Нора Робертс - Синий георгин
—Это произошло в конце июня, вскоре после того, как мы с Джоном поженились. Мы жили здесь. Была одна из тех летних жарких ночей, когда воздух похож на горячее мокрое одеяло. Я не могла уснуть и вышла в сад. Мне было не по себе, я нервничала... Надеялась, что забеременела. Я хотела... мы хотели ребенка так сильно, что я не могла думать ни о чем другом. Я сидела на старинном тиковом диване-качалке, смотрела на луну, мечтала и молилась о том, чтобы это оказалось правдой. Мне было всего восемнадцать лет.
Роз тихонько вздохнула. Хейли тоже.
—В общем, пока я сидела там, появилась она. Я не видела и не слышала ее приближения. Она просто вдруг оказалась на садовой дорожке. Стояла и улыбалась. Что-то в ее улыбке подсказало — я даже ни на секунду не засомневалась, — что ребенок уже живет во мне. Я расплакалась от счастья и через пару недель ехала к врачу, точно зная, что беременна Харпером.
—Как трогательно!.. — Хейли смахнула с глаз слезы. — Как мило...
—В следующие годы она появлялась каждый раз в самом начале беременности, когда я еще не знала наверняка, но, увидев ее, понимала, что у меня будет ребенок. Когда самый младший из моих мальчиков достиг подросткового возраста, я перестала видеть ее регулярно.
—Ее связь с детьми очевидна. — Стелла подчеркнула в своих записях слово «беременность». — Призрак видят дети, женщины с детьми и беременные. Теория смерти в родах выглядит очень правдоподобно. — Она вздрогнула. — Прости, Хейли! Глупое замечание...
—Я поняла, что вы имели в виду. Может быть, это Элис. Может быть, она просто хочет, чтобы все узнали, кто она.
Стелла взглянула на коробки и книги.
—Ну что же! Приступим.
* * *
В ту ночь подсознание, насыщенное призраками и загадками, вновь погрузило Стеллу в сон с синим георгином, упрямо растущим в самом центре клумбы в идеальном саду. Она услышала незнакомый голос:
— Цветок, выросший в неположенном месте, — сорняк.
—Да, конечно, — прошептала Стелла. — Но он такой красивый, сильный, живой.
—Так кажется поначалу, однако впечатление обманчиво. Если оставить его здесь, он изменит все вокруг. Он все захватит, он испортит все, что ты создала. Все, что у тебя есть. Неужели ты рискнешь всем ради одного ослепительного цветка? Цветка, который погибнет от первых же заморозков!
—Я не знаю. — Рассматривая сад, Стелла потирала предплечья, покрывшиеся мурашками от смутного предчувствия беды. — Может быть, изменить планировку и использовать его как фокусную точку?
Прогремел гром, небо потемнело, как в тот грозовой вечер, когда она стояла у окна своей кухни... И горе, которое она чувствовала тогда, снова пронзило ее сердце, будто ножом.
—Чувствуешь? Хочешь почувствовать это снова? Хочешь ради него снова чувствовать такую боль?
—Я не могу дышать... — Стелла упала на колени, не в силах выдержать разливающуюся по телу боль. Я не могу дышать... Что со мной происходит?
—Запомни это. Подумай об этом. Твои дети ни в чем не виноваты... Срежь его! Выкопай его, пока не поздно! Неужели ты не видишь, что он хочет задушить все вокруг? Неужели ты не видишь, как он крадет свет? Красота может быть отравой.
Стелла проснулась, дрожа от холода, с бешено бьющимся сердцем, разрывающей тело болью.
И поняла, что не была одна даже во сне.
13
В следующий выходной Стелла повезла сыновей в зоопарк, где они должны были встретиться с ее отцом и Джолин. Уже через час мальчишки бегали по парку с надувными шарами и мороженым в сладких вафельных рожках.
Стелла давно смирилась с тем, что главное дело жизни дедушек и бабушек — баловать внуков, и раз уж судьба подарила ее сыновьям лишь один комплект, отец и Джолин получили полную свободу действий.
Когда компания взяла курс на террариум, Стелла передала бразды правления отцу.
—Ваша мамочка всегда боялась змей, — заговорщически сообщил Уилл мальчишкам.
—И не стыжусь в этом признаваться. Идите, я подожду вас здесь.
—Я составлю тебе компанию. — Джолин поправила светло-голубую бейсболку. — Лучше я побуду со Стеллой, чем с каким-нибудь удавом.
—Девчонки... Что с них взять. — Уилл обменялся с внуками взглядами, полными превосходства. — Мужчины, вперед!
Стелла и Джолин устроились на ближайшей скамейке.
—Папа так чудесно, так естественно ведет себя с ними. Я очень рада, что мы теперь живем неподалеку и они могут часто видеться.
—Мы счастливы не меньше тебя. Честное слово, Уилл в последние дни сам вел себя как ребенок, не мог дождаться встречи. Он безумно гордится вами троими.
—Мы многое упустили, пока я росла.
—Зато сейчас прекрасно наверстываете упущенное.
Стелла покосилась на Джолин.
—Ты никогда ни словом ее не упоминаешь. Никогда не осуждаешь.
—Дорогая моя, за последние двадцать семь лет я прикусывала язык столько раз, что удивляюсь, как он вообще уцелел.
—Почему?
—Ну, милая... Что еще остается делать второй жене, да еще и мачехе? Ты сильная, умная, порядочная, растишь двух самых красивых, умных и обаятельных мальчиков в мире. Зачем осуждать ее?
«А она тебя осуждает», — подумала Стелла.
—Я когда-нибудь говорила тебе, что ты — самое лучшее, случившееся в жизни папы?
Джолин мило порозовела от смущения.
—Может, раз или два. Но я ничего не имею против повторений.
—Тогда добавлю, что и для меня ты — один из лучших подарков судьбы. И для детей.
—Ой, какие добрые слова! — Глаза Джолин влажно заблестели. — Ты меня растрогала до слез. — Всхлипнув, она достала из сумочки кружевной платочек, промокнула глаза и обняла Стеллу. — Я так тебя люблю! И всегда любила.
—А я всегда это чувствовала. — Стелла покопалась в своей сумочке, нашла бумажную салфетку. — Боже, только посмотри, что мы сотворили друг с другом.
—Оно того стоит. Я не размазала тушь?
—Нет. Разве что самую чуточку... — Стелла стерла крохотное пятнышко под глазом Джолин уголком своей салфетки. — Ну вот, теперь все в порядке.
—Я чувствую себя на миллион долларов, не облагаемых налогом. И пока я опять не разревелась, расскажи мне о себе.
—В том, что касается работы, лучше не бывает, правда. Я уверена, мы побьем рекорд весенних продаж! Мальчики счастливы, завели друзей в школе. И, строго между нами, я думаю, что Гэвин влюбился в маленькую кудрявую блондинку из своего класса. Ее зовут Мелисса. Когда Гэвин о ней упоминает, у него краснеют кончики ушей.
—Какая прелесть! Нет ничего лучше первой влюбленности, верно? Я помню свою... С ума сходила по тому мальчику. У него были веснушки по всему лицу и такой задорный вихор. Я чуть не умерла от счастья, когда он подарил мне маленькую жабу в обувной коробке.
