Кристин Волкер - Учебный брак
Не думаю, что солнцеликая Симона сама в это верила.
Глава 31
Через полтора часа мы вышли в центр площадки. Предпоследняя команда — из Стоунмаунта — реально молниеносно носилась по полу. А я наложила в штаны. Практически буквально. Я ходила в туалет уже три раза. Вероятно, мое тело прилагало последние усилия, чтобы облегчить мою гибель. Так же как и мой желудочно-кишечный тракт.
Теперь наступили наши пять минут. Соревнование было более напряженным, чем мышцы моей шеи. Команда из Линкольна установила планку. Конечно, они получили лучший пятый номер. Им удались все прыжки и акробатические последовательности, а еще они сделали этот трюк, похожий на распускающийся цветок, или фейерверк, или что-то еще в этом роде. И все-таки я полагала, что у нас есть шанс.
Если бы вместо меня была Джудит, уверена, наша команда уехала бы со званием чемпиона. Я взглянула на Тодда. Он смотрел на меня. Он подошел и прошептал:
— Что-то выглядит по-другому.
Команда из Стоунмаунта показывала вторую часть своей программы.
— Симона сделала мне макияж, — прошептала я в ответ.
Он поджал губы. Повернул голову так и сяк, чтобы осмотреть со всех сторон.
— Выглядит хорошо.
Я вздохнула:
— Отвали от меня.
— Что это? О, мне показалось, ты сказала «Проткни меня».
О чем он, черт возьми, говорит?
— Проткни меня?
Тодд вытянул руки, сплел пальцы на затылке улыбнулся этой дрянной улыбкой:
— Да. Я решил, ты хочешь, чтобы я тебя отымел.
Мой рот открылся. Я не могла поверить, что он говорит это за несколько минут до нашего выхода.
— Ты отвратительный, развратный пещерный человек, Сеньор Недержание, и я бы предпочла, чтобы меня забили до смерти палкой с гвоздями, чем чтобы ты, — я изобразила пальцами кавычки, — «отымел» меня.
— Видишь? — сказал он с ухмылкой на лице.
— Что?
— Палка? Гвозди? Забита? Да ладно, ты этого хочешь.
Я окинула Тодда своим лучшим взглядом в стиле «я пытаюсь проглотить собственную блевотину».
— Не то чтобы я дал тебе это, — продолжал он, — потому что я знаю, что ты предпочитаешь женщин. Не хочу все портить.
Ну, все, хватит.
Я включила режим секс-котенка и встала. Приблизила свое лицо к его на расстояние пары дюймов и промурлыкала:
— Знаешь, в каком-то смысле ты прав. Потому что я скорее пересплю с Амандой, чем с тобой.
Тодд изобразил страдальческий вид и поднес руку к сердцу.
— Ох!
— Это правда, — сказала я, выпрямляясь и поглаживая руками свое тело, притворяясь, что я действительно сексуальная. Команда из Стоунмаунта закончила выступление. — Как бы мне ни хотелось продолжить этот отвратительный разговор, я должна пойти надрать задницы некоторым чирлидерам.
Я стала в строй за Симоной и остальной командой.
Тодд встал за мной.
— Эй, Принцесса, — прошептал он.
— Ты и Аманда… могу я на это посмотреть?
Я фыркнула и поскакала по полу со всеми остальными.
Типичный Тодд. Любой нормальный человек произнес бы зажигательную речь или еще какую-нибудь неправдоподобную ерунду. Я заняла свою позицию. Тодд далёк от нормального, это уж точно. Зато он за минуту отвлек меня от соревнований. Аманда крикнула:
— Готовы?
Я крикнула:
— Готовы!
И поняла, что Тодд сделал это нарочно. Он отвлекал меня, чтобы я не нервничала.
Команда и я побежали на сцену. Я держала руки так прямо, как только могла, хлопала и улыбалась, как лунатик.
Мы начали «Подхвати лихорадку». В огромной, бросающей вызов гравитации пирамиде в конце все, что я должна была сделать, — это опуститься на одно колено, удержать Симону и взмахнуть одной рукой.
Сделано. Мы опустились и заняли позиции для финального упражнения — «Максимального духа». Только я была где-то в футе или двух от своего места.
Я начала упражнение хорошо. Затем был русский прыжок. Я прыгнула, и у меня даже получилось, но каким-то образом я приземлилась еще дальше вправо. В следующей части Аманда, Такиша и Тэсса Хэтуэй делают двойное кувырканье колесом назад.
Тодд и Джеймар Дуглас выполняют русский прыжок. Кендал Армстронг, Хиллари Ларчмонт, Эйнсли Финн и Марисса Йи делают кувырок назад. Симона делает три сальто вперед и в центр. А Кристина Лавин и я просто машем ногами по бокам. Кристина делает это только чтобы сбалансировать меня. Она, в самом деле, умеет очень хорошо падать.
Но, как я уже говорила, я находилась не на своем месте.
Поэтому, когда Аманда подошла ко мне в середине своего кувырка, а моя нога была на пути к первой серии легко забываемых взмахов, как-то — я и по сей день ничем не могу это объяснить, кроме как несчастливой случайностью и плохим чувством пространства, — но каким-то образом моя нога попала по затылку Аманды.
Сильно.
Ее левая рука также приняла на себя добрую часть удара, но никакой ошибки быть не могло: кости моей ноги прошлись по ее черепу. Мое колено согнулось, а инерция бросила меня вперед. Аманде удалось поставить руки на пол, но в следующий момент боль, должно быть, накатила, потому что она рухнула, сжимая голову руками. Я упала на нее, пытаясь окончательно не вдавить ее в деревянный пол, насколько мне это удавалось с моим нарушенным балансом.
Я все испортила. Я знала это. Все, что я могла сделать сейчас, — это минимизировать негативные последствия. Я посмотрела в лицо Аманде, чтобы понять, что делать. Она буркнула:
— Помоги подняться.
И я подчинилась. Я подхватила ее под мышки и поставила на ноги, в то время как все остальные уже были готовы. Мы встали в финальную позу в тот же момент, как и все остальные.
— ПШШШШШШШ.
Толпа взорвалась. Свистки и гул эхом понеслись по залу. Полагаю, только одно впечатляет сильнее, чем идеальное выступление — чье-то воскрешение. Аплодисменты, казалось, поддержали команду на плаву. Тем не менее, я была уверена, что соревнование для нас проиграно. Команда Линкольн была безупречной, а мы, определенно, ущербными.
Мы прогарцевали обратно к трибуне, чтобы подождать решение судий. Когда мы сели, Аманда держалась руками за голову. Тодд сидел, обняв ее, и шептал что-то на ухо. Какой-то парень-медик принес пакет льда.
Я молилась, чтобы существовала такая вещь, как голос сострадания.
Наконец главный судья вышел в центр спортзала.
Никто не двигался.
Он постучал по микрофону.
Объявил результаты.
Линкольн победил.
Мы вторые. Снова.
В автобусе по пути домой я сидела в одиночестве. Я ожидала этого. Я заслужила это. Но когда мы остановились на школьной стоянке, я стала перед всеми и сказала:
