Джулия Куин - Ярче солнца
– Клер?
Девочка очнулась от своих мыслей, подняла голову и сказала:
– Все это время я вела себя очень нелюбезно по отношению к вам.
Элли не знала, что ответить на эту тираду, и промолчала. Клер откашлялась, словно взывая к собственному мужеству. А затем заговорила, чеканя каждое слово:
– Пожар на кухне - моя вина. Я передвинула лоток. Я не собиралась устраивать пожар. Просто хотела, чтобы тосты подгорели и чтобы вы не выглядели слишком умной. Я также испортила жаркое. Я отравила ваш сад. И.., и…
Тут голос Клер прервался, и она отвернула голову.
– И что, Клер? - мягко спросила Элли, уже догадываясь, что скажет девочка, но желая услышать это из ее уст. Более того, Элли полагала, что Клер самой требовалось высказаться.
– Я передвинула кастрюлю с джемом близко к огню, - шепотом сказала Клер. - Я не думала, что кто-нибудь из-за этого пострадает. Прошу вас, поверьте мне. Я только хотела, чтобы джем подгорел, вот и все… Только джем…
Элли судорожно сглотнула. Клер выглядела такой несчастной, измученной и потерянной, что ей захотелось успокоить девочку, хотя именно Клер была виновницей этой страшной боли. Элли кашлянула и сказала:
– Я снова хочу пить. Не могла бы ты…
Ей не понадобилось заканчивать фразу, потому что Клер уже подносила чашку с тепловатым чаем к ее губам. Элли жадно сделала глоток, затем другой. От настойки опия у нее страшно пересохло в горле. Затем она вновь обратила взор на Клер и коротко спросила:
– Но почему?
– Я не могу этого сказать. Просто знайте, что я страшно сожалею обо всем. - Губы Клер задрожали, в глазах появились слезы. - Я знаю, что вела себя безобразно. Но впредь я не сделаю ничего подобного. Обещаю это!
– Клер, - негромко, но твердо заявила Элли. - Я готова принять твои извинения, поскольку верю в их искренность, но я вправе знать причину.
Клер зажмурила глаза:
– Я не хотела, чтобы вы понравились людям. Не хотела, чтобы вам понравилось здесь. Я хотела, чтобы вы ушли.
– Но почему?
– Я не могу об этом сказать! - разрыдалась девочка. - Не могу!
– Клер, ты должна мне сказать!
– Не могу! Это так стыдно!
– Все не так страшно, как ты думаешь, - мягко возразила Элли.
Клер закрыла лицо руками и пробормотала:
– Вы обещаете, что не скажете об этом Чарлзу?
– Клер, он мой муж. Мы поклялись…
– Вы должны пообещать мне!
Клер была на грани истерики. Элли сильно сомневалась, что секрет настолько ужасен, как полагала Клер, но она помнила, как переживают девочки в четырнадцать лет, поэтому сказала:
– Хорошо, Клер, обещаю тебе.
Не глядя Элли в лицо, девочка сказала:
– Я хотела, чтобы он дождался меня. Элли закрыла глаза. Она не подозревала, что Клер втайне влюблена в Чарлза.
– Я всегда хотела выйти за него замуж, - шепотом сказала Клер. - Он мой герой. Он спас нас шесть лет назад… Вы, должно быть, знаете об этом… Бедняжка мама ждала ребенка, а кредиторы забрали у нас все. Чарлз тогда едва знал нашу семью, однако он выплатил отцовские долги и взял нас к себе. И никогда не делал из нас бедных родственников.
– О Клер! Но какой смысл в том, что ты пыталась меня отпугнуть? Ведь мы уже женаты.
– Я слышала, как вы спорили. Я знаю, что вы пока не… - Клер покраснела. - Я не могу это произнести, но знаю, что ваш брак может быть расторгнут.
– Ох, Клер! - вздохнула Элли, слишком озабоченная сложившейся ситуацией, чтобы смущаться из-за того, что знает о том, что их брачные отношения не доведены до логического завершения. - В любом случае Чарлз не мог тебя дожидаться. Ты должна была знать о завещании его отца.
– Да, но он мог расторгнуть брак, и тогда…
– Нет, - перебила ее Элли, - он не может. Мы не можем. Если это случится, он навсегда теряет деньги Чарлз должен был жениться до того, как ему исполнится тридцать лет, и при этом брак не должен быть расторгнут.
– Этого я не знала, - тихо проговорила Клер. Элли вздохнула, озадаченная столь неожиданным оборотом событий. И вдруг до нее дошло то, о чем она только что говорила. Она широко раскрыла глаза:
– Клер, дорогая, а я не пропустила день рождения Чарлза?
– У него день рождения через два дня, - успокоила ее Клер.
И в этот момент раздался громкий стук в дверь.
– Это Чарлз, - в один голос сказали Элли и Клер. При этом Клер добавила:
– Никто другой не стучит так громко.
– Входи! - крикнула Элли и, повернувшись к Клер, зашептала:
– Ты должна сама рассказать ему все. Не надо объяснять почему, но что именно ты сделала - скажи.
Клер выглядела мрачной, но покорной.
– Я знаю.
Чарлз вошел в комнату с серебряным подносом, на котором, кроме чайных принадлежностей, были также бисквиты. Он согнал Клер с кровати и поставил на это место поднос.
– Кузина, ты не нальешь нам чаю? - спросил он. - Он должен уже хорошо настояться. Я специально выждал на лестнице несколько минут, чтобы у вас было больше времени для разговора.
– Это очень любезно с твоей стороны, - отозвалась Элли. - Нам было о чем поговорить.
– Правда? - пробормотал Чарлз. - А со мной поделитесь?
Элли бросила многозначительный взгляд на Клер. На лице Клер появилось паническое выражение, и Элли сказала:
– Все будет хорошо, Клер.
Клер передала чашку и блюдце Чарлзу со словами:
– Это для Элли.
Чарлз принял их и сел рядом с женой.
– Выпей, - сказал он, поднося чашку к ее губам. - Только осторожно, чай горячий.
Элли сделала глоток и зажмурилась от удовольствия.
– Божественно! Какое наслаждение! Чарлз улыбнулся и поцеловал ее в макушку.
– Ну а теперь… - Он выразительно посмотрел на Клер. - О чем тебе нужно было поговорить с Элли? Клер протянула ему чашку и сказала:
– Я должна была извиниться перед ней. Приняв чашку, Чарлз поставил ее на столик рядом с кроватью.
– А в чем дело? - спокойным тоном спросил он, давая Элли возможность сделать еще глоток чая.
Казалось, Клер готова была выскочить из комнаты.
– Скажи ему, - спокойно сказала Элли.
– Элли ошпарилась сегодня по моей вине, - еле слышным голосом произнесла наконец Клер. - Я придвинула кастрюлю к огню, чтобы джем подгорел. Мне в голову не пришло, что при этом раскалятся ручки.
Элли ахнула, увидев, каким суровым, безжалостным стало выражение лица Чарлза. Она предполагала, что он может разозлиться, прийти в ярость и раскричаться, но такая реакция испугала ее.
– Чарлз! - взволнованно окликнула она. - Пожалуйста, скажи что-нибудь.
Чарлз медленно поставил чашку на блюдце. По его движениям чувствовалось, что он с трудом себя сдерживает.
– Я пытаюсь найти мало-мальски убедительное объяснение тому, почему я не должен сию же минуту отправить тебя в исправительную тюрьму. И более того, - он возвысил голос, - почему не должен убить тебя!
