Ирина Лобусова - Пять минут до любви
— Я не понимаю… Разве я прошу у тебя денег?
— Этого еще не хватало! Только попробуй! У меня нет ни копейки!
Это говорил богатый бизнесмен, человек с самым большим состоянием в этом городе. Бизнесмен, машина которого стоила 275 тысяч условных единиц.
Я молчала. Не дождавшись моей реплики, он сказал:
— Ты закончила? Все, я спешу. Пока.
И повесил трубку.
А через два дня раздался звонок и так, будто ничего особенного не произошло, он сказал, что заедет за мной — в десять часов. Нарядная, разукрашенная и счастливая, я считала минуты до десяти. Он не опоздал. Он никогда не опаздывал. Это было самым обычным свиданием — по своей обыкновенной схеме. Его дом. Постель. Потом — какой-то пустой разговор. И пустота в моей душе оттого, что все было так холодно и обычно. Несколько беглых, ничего не значащих фраз. Его ледяная сдержанность. Ровно через два часа он отвез меня домой.
С тех пор с пугающей периодичностью он появлялся раз в неделю — впрочем, дни были разные, он перестал повторяться. Возобновилось то, что было всегда.
То свидание ничем не отличалось от всех остальных. Был конец ноября. В тот раз он был менее словоохотлив и более грустен, и разговорить его я почти не могла. Полностью одетые, после стандартного полового акта мы сидели в его комнате и смотрели телевизор. И тогда я решила затронуть щекотливую тему. Сама не понимая, зачем.
— Я хочу задать тебе вопрос.
— Спрашивай-только покороче. У меня болит голова!
— От меня болит?
— Может, и от тебя!
— Однажды ты заговорил о серьезных отношениях…
— Не помню.
— Долго мы будем встречаться так?
— Что тебе не нравится?
— Всё! Мне все не нравится! Такое впечатление, что тебе нужен от меня лишь секс!
— А действительно, мне ничего от тебя больше не нужно. Я получаю все, что от тебя хотел. А жениться я на тебе не хочу. Кажется, я уже об этом говорил?
— Но я даже не заикалась о женитьбе!
— А к чему ты ведешь этот идиотский разговор?! Видишь, с тобой даже нельзя пообщаться спокойно! Тихонько посидеть! Ты странная женщина. Мне не понятно, что ты выкинешь через десять минут. Я не могу тебя предсказать, и мне это не нравится! Кроме того, для меня ты — никто. Наше социальное положение не сравнимо. Я — крупный бизнесмен, у меня солидные связи, большие дела. А ты — обычная девчонка, таких миллионы. А от твоей хорошей фигурки ничего не останется лет через пять. Неужели ты этого не понимаешь? От тебя мне одни неприятности! У тебя нет денег, родители зарабатывают мало, квартира паршивая, ни драгоценностей, ни машины… Как ты считаешь, могу ли я жениться на такой? Я занимаю высокое положение! Зачем вообще ты мне нужна?
— А если я тебя люблю?
— Мне на это плевать! Это твои проблемы! Мне твоя любовь не нужна! Я не заставлял в себя влюбиться! Все, что мне от тебя нужно — это то, чем мы занимаемся каждый раз.
— Правильно. Такие люди, как ты, не заслуживают любви.
— Вот видишь — чуть что и ты переходишь к оскорблениям.
— Ты не боишься меня потерять? Тебе не приходило в голову, что я могу выйти замуж?
— Ничего страшного. Разведешься. Хочешь развлечься — сходи, почему нет. Если это тебя развлечет.
— Хорошо, что я не успела в тебя влюбиться.
— А мне на твою любовь плевать! Любовь относится к разряду вещей, которые ничего в этом мире не стоят. Любовь нельзя ни купить, ни продать. От любви одни неприятности — скандалы, болезни и сопли. Вон, видишь в окно — по улице идут две красивых девчонки. Я могу сейчас выйти к ним и они пойдут со мной куда угодно. А знаешь, почему? Не потому, что я красавец или какой-то там особенный. Нет. Потому, что я богатый, у меня крутая машина. Я любую могу купить. Да на это и не потребуется много денег. На так называемую порядочную девушку требуется меньше денег, чем на проститутку. Так что стоит мне только поманить пальцем тех двоих…
Надутый, как петух, он прятал от меня глаза. Я испытывала только презрение. А, когда почувствовала это презрение, я выплюнула только одно слово:
— Ничтожество.
Это было так, словно я ударила его по лицу. Он дернулся, побагровел и завопил каким-то козлиным голосом:
— Да как ты смеешь так со мной говорить! Я могу сделать с тобой все! Могу сделать так, что ты сама пойдешь и повесишься! Я могу сделать так, что в этом городе ты никогда в жизни не устроишься на работу! Даже в публичный дом тебя не возьмут! И ты подохнешь с голоду! Я могу лишить тебя квартиры, выгнать на улицу и убить твоих родителей! Когда я с тобой познакомился, я даже хотел твою квартиру продать! Поняла? Я хотел тебя выгнать на улицу! А ты смеешь меня оскорблять? Я хотел тебя убить! Думаешь, твои неприятности на работе случайны? Думаешь, угрозы ночью по телефону — это случайный хулиган? Я все время следил за тобой! И я узнал, что ты спала с каким-то московским ублюдком! Я хотел вас обоих убить! Сначала я решил сбить тебя машиной. Но потом нанял специального человека, который должен был тебя пристрелить! За то, что в то время, когда мы с тобой не виделись, ты нагло спала с ним! Посмела спать с этим ублюдком! Мой человек все время следил за тобой, куда бы ты ни пошла. Я уже отдал приказ тебя уничтожить. Мой человек должен был стереть такую, как ты, с лица земли. Тебя должны были застрелить и инсценировать случайное уличное ограбление. Но за день до назначенного срока непонятно почему ты вдруг мне позвонила. Позвонила сама. Мне было приятно, что ты так унизилась. И я отменить свое решение. Тем более, что этот московский хмырь уехал, а, значит, пока ты не будешь с ним спать. Я решил оставить тебя жить. Мне в голову пришло, что не очень красиво мстить женщине. Я не буду сводить с тобой счеты. Но я могу уничтожить тебя в любой момент! Помни об этом! Я знаю каждый твой шаг! И если ты оступишься, я тебя с удовольствием уничтожу!
Из глубины меня, безотчетное, вдруг вырвалось:
— За что?! Но я же люблю тебя!
— А мне плевать на твою любовь! Ты единственная женщина, которая посмела меня унизить! Никто и никогда не смел вести себя таким образом! Никто и никогда не говорил мне таких слов!
Я встала с дивана, пошла к двери. Он шел за мной следом.
— Куда ты направилась?
Открыла замок, обернулась и сказала только одно слово:
— Прощай.
Это был единственный раз, когда с нашего свидания я возвращалась одна.
Одеревеневшая, я исчезла в накрывающей меня темноте как в плотном бархатном покрывале. Где дрожащее мерцание электрических искр сохраняло всю нетронутую горечь соленных моих, не пролитых слез…
Полумертвая от настигшей меня потери (я считала потерей его признание, где зловонно сочетались угрозы меня убить с тем, что я ему по — настоящему не нужна), я шаталась и, словно каменный истукан, лишенный опоры, с трудом сохраняла равновесие в несущей меня тишине. Темный город плакал вместе с моим сердцем холодным осенним дождем.
