Джейн Портер - Сломанные каблуки, или Миссис Совершенство
— Да. — Я до сих пор об этом не думала, но книжный клуб и впрямь неподходящее для меня место. Здесь полно негатива и конкуренции, и я чувствовала себя несчастной. — По отдельности я всех вас очень люблю, но книжный клуб не приносит мне радости…
— Наверное, потому что ты не любишь читать, — злобно заметила Моника.
Я покачала головой:
— Нет. Я люблю читать. Но не хочу обсуждать книги так, как это делаем мы. Ты не виновата, что мне не нравится. Нет смысла и дальше тянуть то, что не приносит удовольствия.
— Отлично сказано. — Люси встала и улыбнулась — впервые за весь день. — Я тоже ухожу из клуба.
— Что? — взвизгнула Моника.
Люси пожала плечами.
— Я хочу, чтобы чтение снова доставляло мне радость. Хочу наслаждаться книгами. Все вы — мои подруги, но атмосфера в книжном клубе далеко не дружеская… — Она помахала на прощание. — Приятного вам вечера.
Мы вышли, Люси повернулась ко мне, взяла под руку и слегка пожала.
— Было здорово… — Ее лицо изменилось. — То есть последние пять минут.
Она снова стиснула мою руку.
— Прости, Тэйлор. Моника просто мерзавка. Ее невозможно простить.
Мы пошли к машине; отпирая дверцу, я повернулась к Люси:
— Но почему, почему она всегда меня задирает? Что я ей сделала?
Люси беспомощно пожала плечами:
— Может, потому, что в твоем присутствии жизнь кажется такой простой…
Глава 16
Люси спала в комнате для гостей, а я сидела на кровати и ела ореховое печенье прямо из коробки.
Это при мне-то жизнь кажется простой? При мне?!
Вот так шутка. Животики надорвешь.
Я жевала очередное печенье. Не знаю, сколько я уже съела. Четверть коробки, половину? Я не могла остановиться. И не хотела. Буду есть, пока не лопну.
Лично мне жизнь никогда не казалась легкой. Жизнь — это борьба. Толкай, толкай, толкай. Работай, работай, работай. Улыбайся, улыбайся, улыбайся. И я старалась — от страха. Я боялась всего, что уже случилось, и того, что могло случиться. Работала, чтобы отныне никто не мог загнать меня в ловушку, сбить с ног, покинуть.
Конечно, я никому не рассказывала о своих страхах. Это опасно. В таком случае станешь крайне беззащитной. И вот пожалуйста — я страшно беззащитна в собственном доме.
Я люблю свою семью. Нуждаюсь в ней. Хочу, чтобы мы снова были вместе.
Убедившись, что коробка почти опустела, я слезла с постели, пошла на кухню и убрала остатки в шкаф. Чтобы удержаться от соблазна съесть что-нибудь еще, я долго-долго чистила зубы, а потом полоскала рот средством для отбеливания зубов.
Но, лежа в постели, в темноте, с набитым животом, я чувствовала под собой крошки и радовалась, что никто меня не видит.
Утром, когда Люси уехала домой, я позвонила в «Зинсер дизайн». Очень приятно, что Люси осталась на ночь. Я наслаждалась компанией, и ей скорее всего тоже было хорошо.
Как я и думала, в офисе мне ответил автоответчик, и я оставила сообщение для Сьюзен, просила передать Марте, что мне нужна работа и что я горю желанием прийти на собеседование во второй раз.
Марта перезвонила через два часа. На заднем фоне — детский голос и звуки включенного телевизора; я догадалась, что она звонила из дома.
— Я получила сообщение. — Она говорила четко и резко, как будто мы снова сидели в конференц-зале. — Но все же я бы хотела услышать лично от тебя, почему ты хочешь работать в моей фирме.
Сердце у меня оборвалось. Я чувствовала себя побежденной и не знала, хватит ли у меня сил кого-либо обмануть.
— Мне просто нужна работа, — медленно отвечала я, — а ваша вакансия, кажется, вполне подходит.
Марта молчала.
Я продолжила:
— Еще меня впечатлила твоя фирма и качество вашей работы.
Это была правда. Я прочитала все брошюры и вообще все, что сумела найти о «Зинсер дизайн». Даже разыскала информацию о самой Марте. Она родом из известной семьи Лорелхерст. А я и не знала.
— Еще — очень хорошо, что ваш офис близко от дома. Я смогу работать и в то же время буду рядом, если детям что-нибудь понадобится. Для меня это очень важно.
— А тебя не пугает работа секретаря? Твои обязанности — всем помогать…
— Ничего страшного. Строго говоря, до сих пор я только и делала что помогала учителям и родительскому комитету. Ксерокопии, телефонные звонки, письма, рассылки…
— Да, конечно, — согласилась Марта. — А ты обратила внимание на льготы? Через три месяца — медицинское и стоматологическое обслуживание. Сейчас мы пытаемся добавить в план медицинского страхования еще и окулиста.
— Да, видела. Пока у нас есть страховка, но… — Я замолчала, поняв, что у меня перехватило горло. — Мне следовало бы оформить персональную. Просто на всякий случай.
— Итак, у тебя есть вопросы? — спросила Марта.
Вопросов не было — не знаю почему. Возможно, потому, что я была слишком ошеломлена. Ведь речь о работе — с фиксированным количеством часов и многочисленными требованиями. О работе, где придется перед кем-то отвечать и оправдывать чьи-то ожидания.
Мне нравилась моя независимость.
Нравился свободный график.
Нравилось, что надо мной нет боссов.
— Вопросов нет. — Я закрыла глаза и задумалась о будущем, а не о прошлом. — Я… благодарна, что ты потратила на меня время. Думаю, я могла бы принести пользу вашей фирме.
В телефонной трубке вновь воцарилось молчание. Я буквально ощущала, как Марта обдумывала и взвешивала мои слова. Будет ли Тэйлор хорошим сотрудником? Сможет ли поладить с другими? Внесет ли свою лепту?
Мне отчаянно хотелось заполнить тишину, ляпнуть что-нибудь глупое, например: «Хоть мы и не подруги, я смогу об этом позабыть и вести себя как подобает профессионалу». Хотелось убедить Марту, что я вовсе не такая звезда, какой кажусь, хотелось признаться, что даже если у нас бывали трения, то это моя проблема, а не ее. Но я ничего не сказала. Я уже призналась, что мне нужна работа, и отнюдь не желала навязываться.
— Тэйлор, я помню, что речь шла о конце ноября, но Сьюзен вынуждена уйти раньше. Если я тебя возьму, когда ты сможешь приступить?
— В понедельник… — А потом я вспомнила про дежурства на школьном дворе и в столовой, про чтения… — Ну, если я смогу время от времени убегать в школу. Я, разумеется, сокращу количество дежурств, но не смогу бросить все. Я председатель аукционного комитета…
— Знаю. — Марта говорила почти добродушно. — И не требую, чтобы ты бросила все. Тебе, видимо, придется работать в школе меньше, иначе можно с ума сойти, но я не против дежурств. Сьюзен тоже помогает учителям.
Мы обе замолчали. А потом до меня дошло.
