Джоан Коллинз - Чертовски знаменита
– Exactement![31] – Он кивнул. – Так что, как безумно влюбленный в тебя муж, я должен сказать, что мы должны использовать тебя в полную силу.
– Как?
– Максимально развив твой потенциал. Усилив твою роль на телевидении. – Он принялся вышагивать по комнате, высокий, стройный и элегантный в черных джинсах и черной же водолазке. – Дико, Китти, что ты не играешь заглавные роли в мини-сериалах или же в телефильмах, когда у тебя перерыв в съемках. Мы тут с Квентином об этом недавно говорили. Он считает это преступлением, особенно когда эта бездарная англичанка получает такую замечательную роль в «Эмме Гамильтон». Ты бы сыграла эту роль потрясающе, Китти.
– Таков шоу-бизнес. Ты не забывай, что я уже двадцать четыре года актриса. Я это дело знаю слишком хорошо. Мне плевать на муру – звезда, не звезда. Для меня это не имеет значения. Фанаты, охотники за автографами, кланяющиеся мэтры в ресторанах, все то хорошее и плохое, что пишут в прессе. Серьезного значения для меня это не имеет, поскольку я знаю, что все это эфемерно.
– Exactement. Именно эфемерно. Но пока ты на гребне, Китти, ты должна получить по максимуму.
– Я постоянно звоню Халу. Он ничего не предлагает.
– Халу. Merde.[32] – Он закурил сигарету. – Хал и его агентство не стоят гроша ломаного. Китти, мне думается, тебе следует от него избавиться.
– Избавиться? – Она слегка повысила голос. – Это будет уже четвертый агент, которого я уволила за четыре года. Почти что рекорд.
– Тебе пора перестать обращать внимание на то, что думают другие, cherie. – Он сел рядом с ней перед камином. Она взяла у него сигарету и затянулась, глядя на мерцающие языки пламени.
– Ты прав, – пробормотала она.
– Я всегда прав, – твердо заявил он. – Я на тебе женился, Китти, не только потому, что был и есть от тебя без ума. Мне также хотелось полностью служить тебе. Не только как женщине, но и как актрисе. Я наблюдал, что делали с твоей карьерой эти идиоты и как еще большие козлы вели твои дела, и мне кажется, самое время тебе помочь.
– И почему бы нет? – восторженно согласилась Катерин.
Хотя, подобно всем женщинам ее поколения, она считала себя феминисткой, она не могла не восхищаться сильным мужчиной. Жан-Клод был сильным, но не давил, не проявлял агрессивности, подобно многим другим мужчинам в Голливуде. Французский шарм и утонченность смягчали все, что бы он ни делал.
– Я снова говорил с Луи Люпино. Он твой верный поклонник. У него есть одна задумка специально для тебя. Он будет режиссером, я – его помощником, а ты – исполнительным режиссером. Снимать станем во время перерыва.
– Ты что, с ума сошел? – засмеялась Катерин. – Когда я просила своих агентов дать мне возможность контролировать то, что делаю, и, возможно, слегка режиссировать, они смеялись мне в лицо. Заявляли, что канал никогда не потерпит актрису, лезущую в режиссеры. «А как же Голди Хоун и Барбра Стрейзанд?» – спросила я. «То фильмы, – ответили они. – Эти дамочки – настоящие звезды кино, а ты – всего лишь телевизионная актриса, так что радуйся, что работаешь».
– Эти люди пустышки, Китти. Если бы ты только знала, насколько невежественны и необразованны те, кто руководит студиями и телевизионными каналами или выпускает телевизионные фильмы и шоу. Смеху подобно. Мне пришлось встречаться с ними в Канне во время фестиваля. Мне доводилось сидеть рядом в ресторанах, слушать их громогласные, нелепые рассуждения и позволять дыму от их дешевых сигар портить мой ужин. Большинство из них тупицы, Китти, и чем скорее ты это поймешь, тем лучше.
– Гм, наверное, ты прав. – Китти уставилась на огонь, отбрасывающий танцующие тени.
– Я думаю, ты должна поручить мне договориться о мини-сериале с Люпино. И делать я это буду один. Учитывая мои отношения с Луи, нам не нужен агент. Кстати, когда в последний раз твой агент предлагал тебе работу?
– Пару лет назад. Я в телефильме снималась.
– Ясно. Так что же ты теряешь?
– Похоже, ничего. Давай действуй, дорогой, – засмеялась Катерин. Таким образом, жребий был брошен.
За две недели Жан-Клод не только договорился о чрезвычайно выгодном контракте для Катерин, согласно которому она должна была сниматься в заглавной роли в своем собственном мини-сериале, но и начал другие переговоры. Обсуждалась возможность использования имени «Катерин Беннет» для женской одежды и некоторых видов косметики.
– Об этом твои так называемые советчики даже и не упоминали, – заметил Жан-Клод. – Они не обращали внимания на многие замечательные способы заработать деньги, Китти.
Это все произвело впечатление даже на Бренду.
– Он явно о тебе заботится, лапочка. Беру назад все, что о нем наговорила. Ты – счастливая женщина.
– Как будто я сама не знаю. Иногда мне кажется, что даже слишком, – сказала Китти.
После стольких лет душевных травм, драматических событий и финансовых неурядиц дела пошли гладко. Катерин смогла целиком и с энтузиазмом погрузиться в подготовку к мини-сериалу «Все, что блестит». Погруженная к тому же в съемки «Семьи Скеффингтонов» и свои Дела с одеждой и косметикой, Катерин не заметила, как ее сын отдаляется от нее все больше и больше.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Томми наблюдал, как торговец кокаином возится со своими причиндалами. Нэг готовил крэк, а он был мастером своего дела.
– Ты такого еще не пробовал, чувак, черт тебя дери! Это дерьмо настолько чистое, что ты от него улетишь до небес, а я никогда не вру, можешь мне поверить! – Нэг отвернул крышку маленькой пластиковой бутылочки от воды «Эвиан», вылил три четверти содержимого на пол, прожег своей сигаретой в ней дырочку, как раз над уровнем воды, затем наполовину вставил в бутылку пустую трубочку от шариковой ручки.
Томми посмотрел на Тодда, и сердце его забилось в предвкушении. Это будет всего второй его улет, но ему уже довелось испытать незабываемое мгновенное чувство, какое дает только крэк-кокаин. Он не боялся привыкнуть. Ничего подобного тому, первому улету он еще не испытывал.
Нэг обернул пробку кусочком фольги, затем ржавой булавкой проделал в ней несколько дырочек, потом загерметизировал отверстие, куда была вставлена трубочка, с помощью изоленты. Затем он аккуратно стряхнул на фольгу кучку пепла с сигареты.
– Должен быть свеженький пепел, – прокомментировал он свои действия, – тогда хорошая будет подстилка для крэка.
Нэг положил белый кристаллик на золу с осторожностью ювелира, помещающего бриллиант в платиновое обрамление. Затем щелкнул над кристалликом зажигалкой, протянул бутылочку Томми и настойчиво шепнул:
