Стейси Браун - Сбежавшая невеста
Протянув руку, он смахнул локон с ее щеки.
— Я думал о тебе.
— И это заставляет тебя хмуриться? — спросила она робко. Вся любовь мира сияла в ее синих глазах.
От чувства, отразившегося на ее лице, ему стало неловко. Ведь так легко утонуть в этой любви. Черт, он уже наполовину влюблен. Но он боролся со своим чувством. Он должен думать о деле Бушара и не может позволить чувствам взять себя в плен.
Он выдавил улыбку и погладил ее по щеке.
— Иногда, — сказал он, поддразнивая ее, — ты доводишь меня до безумия своим упрямством.
— Такой вид безумия мне, пожалуй, нравится, — хихикнула она, забираясь под одеяло.
— В самом Деле? — Он насмешливо приподнял бровь. — Теперь будешь слушаться, чертенок? — Он перекатил ее на спину. — Или послать тебя паковать вещи?
Она прижалась к нему всем телом.
— Попытайся еще раз меня убедить, — шепнула она лукаво.
Он рассмеялся и толкнул ее на подушки. Сплетя с ней пальцы, он закинул ей руки за голову.
— Ты увидишь, как я умею убеждать, — засмеялся Алекс и медленно раздвинул ей бедра.
Глаза ее подернулись влагой.
— Я на это и рассчитываю, — прошептала она со вздохом. И все началось сначала.
Затемненная карета Далтонов приближалась к Королевскому театру. Алекс обнял жену.
— Кара, любовь моя, — сказал он, погружаясь лицом в ее волосы. — Ты помнишь наш спор?
— Как могу я забыть?
Он обнял ее и коснулся губами виска.
— Обещай мне, что прекратишь свое расследование. Предоставь это мне.
Она покачала головой и отодвинулась.
— Алекс, пожалуйста, не заставляй меня обещать.
— Клянусь тебе, как только это безобразие кончится, я расскажу тебе все, что ты хочешь знать. Просто потерпи.
Она закусила губу и отвернулась. Потерпи! Легко сказать. Ведь она почти ничего не знает об отце.
Он повернул ее лицом к себе и заглянул в синие глаза.
— Поверь мне.
Когда он так на нее смотрел, она не могла сопротивляться. Она его слишком любит.
— Ну хорошо. Но только если ты расскажешь мне всю правду. Без утайки.
Он улыбнулся и поцеловал ее в кончик носа.
— Согласен.
В фойе театра было очень людно, и Далтоны не без труда проложили себе путь в собственную ложу.
Оглядывая разодетых мужчин и женщин, Кара почувствовала растущее возбуждение.
— Теперь я понимаю, почему твоя мачеха любит сюда ездить. Здесь есть на что посмотреть. Какое разнообразие туалетов! — Она взяла руку мужа.
Он улыбнулся и поцеловал ее в щеку.
Ее энтузиазм оказался заразителен. Алекс положил руку на спинку ее бархатного кресла и залюбовался женой. Она была восхитительна.
Ослабив воротник, он искренне помолился о том, чтобы театральное действо было как можно короче. Он планировал собственное действо интимного характера. В последние четыре дня он, кажется, провел в постели больше времени, чем за всю жизнь. И это были лучшие четыре дня в его жизни.
Свет погас, и занавес поднялся. Кара почувствовала, как рука мужа любовно сжала ее руку. Она улыбнулась ему: любовь, сиявшая в ее глазах, веселила его сердце. Подняв руку к губам, он поцеловал ее в ладонь.
Он не смотрел на сцену. Очарованный взгляд не мог оторваться от ее лица. В антракте, когда они направились к буфету, Кару подмывало спросить, знает ли он, как называется опера, и заметил ли хоть что-то из того, что происходило на сцене. Но она решила не дразнить своего сраженного любовью мужа и грациозно приняла бокал шампанского. Счастье быть любимой ударило ей в голову.
— Похоже, весь Лондон здесь сегодня. Никогда не видел такой давки, — заметил он, оглядывая толпу перед буфетом. Он поднял бокал к губам, и лицо его внезапно застыло. — Проклятье! — процедил он шепотом.
— Алекс? — спросила Кара, удивленно наморщив лоб. — Что слу... — Вопрос застрял у нее в горле. Он больно схватил ее за руку и повернул к себе. Она испуганно смотрела на мужа. — Что-то не так?
Взглянув через плечо, она попыталась определить, кто вызвал такую реакцию. Это была женщина. И она направлялась к ним.
— Кого я вижу? Маркиз Оверфилд собственной персоной! — промурлыкала эта высокая костлявая блондинка хрипловатым голосом.
Алекс чопорно наклонил голову, на щеке его бешено бился мускул.
— А где же теплый прием? — спросило отвратительное существо. — Вы не собираетесь представить меня своей маленькой жене? В конце концов, мы были когда-то близкими друзьями, Алекс.
— Кто эта женщина, Алекс? — спросила Кара, простодушно глядя на его каменное лицо.
— Да, Алекс, почему вы не познакомите нас? — пропела бледнолицая блондинка. — Уверена, вашей жене доставит удовольствие рассказ о нашем маленьком эпизоде.
Кара смущенно взглянула на нее. Блондинка понимающе подмигнула.
— Ну-ну, не прикидывайтесь шокированной, — сказала она холодно. — Я не могу поверить, что вы настолько наивны. Может быть, поделимся впечатлениями?
Интересно, кто эта блондинка? Ясно одно: она не принадлежит к хорошему обществу. Она смотрит на Алекса, как... И Кара мгновенно все поняла.
«Поделимся впечатлениями». Это одна из его любовниц. Очевидно, он спал с ней. И все прекрасные интимные вещи, предназначенные только для их взаимной любви, он проделывал с этой мерзкой тварью. Он использовал ее точно так же, как использует Кару — ради сиюминутного удовольствия. Когда-нибудь он бросит ее, Кару, так же равнодушно. К услугам какого же числа женщин он прибегал для минутного развлечения, чтобы потом холодно оставить?
— Должна сказать, — продолжала блондинка, пренебрежительно глядя на Кару, — вы совсем не в его вкусе...
— Заткнитесь, — прорычал Алекс, больно сжимая Каре руку.
Кару как будто ударили в живот. Внезапно сделалось нечем дышать. Вырвав руку, она бросилась через толпу, прочь от злобного женского смеха.
— Кара! — услышала она крик Алекса.
Но Кара не остановилась. Она понятия не имела, куда мчится.
Выбежав на улицу, она глубоко вдохнула прохладный ночной воздух и попыталась справиться с тошнотой. Но сразу же рядом оказался Алекс и грубо повернул ее к себе.
— Пустите меня! — яростно выкрикнула она, пытаясь освободиться из его стальных тисков.
Тщетно.
— Ради Бога, Кара, послушай меня.
— Слушать? — выдохнула она. — Вы холодный и бессердечный человек. Как могли вы бросить эту девушку после... после...
— Эта девушка, — процедил он, — мелкая расчетливая сучка.
— Как можете вы так говорить о женщине, которой вы...
— Которой я — что? Платил? Да, верно. Я не слишком этим горжусь, но это было. Она была моей любовницей. Но я покончил с ней задолго до того, как встретил тебя. Она ничего не значила для меня, дорогая. Клянусь тебе.
