Кристина Хемлетт - Под маской невинности
— Я живу не в безвоздушном пространстве, Мэгги. Какой бы ни была ваша цель… — Он колебался, словно искал подходящее слово. — Это было не обязательно.
Мэгги взглянула ему в глаза.
— Скажите мне только одно, — попросила она.
Чэннинг улыбнулся.
— Не помню, чтобы вы хоть раз ограничились одним вопросом. Спрашивайте, сколько хотите.
— Вы действительно просили, чтобы этого мальчишку поймали?
— Поймали да, но не убили.
— Почему?
— А как вам кажется?
Мэгги начинала снова злить его манера отвечать вопросом на вопрос.
— У мальчишки оказались часы, на которых выгравировано имя моего отца, напомнила она ему. — Вы знали об этом?
— Услышал впервые от Финча.
— Мне кажется, это не просто совпадение.
— Мне тоже, — согласился Чэннинг, — тем более, я не помню, чтобы Клейтон вообще носил часы, и в тот день, когда произошел несчастный случай, тоже.
«Несчастный случай» — слова больно резанули слух, снова напомнив о годах подозрений. Мэгги и сама не знала, как у нее хватило мужества возразить ему.
— Убийство, — сказала она, — я всегда была уверена, что это именно убийство?
Чэннинг двинулся к ней, держа руки в карманах джинсов, но в нескольких шагах остановился.
— И вы по-прежнему полагаете, что я в нем замешан?
Холодок побежал по спине Мэгги.
— Пока вы думаете, что ответить, я бы хотел узнать кое-что еще.
— Что именно?
— Зачем вам понадобилось сегодня меня выгораживать?
Взглянув друг на друга, оба они уже знали ответ.
Глава 49
Мэгги второй раз шла к нему в комнату, хотя Чэннинг думал, что первый.
Впрочем, возможно, он знал. Знал, как знал обо всем, но прощал.
Столько загадок остались неразгаданными, и только одно было ей сейчас яснее ясного — все попытки выбросить его из своего сердца кончились тем, что ни для кого другого там не осталось места.
— Может быть, пойдем к тебе? — прошептал он ей в затылок, когда они остановились возле двери.
— Все в порядке, — ответила Мэгги, тоже очень тихо, боясь, что порыв, толкнувший их друг к другу, снова окажется лишь мгновенным.
— Уверена?
Мэгги накрыла своей ладонью его руку, которая уже легла на дверную ручку, и они вошли.
Беспокойство Чэннинга о том, как она будет чувствовать себя в его комнате, еще раз убедило Мэгги, что перед ней человек, сложнее которого она еще не встречала. Всего лишь сутки назад они стояли возле другой двери и говорили совсем другие слова, слова, которые заставили его тогда уйти. Возможно, несмотря на все преграды, судьба распорядилась по-своему.
«Эта ночь принадлежит нам», — сказала себе она, решив забыть обо всех сомнениях, подозрениях, обо всем, кроме его поцелуев и рук, которые крепко обнимали ее.
Отчего-то, вопреки здравому смыслу, ей хотелось сейчас верить, что еще ни одна женщина не переступала порога комнаты Дирека Чэннинга на Линкс-Бэй. Продолжать и дальше закрывать глаза на то, что оба они ощущали с момента первой встречи, было бессмысленно. Ей хотелось задать ему уйму вопросов, после того, как ушел полицейский, но она вдруг обо всем забыла.
Сделал первое движение навстречу Чэннинг или она сама, — теперь, когда он, закрыв дверь спальни, заключил ее в свои объятия, не имело значения. Руки Мэгги сомкнулись у него за спиной, она ощущала, как напряглись его сильные мышцы под тонкой тканью рубашки.
— И давно тебе этого хотелось? — еле слышно спросила она, чувствуя, как его пальцы нащупывают пуговицы на ее блузке.
— Лет семьсот, не больше, — прошептал он, расстегивая блузку до самого низа и проникая под ее шелковую короткую рубашку.
— А на вид ты не такой старый, — ответила Мэгги, чувствуя, как ее пьянит его запах, его прикосновения, его сила. — Или ты хочешь сказать, что это было в другой жизни?
— Не знаю насчет другой, — пробормотал он, снимая с нее рубашку, — но уверен, что провел бы остаток этой, разыскивая тебя, если бы мы не встретились.
Лихорадочно, как бывает лишь в первый раз, он приник к ее обнаженной груди, заставляя ее ощутить слабость. Мэгги застонала, когда его язык коснулся по очереди ее сосков. Она почувствовала, как он медленно опускается на колени, зная, что последует дальше, и в нетерпении ожидая этого.
— Обрати внимание, я уже снял часы, — и они оба рассмеялись.
— И свет не горит, это я тоже заметила, — сказала Мэгги.
Его руки поглаживали ее спину, опускаясь все ниже.
— Тебе хорошо? — спросил он так серьезно, что Мэгги, не удержавшись, снова прыснула.
— Я не понял, это означало «да» или «нет»? — спросил он, целуя ее в обнаженный живот.
— А что бы ты сказал Брехту, если бы он тогда вошел? — поинтересовалась Мэгги, вместо того чтобы ответить ему, чувствуя, как прикосновения его губ приводят в дрожь ее тело.
Чэннинг, расстегнув ее кожаный ремешок, медленно и очень аккуратно вынул его по очереди из каждой петли, показав ей, как хорошо он владеет собой, и это отчего-то возбуждало больше, чем поспешность.
— Ну, я думаю, у Брехта хватило бы ума догадаться, — ответил он, кладя ремешок на ковер и принимаясь за молнию на ее брюках, К ее удивлению, он колебался.
— Ты можешь еще передумать, — сказал он, держась одной рукой за «молнию», а другой продолжая ласкать ее. Даже в кончиках его пальцев Мэгги ощущала нетерпение.
— Почему? — удивилась она.
— Я хочу, чтобы ты понимала, на что идешь.
— Я понимаю, что иду на то, чтобы заниматься любовью с человеком, который…
— С человеком, который что? — подхватил он. Мэгги ужасно боялась, что неосторожным словом разрушит то, что вот-вот должно было между ними произойти. «Любое слово может оказаться неверным», — предупредила она себя. Утром все может снова измениться.
Чэннинг, однако, не отступал, желая, видимо, на этот раз внести в их отношения полную ясность.
— Возможно, я должен сказать об этом первый, — сказал он. Он расстегнул молнию, и его рука коснулась розоватого шелкового треугольника ее трусиков.
— О чем?
Мэгги видела сейчас лишь очертания его лица, но все же сумела безошибочно распознать на нем глубочайшую нежность.
— Я хочу, чтобы ты знала, Мэгги, если мы станем близки, то не на одну ночь.
— А насколько? — заставила она себя выговорить, не в силах сейчас думать ни о чем, кроме блаженства, которое ее ожидало.
— Что ты ответишь, если я скажу — навсегда!
Глава 50
Ее любили прежде другие мужчины, и Мэгги искренне считала, что и она их любит. Некоторых она даже могла представить себе в качестве возможных спутников жизни, но только с Диреком Чэннингом она впервые познала, что значит неутолимое желание. Только в эту ночь поняла, что такое страсть. Словно некая высшая сила посмеялась над их обоюдным стремлением к независимости и бросила друг другу в объятия.
