Кейт Ринка - Горький шоколад
Поцелуй пришлось прервать, когда позади них начали гудеть клаксоны.
- У меня для тебя кое-что есть. В честь твоей маленькой победы, - произнес Алан спустя минуту. - Открой бардачок.
- Ох, как ты подготовился, - произнесла заинтригованная Ева, уже открывая крышку бардачка. - Вау!
Внутри лежала бархатная коробочка - квадратная, красного цвета. И когда Ева ее открыла, взору предстал браслет из черного жемчуга в три ряда со вставками белого золота.
- Какая красота! - восторженно пропела она. - Обожаю черный жемчуг.
- Я знаю.
- Спасибо тебе, оно очень красивое.
На радостях она кинулась ему на шею, начиная целовать лицо, и каждый поцелуй озвучивать словами благодарности. Браслет оказался ей впору и идеально лег на запястье. Примерка украшения, конечно же, не обошлась без подробного рассказа, как сегодня прошел ее день и вечер. Она восторженно обо всем говорила, часто смеялась, а в глазах стоял блеск. Она выглядела такой счастливой, какой он никогда еще ее не видел. И Алану было чертовски приятно знать, что в этом счастье есть значительная доля его участия.
Казалось, что все так и должно быть. Он, Ева, и впереди долгий приятный вечер... Пока Ева не спросила:
- Как прошел ужин, расскажи?
Алан пожал плечами.
- Как обычно, - коротко ответил он, не желая об этом говорить.
- Что значит "как обычно"?
В голосе Евы послышались нотки удивления, будто бы она ожидала другой ответ. Она словно насторожилась.
- Ты действительно хочешь об этом сейчас поговорить? Не думаю, что идея удачная.
Ева хохотнула, только смех показался ему слегка нервным.
- Так, подожди, - твердо произнесла девушка, усаживаясь на сиденье ровнее и поправляя подол юбки.
И тут Алан понял - что-то не так.
- Ева, в чем дело?
- Подожди, Алан. Мы с тобой за все это время ни разу не заводили разговор о твоей свадьбе, и мы замечательно проводили время. Я молчала, я ждала, я терпела. А сейчас честно, скажи мне только одно - ты действительно женишься на этой Вере?
Теперь удивляться настал его черед:
- А как, по-твоему, это еще называется? И, черт подери, когда в твоей головке возникли в этом сомнения?
Ева не ответила. В ужасе зажав ладонью рот, она отвернулась к окну. Алан начал злиться, с трудом понимая, что происходит. Ева вела себя так, словно узнала обо всем только что.
"Здорово просто! Приехали..."
- Ева, - окликнул он девушку, но та даже не обернулась.
На очередной остановке под светофором Алан протянул к ней руку и попытался повернуть к себе лицо.
- Посмотри на меня.
Она психанула, отталкивая от себя его руки:
- Не надо меня трогать!
Но это хотя бы заставило ее к нему повернуться, и он увидел в глазах слезы. Опять. Из-за него.
- Господи, какая же я дура, - сказала она сама себе, после чего подхватила сумочку и открыла дверцу машины, намереваясь выскочить на улицу.
- Стой!
Алан схватил ее за руку, но Ева упорно пыталась сбежать, начиная царапаться и со злостью выдергивать руку. Одна ее ножка уже упиралась каблуком в асфальт.
- Пусти, сказала!
На светофоре загорелся зеленый. Снова загудели клаксоны.
- Ева, залезь обратно!
Включив аварийку, он вцепился в Еву второй рукой и затащил в салон. Захлопнув дверь, Алан поспешил заблокировать все четыре дверцы, чтобы строптивица не повторила попытку побега, и отъехал к обочине. Но Ева уже не пыталась куда-то убежать. Ее колотила нервная дрожь. Обняв себя руками, она уставилась куда-то вдаль. По щекам катились слезы, растекалась тушь. Алан потянул Еву за руку, чтобы прижать к себе, но она снова оттолкнула и шикнула:
- Не трогай меня.
Крепко про себя проматерившись, он достал сигареты. Вечер так хорошо начался, и так плохо закончился. Ночь обещала быть нелегкой.
В салоне повисла напряженная тишина. Магнитола и та находилась на нуле громкости. И даже дорожный шум за приоткрытым окном, в которое Алан высунул руку с сигаретой, не нарушал их тишину.
- Перестань плакать, - попросил он, хоть и прекрасно понимал - это бесполезно.
- Я не могу.
Теперь стало ясно, что же его так тревожило - его тревожило спокойствие Евы.
- Почему ты решила, что свадьбы не будет?
- А как еще, Алан? Я даже знать не хочу, что ты чувствуешь к Вере. Но я не понимаю тогда, что для тебя значим "мы". И если ли вообще эти "мы"? И как ты себе все это представлял в дальнейшем? Тебе не много две женщины сразу?
Алан почувствовал себя идиотом. Он, конечно, знал, что у слабого пола своя логика, но сейчас Ева блистала ею как никто другой.
- Я что-то не пойму, почему проблема в этом обнаружилась только сейчас? Ты прекрасно знала о моих планах на будущее, когда упорно соблазняла. А я не железный, моя дорогая. Это первое. И второе... черт.
Алан запнулся, не зная, как объяснить то, что Вера ему уж точно не важна. А если так, то Ева просто не поймет, почему ему все равно нужно на ней жениться, либо узнает все то, что знать не следует. Он достал новую сигарету.
И когда только все успело так усложниться? Он бы проще выдержал пару-тройку деловых встреч со сложными вопросами, чем этот разговор.
- Послушай, "мы" для меня очень важны, и, думаю, это должно быть по мне заметно, а тем более тебе. Поэтому, я предлагаю все оставить как есть...
- Ты хоть понимаешь, о чем говоришь?! - возмутилась она, перебивая.
- Я не закончил...
- Ты предлагаешь мне стать твоей любовницей?
Последнее слово она почти выплюнула. Алан выдохнул в сторону дым. Черт бы все это побрал, но, по сути, Ева была права.
- Как ты можешь? Ты! Тебе ведь хорошо известно, что я к тебе чувствую! Я же с ума сойду от ревности! - Замахнувшись, она ударила его по плечу сумкой-клатч. - А-а-а... Так, а это что, такой тонкий намек? Подобные подарки часто дарят именно любовницам, а не женам, - произнесла она, поднимая руку с браслетом. - Да о чем речь? Я ведь УЖЕ твоя любовница.
После этих слов Ева неожиданно рассмеялась. Алан расценил это как тревожный сигнал - все было похоже на первые признаки истерики. Алан решил пока помолчать.
- Как это подло! А я-то, дура, размечталась, нафантазировала себе. Боже! Меня сейчас стошнит...
Снова смех в сложенные у лица ладони, но следом резкая перемена настроения. Ева снова злилась.
- А знаешь что? - Она сняла браслет. - Мне от тебя ничего не нужно, понял? Подавись.
Браслет полетел в ближний к нему угол приборной панели. Алан стерпел молча и это.
- Вере своей подари этот браслет. - Она дернула за ручку двери. - Дай мне выйти.
Алан даже не двинулся. Он докурил сигарету, выкинул ее в окно и включил поворотник, намереваясь выехать на дорогу. Пожалуй, сначала стоило дать Еве успокоиться, а заодно и ему обо всем хорошенько подумать. Он поговорит с ней обо всем после, возможно, даже постарается что-то лучше объяснить, и быть может, она даже сможет его лучше понять. А пока...
