Колин Гувер - Ключи от твоего сердца
Мне не хочется признаваться, что я не хочу идти просто потому, что совершенно не понимаю, как себя с ним вести. В тот вечер, в прачечной, мне показалось, что мы все-таки сможем быть вместе, и, о господи, как я была счастлива! Меня охватило потрясающее чувство свободы – свободы любить его. Но все оказалось неправдой… Одна минута чистого счастья, а потом – ужасная боль… Я больше так не хочу. Я устала от горестных переживаний.
Мама убирает с коленей оберточную бумагу и крепко обнимает меня. А я-то думала, что умею скрывать свои чувства…
– Прости, пожалуйста, – кажется, я дала тебе ужасный совет…
– Перестань, мам, это невозможно! – смеясь, отстраняюсь я. – Ты вообще неспособна делать что-то ужасное. – Я поднимаю с пола коробку и начинаю заворачивать ее в уже отрезанный лист бумаги.
– И тем не менее… Всю жизнь я учила тебя думать головой, а не сердцем.
– Это не просто хороший совет, – отвечаю я, методично подгибая углы и закрепляя их скотчем, – это отличный совет! Иначе не знаю, как бы я пережила последние несколько месяцев.
Мама забирает у меня коробку, хотя я еще не успела привязать бантик, и отставляет ее в сторону, а потом берет мои руки в свои и разворачивает меня лицом к себе:
– Я серьезно, Лейк! Ты так много думаешь головой, что совершенно не слушаешь то, что подсказывает тебе сердце. Здесь необходимо соблюдать равновесие. Вы с головой окунаетесь в проблемы других, не оставляя себе ни единого шанса быть счастливыми!
– Никуда я не окунаюсь, мам, – растерянно качаю головой я.
– Да нет же, Лейк. – Мама слегка трясет мои руки, словно пытаясь донести до меня что-то очень важное. – Я, я поглощаю тебя! Перестань так сильно беспокоиться за меня, живи своей жизнью! Я еще жива!
Я смотрю на наши руки невидящим взглядом и пытаюсь понять, о чем она говорит. Я действительно сконцентрировала на ней все свое внимание, но ведь ей сейчас именно это и нужно, это нужно нам обеим! Ей осталось не так много, и я хочу быть рядом каждую секунду.
– Мам, я нужна тебе. Ты нуждаешься во мне больше, чем я в Уилле. К тому же он сделал свой выбор.
– Ничего он не сделал, Лейк! – Мама отпускает мои руки и отводит глаза. – Он выбрал то, что ему казалось наилучшим вариантом, но он ошибается. Вы оба ошибаетесь.
Конечно, она хочет видеть меня счастливой. У меня не хватает духу сказать ей, что между мной и Уиллом все кончено. Он сделал окончательный выбор там, в прачечной, когда позволил мне уйти. У него четкая система ценностей, и я в нее на данный момент не вписываюсь.
Она берет у меня из рук коробку и продолжает заворачивать ее сама.
– Помнишь, как я тебе сказала, что у меня рак, и ты убежала к Уиллу? – тихо говорит она и откашливается, стараясь не смотреть мне в глаза. – Знаешь, что он сказал мне, когда я пришла за тобой?
Я понимаю, о каком разговоре идет речь. Тогда я не расслышала их слов.
– Он открыл дверь, и я заявила, что пришла забрать тебя, что нам нужно поговорить. Он посмотрел на меня с такой болью… а потом сказал: «Пусть она останется, Джулия. Сейчас ей нужен я». Лейк, ты разбила мне сердце! Я пришла в ужас от того, что он нужен тебе больше, чем я. Как только он произнес эти слова, я поняла, что ты выросла… что твоя жизнь больше не принадлежит мне. Уилл все понял. Он увидел, что его слова ранили меня. Я развернулась и пошла домой, но он догнал меня во дворе и обнял. Сказал, что не станет забирать тебя у меня. Сказал, что отпустит тебя… чтобы ты могла быть со мной в то недолгое время, что мне осталось. – Она кладет завернутый подарок на кровать и снова берет меня за руки. – Лейк, он не забыл тебя! Дело не в том, что новая работа для него важнее, чем ты, просто он хочет, чтобы ты оставалась рядом со мной.
Я глубоко вздыхаю и пытаюсь осознать все, что рассказала мне мама. Неужели она права? Неужели он любит меня настолько, что готов отпустить?
– А вдруг ты ошибаешься? – тихо спрашиваю я.
– А вдруг нет, Лейк? Всегда задавай вопросы! А вдруг он хочет выбрать тебя? Если ты не скажешь ему о своих чувствах, то никогда не узнаешь ответ! Ты же полностью вычеркнула его из своей жизни, не даешь ему даже шанса вернуть тебя!
Она права. Не даю… С того вечера я совсем отгородилась от него.
– Сейчас полвосьмого, Лейк. Ты знаешь, где он. Пойди и поговори с ним, расскажи, что ты чувствуешь!
Я не двигаюсь с места. Ноги дрожат, словно превратились в желе.
– Ну иди уже! – смеется мама.
Вскочив с кровати, я бегу к себе в комнату. Дрожащими руками, едва соображая, что делаю, меняю домашние брюки на уличные и надеваю фиолетовую рубашку, в которой была на нашем первом и единственном свидании. Потом иду в ванную и критически изучаю свое отражение.
Чего-то не хватает! Я снова бросаюсь в комнату, залезаю под подушку, достаю оттуда фиолетовую заколку, открываю ее и убираю мамины волосинки в шкатулку с украшениями. Потом возвращаюсь в ванную, зачесываю волосы набок и закрепляю их заколкой.
Глава 21
Don’t say it’s over
Cause that’s the worst news I
could hear I swear that I will
Do my best to be here
just the way you like it
Even though it’s hard to hide
Push my feelings all aside
I will rearrange my plans and
change for you.
«The Avett Brothers». If it’s the Beaches[29]Я вхожу в клуб, озираясь по сторонам в поисках Уилла. Он наверняка где-то здесь! Быстро, чтобы, не дай бог, не передумать, я напускаю на себя уверенный вид, иду к сцене и поднимаюсь на нее как раз в тот момент, когда ведущий объявляет, сколько баллов получил предыдущий выступающий. С пониманием взглянув на меня, он уступает мне место у микрофона. Здесь такое яркое освещение, что лиц людей в зале не разглядеть. Уилла я не вижу.
– Я бы хотела прочитать свое стихотворение, – внешне спокойно говорю я, хотя на самом деле сердце, того и гляди, выпрыгнет из груди. – Я знаю, что нарушаю протокол, но у меня экстренный случай.
Зрители в зале смеются. Смеются так громко, что я замираю, осознав, чтоґ собираюсь сделать. Но уже поздно: все пути к отступлению отрезаны, придется отвечать за свои слова. В отчаянии я смотрю на ведущего, но тот лишь толкает меня в бок и дает знак начинать.
Я вставляю микрофон в стойку, опускаю ее под свой рост, закрываю глаза и делаю глубокий вдох.
– Три бакса! – доносится из зала.
Открыв глаза, я вспоминаю, что не оплатила выступление! Лихорадочно пошарив по карманам, достаю пятидолларовую купюру, отдаю ее ведущему, возвращаюсь к микрофону и закрываю глаза.
– Мое стихотворение называется… – еще раз начинаю я, и тут кто-то трогает меня за плечо.
Я открываю глаза: ведущий протягивает мне два доллара:
– Ваша сдача.
Я забираю деньги, кладу их в карман, но он продолжает стоять у меня над душой! Тогда я оборачиваюсь и бросаю сквозь зубы:
