Меган Пол - Возлюбленная Немезида
Сколько длился этот сон, неглубокий, тревожный, Флоренс не знала, но по прошествии какого-то времени у нее возникло ощущение, будто она пробудилась, но пробудилась как-то странно — на нее снизошел полный покой. И в этом покое по-прежнему присутствовал Джекоб, но в каком-то трансформированном виде. Именно ощущение его присутствия и принесло это безмятежное умиротворение. Ее подсознание с радостью приняло то, что сознание всегда отвергало, а именно тот факт, что Джекоб для нее — большое благо, несмотря на их обоюдную антипатию в прошлом.
Повернувшись под одеялом на другой бок, она неожиданно наткнулась на какое-то заграждение — крепкое, успокаивающе теплое заграждение, к которому она с радостью прильнула, и провалилась в сон. В сон, еще более глубокий и живительный, пришедший к ней только с появлением ощущения чего-то существенно приятного, надежного. Придвинувшись к нему ближе, она почувствовала знакомый пьянящий аромат и, пробормотав: "Джекоб", забылась.
ГЛАВА 13
Джекоб стиснул зубы, не позволяя телу напрягаться, так как боялся, что прильнувшая к нему Флоренс почувствует перемену в состоянии его мускулатуры и проснется. Лежать рядом с ней, ощущать ее прикосновение было одновременно счастьем и нестерпимой мукой, издевательством над человеческой природой.
Должно быть, он мазохист, думал Джекоб. Подвергнуть себя такому испытанию! Залезть в постель к женщине, которую он желает больше всего на свете, и удовольствоваться одним лишь лежанием рядом с ней!
Или же он просто сумасшедший.
Его так и подмывало повернуться к ней, притянуть к себе ближе, прижать к своему разгоряченному телу, мгновенно отреагировавшему на ее тепло и нежность.
Странно, но почему тогда ему так хорошо, комфортно? Состояние души совершенно противно состоянию плоти. Подобного блаженства он не испытывал ни с Мириель, ни с другими женщинами. Между ним и Флоренс существует некая связь, которая вряд ли может возникнуть между ним и любой другой женщиной. Это — некое родство, родство душ, гораздо более тесное, чем эфемерные кровные узы, которыми они с ней связаны лишь формально.
Джекоб цветисто выругался про себя. Почему именно она? Чем его покорила Флоренс Тревельян десять лет назад? Теперь Джекоб понял, что тогда, едва увидев ее, даже зная, что она девушка его лучшего друга, он помешался на ней, поддался наваждению, которое продлилось дольше, чем он смел предполагать. О, Флоренс, ну почему я все испортил? — думал Джекоб, рискнув краем глаза взглянуть на ее лицо. Почему он не понимал, что делает, почему не исправил ошибку и в результате потерял ее, а себя обрек на пытку вечно искать ее в других? И она больше никогда ему не поверит, потому что всегда будет помнить про то зло, что некогда разделило их.
Интересно, как бы все сложилось, если бы история их отношений потекла по более гладкому руслу?
Боже праведный, да они бы давно уже были женаты!
Эта мысль потрясла его и заинтриговала. Его одержимость Флоренс настолько укоренилась в нем с годами, что он позволял себе думать о ней только как о чем-то запретном. Она была для него желанным противником, его Немезидой, с улыбкой признался себе Джекоб. В роли собственной жены он ее не представлял никогда.
Интересно, как жили бы они в супружестве? Разумеется, не в разных квартирах, как с Мириель. У них был бы настоящий дом, желанное семейное гнездышко. Конечно, с Флоренс нельзя рассчитывать на обывательское существование в классическом стиле представителей зажиточного среднего класса — "званые обеды, двое детей и породистая кошка". Она — независимая, самостоятельная женщина и никогда не согласится довольствоваться скромной ролью домохозяйки! Она по-прежнему будет работать, у нее, как и у него, будет своя жизнь. Но они будут вместе. И в радости, и в горе…
И будут наслаждаться любовью! — подала голос изнывающая плоть. В любое время, когда захотят. И он никогда больше не будет знать того назойливого зудящего ощущения, будто он обманывает ее. Крадет у нее. Бесстыдно соблазняет, ничего не обещая взамен.
Джекоб опять улыбнулся, удивляясь своей ужасающей старомодности. Наверное, это и побудило его сделать предложение Мириель. Он тогда питал надежду — в сущности, уповая на чудо, — что между ними возникнут отношения, которые он мечтает иметь с Флоренс. Но этого не произошло. Они с Мириель — люди разные. Между ними не было ничего общего, даже когда они жили в браке.
А вот с Флоренс они были бы идеальной парой, размышлял он, закрыв глаза, чтобы живее представлять свою мечту. Даже теперь. Заглушая сомнения, он уверял себя, что их противоречия разрешимы, что они способны побороть взаимную неприязнь, пожениться и жить счастливо. Даже иметь детей.
Боже, это было бы здорово! Частичка Флоренс и частичка его, возрожденные в новой жизни! Он видел в воображении белокурого мальчика, с успехом выступающего на школьной сцене. А может, он пойдет по стопам матери, станет пробовать себя в писательском мастерстве. А вдруг у них родится девочка? Кто из нее вырастет: актриса или писательница? Какие у нее будут волосы: светлые или темные? А может, в ней обнаружатся другие способности и она не будет похожа ни на одного из родителей, а унаследует внешность и дарования кровных родственников Флоренс? Он часто забывает, осознал Джекоб, что Флоренс не урожденная Тревельян; эту фамилию она получила от приемных родителей. Ее ребенок может стать ученым, художником, учителем — кем угодно!
Спустись на землю, Джекоб! — урезонил он себя, осторожно поворачиваясь на бок, спиной к Флоренс. Если немедленно не обуздать полет фантазии, то он начнет претворять в жизнь свои бредовые мечты прямо сейчас.
А мечты Флоренс, наверное, далеки от его. Он отвратительно поступил с ней десять лет назад, да и сейчас ведет себя не лучше. Бесполезно надеяться, что она когда-нибудь простит его. Как бы ни старался он загладить свои грехи, между ними по-прежнему зияет пропасть и ссоры возникают из-за малейших пустяков.
Боже всемогущий, помоги мне! — молился Джекоб, замирая под ее рукой, обвивающей его за пояс.
Она ощущала под пальцами теплую гладкую кожу, обтягивавшую накачанные мускулы и грудную клетку. Отказываясь просыпаться, она продвинула ладонь дальше, чуть ниже, наткнулась на пупочную выемку, жесткие волосы и…
Флоренс резко села на кровати, сонливость как рукой сняло.
— Джекоб! Свинья! Что ты делаешь в моей постели? — гневно вскричала Флоренс, отпихивая от себя незваного гостя. Никакого от него спасу. Для него нет ничего недозволенного. Так и стремится обхитрить ее. Она натянула до подбородка одеяло, словно старая дева викторианской эпохи пред лицом коварнейшего из совратителей.
