Диана Мортеньес - Осколок
— В таком случае сегодня я поставлю двойки всем, кто не готов.
Класс недоуменно молчал пару минут, а потом дружно начал недовольно гудеть:
— Максим Викторович, Вы же обещали не ставить двойки! Мы сделаем домашку на следующий урок!
Физик не на шутку разозлился. Эффектно постукивая карандашом по столу, принялся читать мораль:
— Я не пойму, почему вы так со мной поступаете? Я иду вам навстречу, предложил вам такие выгодные условия, а вы фактически срываете мне урок! Я не могу начать объяснять новую тему, так как вы почти все не выучили прежнюю. Я не могу устроить вам сегодня самостоятельную — это все равно будут двойки. И я просто не могу себе позволить весь урок спрашивать только этих немногочисленных примерных учениц! Почему они должны отдуваться за вас?
Школьники начали понимать свою ошибку. Это было видно по их глазам, упертым в парты. Все молчали, и только один смелый пацанский голосок выкрикнул:
— Мы больше так не будем!
Максим Викторович только ухмыльнулся:
— Вы уже такие взрослые… Что это за детский сад: «мы больше не будем»? Конечно, не будете! Потому что я поставлю вам всем двойки, и вы больше не захотите повторять свой подвиг! Вы, вообще-то, уже давно в том возрасте, когда приходится отвечать за свои поступки!
После очередного долгого и мучительного молчаливого обдумывания смелый голосок снова блеснул яркой молнией:
— Максим Викторович, мы выучим все к послезавтра. Честное слово!
— А сегодня мы что будем делать?! — повысил Максим тон, удивляясь такой недальновидности своих учеников. — У меня, между прочим, есть определенная учебная программа, у меня каждый урок расписан по плану! Учебную программу придумывал не я, но я должен ей следовать! Это моя работа! У меня тоже есть начальники! Из-за вас я могу получить по шее! Оно мне надо?! Я должен что-то писать в журнале: какую тему мы сегодня проходили, и все такое. А что я напишу? Что мы сегодня закрепляли свою бестолковость?
Учитель поставил локоть на стол и уперся лбом в кулак. В кабинете стояла такая тишина, что, казалось, было слышно дыхание каждого. Вообще-то, Макс не был так расстроен, как артистично демонстрировал. Просто заметил, что зацепил своих ребят, и продолжал играть на их совести.
— Еще раз поднимите руки, кто сегодня не готов, — попросил Максим Викторович.
Рук поднялось немного меньше, чем в прошлый раз. Интересно, почему?
— А остальные уже успели что-то выучить и решить задачу? — удивился учитель. — Сейчас начну вызывать к доске и ставить двойки.
Поднялись еще несколько. Макс время от времени поднимал глаза на лес рук и помечал точечкой в своем блокноте нужные фамилии.
— Максим Викторович, — робко позвала девушка с первой парты. — Я готова, просто не хочу, чтобы Вы меня вызывали.
— Почему? — физик испытательно взглянул на свою жертву.
— Я Вам потом объясню, можно? — школьница то ли смутилась, то ли пыталась флиртовать.
— А нужно? — Макс небрежно отвернулся в сторону окна, потом спросил: — Что такое нуклоны?
— Ядерные частицы, — ответила девчонка. — Ну, в ядре протон и нейтрон нельзя различить, поэтому их называют нуклонами.
Учитель на всякий случай пристально проследил за ней, чтобы она никуда не подглядывала, но та вроде стеснялась и опустила голову.
— Смотри мне в глаза! — потребовал Макс. Девчонка послушалась, и он задал еще один вопрос: — Каких английских физиков ты знаешь?
— Боте и Беккер.
— Это немецкие.
— А… — растерялась ученица, но взгляд старалась не отводить, нервничала, но взяла себя в руки и что-то вспомнила: — Ну, Чедвик… Да? Максвелл.
— Подожди, Максвелл — это электрическое поле, это было еще в прошлом году. Меня интересуют те имена, которые ты могла выучить на сегодня. «Ну, Чедвик» — правильно. Ладно, бог с тобой, — и обращаясь ко всему классу, уточнил на всякий случай: — Есть еще такие гении, которые выучили, но подняли руки?
Пожалуй, таких, действительно, больше нет. Максим задал еще несколько вопросов тем двум девочкам, которые были готовы с самого начала, поставил пятерки всем, кто готов к уроку, и увеличил втрое домашнее задание всем остальным. Ставить двойки никому не стал — ведь обещал же. Просто предупредил одиннадцатый «В», что они теперь у него в «черном списке». Больше таких выкидонов не было — ни в этом, ни в других классах.
* * *Максим только успел замкнуть входную дверь за пришедшим к нему другом.
— Светка ждет ребенка, — сообщил Юра прямо с порога, стиснув зубы и сжав кулаки.
Макс почувствовал по голосу приятеля, что что-то не так, но решил пока не сдаваться с поличным.
— Да, я в курсе, — пробормотал он.
— Ты в курсе?! — гневно переспросил Юра.
И Макс отчетливо увидел своего приятеля таким, каким знал всю жизнь: откровенным человеком, который никогда не станет притворяться — ни с какой целью. Максим все понял — по Юриным глазам, вспыхивающим в темноте прихожей, и по Юриному тону с упреком и ненавистью. Отпираться было бесполезно, похоже, Юрик уже осведомлен о любовниках своей супруги.
— Пройдешь в комнату? — робко предложил хозяин, выпрашивая себе время на размышление.
— Для чего?! — закричал Юрик, — Хочешь обсудить прелести моей жены?! — и, не сдержавшись, грубо тыча Максу в лицо растопыренной ладонью, принялся нервно обвинять: — Ты — человек, которому я больше всего доверял! Макс, как ты мог воткнуть мне нож в спину?! Ты называл себя моим другом и спал с моей женой!!!
— Юр, это случайно… — начал мужчина оправдываться, но был нещадно перебит гостем.
— С моей женой — случайно?! Это как, придурок?!
— С какой женой? — вспылил Максим. — Вы с ней уже год как разводитесь!
Юрик, словно треснутый бревном по голове, вдруг осекся и, медленно поправив шарф на шее, поднял на Макса неожиданно спокойные и равнодушные глаза.
— Это наши с ней проблемы, — сказал он уверенно. — Если мы угрожаем друг другу разводом, это еще не повод трахать ее каждый раз, когда она ссорится с мужем.
Много еще слов сказал Юра, много обидного, но безошибочного. Макс молчал, смотрел Юрке в глаза и в какие-то мгновения даже не слушал. Оправдываться не пытался по двум причинам: не находил себе оправданий и не хотел врать.
— Если бы ты ее любил, я бы тебя понял! — с упором твердил Юрик, уже исчерпав весь свой запал и теперь выражаясь спокойней и рассудительней, хотя с прежней обидой. — Как можно быть таким идиотом, Макс? У тебя есть девушка! Ты бы лучше ей внимание уделил, с ней бы отношения налаживал, а ты что? Предал друга ради интрижки…
Юра, хладнокровно развернувшись, потянулся к замку двери. И обернулся. Макс, безвольно прислонившись к стене, смотрел своему гостю в спину.
