Джулия Лэндон - Как выжить на свадьбе
Вскоре поднялся ветер, и звуки потонули в шелесте деревьев. Помимо этого, заглушить ночные трели помогла драка в домике новобрачных.
Где-то между поджаренным на сковородке бифштексом и крем-брюле, которое приготовил Рис, будущие молодожены начали ссориться.
У Марни возникло такое чувство, словно земля уплывает из-под ног, – все было не так, как надо. Счастливая чета выясняет отношения, звезды скрылись за черными тучами, а от пробирающего до костей ветра головная боль лишь усилилась. Голова у нее болела со вчерашней ссоры с Илаем, но днем она начала просто раскалываться, в висках стучали молоточки.
Рис отправился на покой. Он устал, продрог и с радостью пошел к себе, где его поджидали морозильники: он настоял, что они должны быть у него в палатке. Марни смотрела ему вслед, морщась от головной боли.
Из домика донесся грохот, как будто уронили что-то тяжелое. Илай обернулся и посмотрел на дверь.
– Надеюсь, мы не напрасно таранили сюда арку. Вслед за звуком падения раздался звон разбитого стекла.
Илай поморщился.
– Перед свадьбой такое бывает. Многие невесты нервничают в преддверии столь значимого события, – пробормотала Марни. – Это вполне естественно.
Тут дверь домика распахнулась, из нее вылетели ботинки и упали на траву перед крыльцом.
– Готов спорить, что этот брак продержится максимум два года, – сказал Илай.
Марни смотрела, как ботинки катятся по траве.
– Не смеши! Самое большее – год.
Илай удивленно взглянул на Марни и улыбнулся. Марни тоже попыталась изобразить улыбку, но не смогла. Она потерла лоб. Илай смотрел на нее с участием.
«Ну вот, начинается», – горько подумала она.
– Что с тобой, Марни? Плохо себя чувствуешь?
– Голова раскалывается, если это тебе так интересно.
– Ясно. – Он понимающе кивнул и засунул руку в карман джинсов. – Ты слышала о высотной болезни?
– Да, Илай. Конечно же, слышала, – раздраженно ответила она. – Но это еще не Эверест. – Ну и что?
Он что, шутит?
– Высотная болезнь бывает у скалолазов, которые покоряют вершины, а не у нас – мы просто сидим себе спокойно в горах, – ответила она, обведя вокруг рукой.
– Сидим себе в горах, – повторил он. Илай извлек из кармана баночку аспирина и вытряхнул две таблетки. – Может, это и не Эверест, но ты поднялась с высоты ноль футов над уровнем моря на одиннадцать тысяч футов. Естественно, твое тело среагировало на эти изменения. Головная боль – явный симптом. – Он взял Марни за руку, перевернул ее ладонью вверх и положил туда аспирин. Затем потянулся за бутылкой воды. – Организму требуется два-три дня, чтобы привыкнуть к кислородному голоданию. – Он протянул ей воду. – Прими аспирин и хорошенько выспись. Утром проснешься как огурчик. – Он подмигнул ей.
Лучше бы он не делал этого. Когда он подмигивал, он становился таким сексапильным! Воображению Марни тут же представилась картина: он снимает перед ней шляпу и подмигивает, прежде чем ускакать в техасскую пустошь.
«Когда вы к нам вернетесь, шериф?»
«Ах, не ждите меня, мисс Бэнкс. Я вернусь весной... если меня не сцапают индейцы или хищные звери. Берегите себя, мисс Бэнкс. И позаботьтесь о Руфусе».
О Руфусе? О каком еще Руфусе? Марни потрясла головой.
– Спасибо. – Она положила таблетку аспирина в рот и запила водой. – Послушаюсь твоего совета и залягу на боковую.
– Да, прогресс налицо, – усмехнулся он. – Ты начала внимать моим советам.
– Только потому, что я в таком беспомощном состоянии. Не обольщайся, – ответила она, встала и, наградив его усмешкой, удалилась.
Она зашла в палатку, взяла сумочку с туалетными принадлежностями и отправилась в отхожее место, которое, к счастью, было оборудовано раковиной: специально для тех бедолаг, которые не имели доступа к домику. Выйдя из уборной, Марни стала на цыпочках пробираться позади домика, но, завернув за угол, она застыла с разинутым ртом. До нее донесся стон – так сладко стонут, только когда занимаются любовью. Господи, всего четверть часа назад они швырялись ботинками, а теперь снова за старое? Вот ненормальная парочка! То дерутся, то мирятся.
Марни завернула за угол и направилась по тропинке к палаткам. Илай по-прежнему сидел у костра. Казалось, что его мысли блуждают где-то бесконечно далеко. Интересно, о чем он думает? О свадебных приготовлениях? О том, какую бы экстремальную вылазку предпринять в следующий раз? Или, может, решает, сходить ли в лагерь и познакомиться с официанткой, из-за которой она завелась, как последняя дура?
«А может, он думает, как бы поскорее от меня отделаться?» – с раздражением подумала Марни. Она заползла в палатку, кое-как стащила с себя одежду, напялила пижаму и теплую рубашку. Запихнув одежду и туалетные принадлежности в рюкзак, она заползла в спальный мешок.
Заснула она на удивление быстро. Наверно, сказался накопившийся за последние дни стресс, да еще спальный мешок попался мягкий и удобный. Марни даже не ожидала, что так уютно устроится. Вокруг царило спокойствие, какое бывает только в горах. Ветер тихо шелестел, словно напевал колыбельную, и Марни сама не заметила, как погрузилась в сон.
Она не знала, сколько прошло времени, когда ее разбудил раскат грома. В горах звезды висят так низко, что, кажется, их можно потрогать рукой. И раскаты грома тоже не в пример громче, чем в долине. Марни натянула на голову спальный мешок, стараясь заглушить грохот, но тщетно. Ветер разыгрался не на шутку, и было ясно, что гроза надвигается, а не уходит.
Купер говорил, что грозы здесь проходят быстро, и Марни лежала и ждала, когда же это закончится. Зарядил дождь – полило как из вёдра. Забарабанили крупные капли, и Марни боялась, что палатка недолго выдержит. Она внушала себе, что уже не маленькая, чтобы бояться грозы. Но тут где-то поблизости ударила молния, и она перепугалась не на шутку. Она вскочила, расстегнула палатку и выглянула в ливень. Ветер был настолько сильный, что даже поднял угол палатки.
При следующем порыве ветра Марни представила, как она катится вниз в жуткое ущелье, врезаясь по пути в скалы и валуны. Очередной порыв ветра оказался последней каплей: Марни завопила не своим голосом, схватила рюкзак и вылетела из палатки. Она тотчас же промокла до нитки и продрогла: крупные капли дождя били, словно град. Пятнадцать футов до палатки Илая она ползла на четвереньках.
– Илай! – закричала она, пытаясь нашарить на его палатке молнию. Снова раздался раскат грома, и она взвизгнула.
Вдруг вход в палатку распахнулся. Илай нагнулся, схватил Марни сильными руками, втащил ее внутрь и быстро застегнул молнию. В палатке стоял кромешный мрак.
– Какого черта? – спокойно спросил он. – Почему ты ушла из палатки? Что, если бы в тебя попала молния?
