Лишь одна песня (ЛП) - Линн Стэйси

Кажется время остановилось, пока мы ждем новостей. В какой-то момент я смотрю на часы и замечаю, что уже около десяти вечера, у меня бы сейчас была полночь. Должно быть я вымотана, но ничего не чувствую. Снова взглянув на часы с мыслью, что прошел час, понимаю, что всего лишь пять минут. Нетерпеливо жду возвращения врача. Я не уйду, пока не услышу новости о состоянии Зака. На самом деле, я не уйду до тех пор, пока он не будет готов вернуться домой. В любом случае, пока не услышу хоть что-то, я не сдвинусь с места. Хоть какую-то информацию.

Наконец я слышу, как открывается дверь и из нее торжественно выходит мужчина в длинном белом халате. Мелоди поднимается и готовится к любым новостям, которые он скажет ей, всем нам. Мужчина осматривает присутствующих, задержав взгляд на Мелоди и Сэмми, стоящей рядом с матерью. Она хватает меня за руку и крепко сжимает ее. Миа все еще стоит на коленях передо мной, обнимая за талию, а Джейк крепче сжимает мое плечо. Не знаю, для своего ли собственного утешения, либо для моего, но мне это тоже необходимо сейчас.

— Миссис Уолтерс, — начинает доктор буднично, скучающим тоном, — Мы получили результаты обследования Зака. — Я готова к любым новостям и пристально смотрю на мужчину, который стоит перед нами. — До сих пор мы не обнаружили каких-то необратимых повреждений, но все еще есть небольшая опухоль. В течение следующих пары дней постепенно прекратим давать ему лекарства, если опухоль спадет, как мы предполагаем.

— Когда он придет в себя? — спрашивает Мелоди.

— Все будет зависеть от того, как быстро восстановится организм после прекращения приема пропофола. От сорока восьми часов до двух недель.

Я не могу сдержать вздоха. Зак пролежит в коме две недели?

— Могу я увидеть его? — тихо спрашиваю я.

Доктор поворачивается ко мне, вероятно удивляясь, что кто-то еще говорит с ним.

Начинает покачивать головой.

— Простите. Сейчас могут пройти только члены семьи.

— Она — член семьи, — тихий, но грозный голос Сэмми вызывает на моем лице торжествующую улыбку. Она крепче сжимает мою руку, когда я смотрю на нее. Они считают меня членом семьи, и это прекрасное чувство. Доктор все еще с легким сомнением смотрит на Сэмми. Поверил он ей или нет, но в конце концов сдается и медленно кивает.

— Только на пять минут, и до завтра никаких посетителей. Он в палате 209.

— Спасибо, доктор Хассен, — вежливо благодарит Мелоди с грустной улыбкой. Как только за врачом закрывается дверь, в нашей маленькой толпе раздается коллективный вздох. Я чувствую, как напряжение в комнате снижается раз в десять под взглядами друг друга.

— С ним все будет хорошо. Как я и говорила, Зак слишком упрям и силен, чтобы это переросло во что-то большее, нежели небольшое происшествие, — тихим, но уверенным голосом говорит Мелоди.

«Чертовски маленькое происшествие», — думаю я. К счастью, мне хватило воспитания придержать мысли при себе, когда поворачиваюсь к ней.

— Ты не возражаешь? — понимаю, что она даже не видела своего сына, а я та, кто попросился к нему. Знаю, с моей стороны это эгоистично. К счастью, все присутствующие понимают, почему для меня это важно. Слава Богу.

Она просто кивает мне.

— Иди.

Миа помогает подняться.

— Я пойду с тобой.

Ее слова не оставляют места для возражений, хотя у меня даже не хватит сил спорить с ней. Она нужна мне.

***

Ничто не может подготовить меня к увиденному в больничной палате. Я пытаюсь собраться с духом, прежде чем шагнуть в комнату, делаю пару глубоких вдохов, чтобы успокоиться, но стоило мне встать в дверях, как все мои усилия не оправдались. Левая нога Зака лежит поверх простыни, загипсованная до колена. Лицо, по крайней мере та его часть, что не скрыта бинтами, имеет цвет от розового до темно-сиреневого. Я внезапно пошатываюсь и чувствую, как Миа подхватывает меня. Медленно осматриваю его палату. Обычная белая палата, наполненная пищащими приборами и капельницами, которые с определенными интервалами издают характерные звуки, создавая собственную устрашающую музыку.

