с голубым полотенцем на голове, напомнив ему босую мадонну – мадонну с ужасной проблемой: «У меня рыжие волосы!»
