Анна Дэвис - Такси!
Сердцебиение унялось, когда коридор остался за спиной, а я очутилась в квартире Моргуна. Я кинулась прямиком к стеклянным дверям, на балкон — и там вдохнула полной грудью. Облокотившись о перила, глядя на гавань с лодками, на сверкающую воду, на ядовито-оранжевый цвет грязного лондонского заката, я спрашивала себя, за каким чертом меня сюда занесло. Я хотела встретиться лицом к лицу с Крэйгом, а не с пустой квартирой. На кой она мне сдалась?
Ответ словно возник из воды и ясно прозвучал у меня в голове: я должна найти выход из этого вранья и полуправды. Обыщу квартиру, — может, что-нибудь здесь прольет свет на замыслы Крэйга Саммера.
Я смотрела на приемник и спрашивала себя, а был ли рассказ Моргуна правдой. По идее, врать ему было незачем, но сейчас я не собиралась верить ничему. Одну за другой я сняла с полки несколько книжек и перетряхнула их, словно надеялась найти что-нибудь между страниц. Мимоходом взялась за «любометр» — красная жидкость внутри яростно забурлила. Да уж, сегодня страсти во мне так кипят.
Открытка с пожеланием удачи была на месте: «Не то чтобы ты в этом нуждался. Покажи им, ублюдкам, чего ты стоишь. С любовью, Марианна ххх».
В горке ничего — только бутылка виски «Лафроэйг», содержимого еще на три четверти. Я вытащила бутылку, отвинтила крышку. Глотнула и закашлялась — попало не в то горло, в нос шибануло торфяным привкусом. Отпила еще глоток, закрыла бутылку, вернула ее на место и захлопнула дверцу.
До чего же здесь чисто. На ковре ни пятнышка, на красно-коричневый диван-«честерфилд» будто никогда и не садились. Ни вороха газет, ни неоплаченных счетов — даже чашки с остатками кофе нет. На краю стола — телефон с автоответчиком. Я нажала кнопку, и отрывистый голос с американским акцентом объявил, что никаких сообщений нет.
Телевизора у Моргуна не было. Раньше я об этом не задумывалась, но это странно. Крэйг не настолько далек от культурной жизни и не настолько перегружен ею, чтобы не иметь телевизора. Единственный скомканный листок в корзине для бумаг оказался квитанцией из химчистки.
Я вошла в кухню. Чистый пустой стол. Ни крошек, ни запахов. Заглянула в ведро — только коробка из-под молока. В шкафах блестящие стальные кастрюли, белая керамическая посуда; ножи, вилки и ложки разложены по разным отделениям специального ящика. Сунулась в холодильник — салями в упаковке, нарезанный белый хлеб, горшочек оливкового масла и банка клубничного джема. Все. Да, Крэйг явно отдает предпочтение ресторанной пище…
Оставалась спальня. Комната, в которой мне доводилось спать с Крэйгом шесть или семь раз. Что-то побудило меня наклониться и понюхать одну из подушек на просторной двуспальной кровати.
— Bay!
Запах секса. Мысленно я перенеслась в тот грязный номер в саффолкской гостинице и словно опять чувствовала его руку на моей спине, его губы на моей шее. Я выпрямилась, отгоняя видение. Слишком сильное разочарование меня постигло…
Возле кровати стоял будильник, зеленью светились цифры. В гардеробе я обнаружила лишь три рубашки, три пары брюк и пиджак. В отделении для обуви — спортивные туфли. В одном ящике комода — боксерские шорты и носки, во втором — джинсы и две черные майки. Где остальные вещи? Другие ящики пустовали — и это было все, что я нашла в комнате. Где фехтовальное обмундирование? Не знай я ничего, могла бы решить, что квартира необитаемая. Это больше похоже на номер в гостинице, чем на обжитую спальню.
Господи, а ведь это и пришло мне в голову, когда я оказалась здесь впервые! Я думала, что эта квартира — ловушка, а сама я стала жертвой преступного замысла Крэйга и его сообщника Генри. Генри!
Жирный Генри и его розовая блевотина, капавшая мне на туфли, пока мы волокли его сюда от самой дороги. Жирный Генри, валявшийся в отрубе на кровати Крэйга и призывавший в слезах свою женушку!
Жирный Генри на заднем сиденье голубого «мерседеса», увозящего прочь моего милого Джоэла.
— Нашли свой инсулин? — спросил Терри, едва я вывалилась из лифта. — У вас такой ужасный вид.
Я протянула ему запасные ключи вместе с пятеркой:
— Вы не говорите мистеру Саммеру, что я у него побывала, а я не говорю вашему боссу, что вы меня туда пустили, идет?
Терри кивнул и выразительно посмотрел на бутылку «Лафроэйга» у меня в руке (я рассудила, что нуждаюсь в ней больше, чем Крэйг). Проигнорировав этот взгляд, я толкнула стеклянную дверь и вышла на улицу.
Запершись в кебе, я проверила, нет ли на голубом мобильнике сообщений от Джоэла. Ничего. Я набрала его номер и долго прислушивалась к безответным гудкам.
Для таких, как я, такси — занятие идеальное. Никто не знает, где ты, с кем ты и чем ты занята. Лондон представлялся мне разросшимися джунглями, где можно прятать друг от друга пятерых любовников да еще и устроить укромный уголок для себя самой.
Я никогда не верила в судьбу. Я могу ехать куда хочу, и я сама выбираю пункт назначения; я держу все под контролем, прокладывая путь по наобум застроенному городу и устанавливая свои собственные порядки. Хотя теперь я не была в этом так уверена… Из великой и безликой метрополии Лондон превратился в маленькую деревушку. Будто кто-то или что-то вмешивается в мою жизнь, сплетая в единое целое разрозненные нити.
Я попала на шоссе без перекрестков. Отсюда не выберешься.
Когда я уже потеряла надежду дозвониться до Джоэла, вдруг раздался щелчок — сняли трубку. От неожиданности я даже вскрикнула:
— Джоэл!
— Простите, кто говорит? — Женщина.
Господи, это же матушка Джоэла! При звуке ее голоса меня скрутило. Встречались мы лишь однажды, но это было незабываемо. Она заявилась к Джоэлу и застукала нас в постели — никогда и ниоткуда я еще не вылетала с такой скоростью.
— Привет, миссис Марш, это Кот. Вы меня знаете. Я подруга Джоэла.
— Да, я вас знаю! Где мой мальчик? — Голос у нее был перевозбужденный.
— Боюсь, что не смогу вам ответить, миссис Марш. Я не видела его уже пару дней. Что-нибудь не так?
— Не пускайте мне пыль в глаза, дамочка! Вы прекрасно знаете, где он, и вы сейчас же мне это скажете! — Она чуть не плакала.
— Миссис Марш, мне очень жаль, но… — Вот влипла. Мне отчаянно захотелось закруглить разговор. — Извините, похоже, я не вовремя. Лучше позвоню в другой раз…
— Нет! Подождите! — Миссис Марш прикрыла трубку рукой и переговаривалась с кем-то в комнате.
— Алло! Миссис Марш? — А может, повесить трубку — и дело с концом? Снова шушуканье. Отдаленные голоса. А потом…
— Это отец Джоэла. — Глубокий голос. Крутой мачо.
— Здравствуйте, мистер Марш.
