Вне пределов (ЛП) - Энн Джуэл Э.

На его лбу появляются морщинки, когда он опускает взгляд в пол между нами.

— Для протокола… меня чертовски волнует, что моя жена умерла.

— Нейт, я не имела в виду…

Он качает головой из стороны в сторону, челюсть сжата.

— И я провёл все необходимые процедуры и проверки прежде, чем нанять тебя. Я не подобрал тебя на улице, чтобы ты присматривала за моей дочерью. — Он снова смотрит на меня. — Можешь брать всё, что нужно, если это поможет тебе разобраться в этом.

Из моей груди вырывается сдавленный смешок.

— Мне? Что случилось, с тем, что мы с тобой разберёмся в этом? В тот день в гараже, когда я рассказала тебе о тесте по испанскому, ты сказал, что мы разберемся с этим.

Ничего.

Всё, что он предлагает, — это долгий взгляд, изредка прерываемый морганием.

— Тебе кажется, что ты всё понял.

— Да, — шепчет он.

Я смеюсь.

— Ну, ты ошибаешься. Так что продолжай заблуждаться.

— Я ещё не сказал тебе, что думаю. Откуда ты знаешь, что я не прав?

Нет. Я не могу согласиться с этим. Я не скажу ни слова по этому поводу.

— Спокойной ночи.

— Знаешь, сколько раз в день я думаю о том, какая ирония в том, что тебя зовут Суэйзи³⁰?

Нахуй его за то, что он направил разговор в это русло. Он всё испортит.

— Да? Жаль, что мои родители не уделили должного внимания выбору моего имени, прежде чем заклеймить меня им.

— У неё были карие глаза.

Стоя к нему спиной, я закрываю лицо руками и качаю головой.

— Она была дерзкой и совершенно неисправимой. У тебя более кроткий характер. Вот почему тебе так комфортно с Морган. Но я… я вижу энергичную девушку. Со мной ты дерзкая. Думаю, некоторые вещи никогда не меняются.

— Я не она, — шепчу я скорее себе.

В моей голове её нет, кроме историй, которые он мне рассказывает. Я — продолжение его разума. Я вижу часть его прошлого. Моя дерзость с ним — это я, а не Дейзи. Он не знает меня. Я не кроткая.

— Можешь посмотреть на меня?

— Спокойной ночи.

— Спроси меня что-нибудь о ней. Что угодно.

Я — не она.

Я — не она.

— Ты занимался с ней сексом?

— Нет. Задай ещё вопрос.

Он провоцирует меня. Мне нужно уйти, но я не могу. Истории об их совместном детстве стали моей зависимостью.

— Думаешь, она любила тебя так же сильно, как ты её?

— Да. Ещё.

— Ты любил её больше, чем Дженну?

— Нет. Ещё.

— Значит, Дженну ты любил больше?

— Нет. Ещё, — требует он с ноткой гнева в голосе.

Если мои вопросы раздражают его, зачем настаивать, чтобы я спрашивала ещё?

— Ты любил пятнадцатилетнюю девочку так же сильно, как женщину, на которой женился? Женщину, которая стала матерью твоего ребёнка? Это безумие. Тебе было пятнадцать.

— Мы любим не разумом, а сердцем. Мы любим инстинктивно. Любовь не поддается определению и живёт в каждом из нас. Нет никаких условий, чтобы любить кого-то. Дейзи была моей первой любовью. Дженна была моей последней любовью. Морган — моя вечная любовь.

Я бросаю на него взгляд через плечо.

— Ты помирился с Дейзи перед её смертью?

От волнения у него краснеют глаза, а кадык дергается.

— Спокойной ночи.

Все ли ответы находятся в промежутке между его границей и моей? Вероятно, это останется загадкой.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

— СУЭЙЗИ?

Мне снится, что Гриффин попал в аварию на мотоцикле. Я не могу понять, сон ли это. Ощущение слишком реалистично, это самая невыносимая боль, которую я когда-либо испытывала.

— Суэйзи?

Я нахожусь рядом с его семьёй, когда люди, пришедшие выразить соболезнования, проходят мимо похоронного бюро. Блестящий металлический гроб закрыт. Людей, погибших в авариях на мотоциклах, не хоронят в открытых гробах.

— Суэйзи?