Я беру стул от левой стены палаты и придвигаю его к кровати. Мии не видно. Не знаю, находится ли она в палате или ждет в коридоре, и даже не думаю о том, чтобы проверить. Все, что я вижу, это Зак — мужчина, которого люблю, мужчина, который открыл для меня возможность вновь испытать любовь — лежащий без движения. Его спокойное, чувственное выражение лица исчезло, оставив лишь вид мирно спящего мужчины.

Я хочу погрузиться в эти сны, вместо того, чтобы жить в кошмаре, снова появившемся в моей жизни. Беру его правую руку и кладу на нее голову. Не знаю, что говорить. Не знаю, имеет ли вообще значение моя речь, услышит ли он меня. Это один из моментов в моей жизни, когда я абсолютно не знаю, что делать или говорить. Я парализована страхом.

Затем начинаю плакать. Молчаливые слезы стекают, когда я обнимаю его нежно, боясь причинить еще большую боль. Доктор сказал, что он в порядке, но пока я не увижу это собственными глазами, то не поверю. Прикрываю глаза, вдыхая аромат, исходящий от руки Зака, и интуитивно целую ее. Несмотря на запах медицинских препаратов, которыми пропитан даже воздух, я все еще улавливаю его собственный аромат, притягивающий меня. Делаю глубокий вдох. Проходят минуты, а я все еще плачу, чувствуя, как Миа кладет руку на мое плечо.

— Пять минут прошли, Никки. Нам надо идти.

Я не могу уйти. Слишком боюсь того, что больше не увижу его, если уйду. Я боюсь, что произойдет нечто более ужасное, о чем я не хочу думать.

— Не могу, — слезы душат меня.

Когда медсестра подходит к двери и бормочет что-то о том, что наше время вышло, Миа медленно поднимает меня. Все время я не могу отвести взгляда от его руки. Единственная часть тела, которая была не повреждена. Выглядела абсолютно идеально, даже мозолистые, натертые гитарными струнами, пальцы. Я думаю о том, как эти грубые руки двигались по моему телу всего неделю назад. И думаю о том, как сильно хочу ощутить их вновь. Как сильно нуждаюсь в его прикосновениях, способных разогнать мои страхи и боль, как мог это сделать только Зак.

— Мы увидим его утром.

Я даже не киваю. Знаю, что должна уйти, но это последнее, чего мне хочется. Я хочу кричать, выкрикивать о несправедливости. Неправильно, что кто-то вроде Зака, такой идеальный и милый, находится здесь. И я все еще хочу узнать, почему он оказался здесь. Хочу узнать, что произошло и почему он был с Рэйчел. Ее имя, вспыхнув в моей голове, пробуждает меня, я осознаю, что все еще нахожусь в палате с сердитой медсестрой, стоящей в дверях. Я вновь смотрю на Зака, опускаю его руку и Миа выводит меня в комнату ожидания. Я хочу быть с ним, но мне все еще нужны ответы. Мне нужно знать, нужна ли я ему.

Молча выхожу в комнату ожидания с поддерживающей меня под локоть Миа. Остались лишь Чейз, Мелоди и Сэмми. Все три женщины обнимают меня, когда возвращаюсь, прежде чем я опускаюсь на ближайшее кресло. Кладу голову на спинку стула рядом со мной и закрываю глаза. Едва слышу, как они шепчутся о том, чтобы пойти домой и вернуться утром. Их слова доносятся словно из далекого тоннеля по мере того, как я погружаюсь в сон.

— Я не уйду, — шепчу я, открываю глаза и осматриваю их. — Можете отправляться домой. Я останусь. Не оставлю его.

Кажется, они понимают, что не смогут убедить меня изменить решение. Молча кивнув, покидают комнату. Даже Миа уходит, и как бы сильно я не любила свою подругу, благодарна ей за то, что понимает: мне нужно побыть одной и пережить этот гребанный день.

— Я достану одеяло и принесу одежду завтра. Мы вернемся как можно раньше, — нежно поцеловав меня в щеку, шепчет подруга.

Меня не волнует одежда или одеяло, но все же киваю. Всю ночь я ворочаюсь из стороны в сторону на неудобном кресле, пока наконец не погружаюсь в сон.

***