Когда я промокаю глаза тем же носовым платком, что был у мамы на похоронах моего отца, появляется Нейт с Морган на руках. На ней платье. Оно жёлтое, как маргаритка, а не чёрное. Я рада, что он не одел её в чёрное. Дети не должны носить чёрное. Он держит её одной рукой, а другой крепко обнимает меня. Моя рука касается его галстука. Он серый.

Интересно, кто ему его завязал?

После того как я снова начинаю плакать, он выражает сожаление и говорит, что будет ждать, пока я не буду готова.

Готова к чему? Затем он снова наклоняется ко мне и произносит шёпотом:

— Я люблю тебя, Дейзи.

— Суэйзи?

— Что?

Я вздрагиваю и резко сажусь, щурясь от света, проникающего в спальню из коридора.

Это был сон. Я с трудом сдерживаю слёзы, которые обжигают глаза. Проклятье, это было так реально. Мне нужно позвонить Гриффину.

— Эм… — Нейт прочищает горло, затем оглядывается через плечо в сторону коридора, потирая шею. — Я ухожу и…

Я начинаю поправлять тонкие бретельки на майке и понимаю, что половина правой груди торчит наружу — половина груди, и весь сосок.

— Боже! Ты только что видел мою…

— Всё нормально.

Он бросает на меня быстрый взгляд, прежде чем снова опустить его на мою прикрытую грудь.

— Нормально? Ты имеешь в виду мою сиську или отмахиваешься от неё, как от ничего важного?

Кроткая, — моя задница.

Нейт переводит взгляд на меня.

— Ни то, ни другое. И то, и другое. — Он качает головой. — Свет выключен, я ничего не видел. Я просто хотел, чтобы ты знала, что я ухожу, и что нужно присмотреть за Морган.

— Хорошо.

— Хорошо. — Он кивает. — Увидимся завтра вечером. И… я ничего не видел.

— Лжец.

Я натягиваю простыню, чтобы прикрыть грудь на всякий случай.

— Я не лгу.

Он отступает к двери.

— Я всё ещё не верю тебе.

Он смеётся.

— Отлично. Завтра, когда вернусь домой, я зарисую то, что увидел… твой рот открыт, ты храпишь, одна рука за головой, как штанга для ворот, а другая прижата к груди. Я не знаю, почему ты выпятила грудь.

Я швыряю подушку в дверь, но промахиваюсь мимо него.

— Я не выпячивала её. Просто…

— Пока, Суэйзи.

Он улыбается и исчезает за углом.

Не задумываясь о времени (4 часа утра), я звоню Гриффину.

Мне нужно услышать его голос.

— Да.

Его хриплое приветствие окутывает меня, словно тёплое одеяло. В нём нет ни капли сексуальности, ни намёка на волнение. Я не уверена, что он посмотрел на экран, чтобы увидеть, что это я.

Но несколько минут назад мой разум оплакивал его самым ужасным образом.

Дурацкие ночные кошмары.

Ему не обязательно быть бодрым, сексуальным или возбужденным. Мне просто нужно, чтобы он был.

— Привет, — шепчу я, преодолевая комок в горле, вытирая слезы, бегущие по щекам.

— Детка, всё в порядке?

— Теперь, да.

— Суэйз… Сейчас середина ночи. Почему ты не спишь?

— Профессор только что уехал в аэропорт. Я собираюсь снова заснуть, но мне нужно было услышать твой голос. Я…

Я шмыгаю носом.

— Детка, ты плачешь?

— Плохой сон. Вот и всё. — Я снова вытираю слезы. — Обещай, что будешь осторожен.

— Со мной что-то случилось в твоём плохом сне?

Я киваю, не в силах говорить из-за боли. Это казалось таким реальным.

— Суэйз?

— Т-ты… умер.

Я сдерживаю рыдание, которое так и рвётся наружу.

— Я в порядке. Хорошо?

Ещё один кивок, который он не видит.

— Иди спать. Мне просто нужно…

Я прикусываю дрожащую нижнюю губу.

— Ты тоже мне нужна, — говорит он.

Да. Это именно то, что нужно.

— Я не заслуживаю своего парня из продуктового магазина. Но, возможно, это останется нашим маленьким секретом?

Он смеётся. Это сонное урчание.

— В тот день в магазине ты была в полном беспорядке. Всё, что вылетало из твоего рта, было вереницей слов, спотыкающихся друг о друга, как костяшки домино. И ты трахала меня глазами.

— Что? Неправда.

Я расправляю плечи.

— Абсолютная правда. К тому времени, как я вырулил с парковки, я чувствовал себя совершенно оскверненным.