Сара Дарлингтон - Он принадлежит мне
— Ладно, — ответила я, не зная, что сказать ещё. Эд продолжал заниматься моими волосами, сплетничая о местных. У меня не было к сплетням ни малейшего интереса, но это обеспечивало необходимое отвлечение. Когда всё было сказано и сделано, и мои волосы снова вернулись к первоначальному виду, я поехала к дому Лео, совершенно точно зная, что собираюсь распрощаться со своей девственностью с парнем, которому никогда не намеревалась её отдавать.
Глава 21
МЭГГИ
С бешено бьющимся сердцем я преодолела расстояние от моей комнаты, через коридор, до комнаты Робби. Как и каждую ночь до этого, он ждал меня с другой стороны своей двери. Его золотые глаза были мягкими и тёплыми, а идеальная улыбка тронула юношеский взгляд, когда я вошла. В одно мгновение Харви схватил меня своими сильными руками и крепко обнял.
— Привет, красотка, — прошептал Робби и понёс на кровать. — Почему ты так долго?
— Ждала, пока папа выключит свет. Прошла целая вечность.
Робби положил меня, и присоединился ко мне под одеялами. Его нежные пальцы пробрались под пижаму, и он обнял меня, прижимая к себе посильнее. Мы проводили так ночи, обжимаясь и целуясь, уже около месяца. Мы были чрезмерно осторожны, чтобы не попасться, и специально хранили наши отношения в тайне. Хотя Лео знал. Но он не собирался никому говорить. Если мы расскажем людям, то папа будет строг насчёт наших ночных свиданий, поставит замки, или сделает ещё что-нибудь такое же глупое, а я не хотела, чтобы эти ночёвки закончились. Так что, днём мы с Робби очень мало времени проводили вместе. Но ночью... ну, я жила ради этих ночей. Я была счастливее, чем когда-либо в жизни.
Робби повернул мой подбородок к себе. Он всегда так делал, когда хотел, чтобы я на него посмотрела, или если хотел поцеловать меня. В данный момент юноша хотел поцеловать меня, что и сделал. Мы целовались и целовались, навёрстывая утраченное за день время.
— Знаешь, — произнёс Робби через несколько минут. — Я слышал, как твой папа и моя мама опять ссорились. Рид думает, что у неё есть кто-то другой и, вероятно, он прав. Прошло уже три месяца, и это самый долгий срок, который она провела с каким-либо мужчиной. Нутром чую, что у нас осталось не так много времени. Может быть, ещё неделя, или меньше.
Я тяжело вздохнула, изо всех сил стараясь не заплакать. Я знала, что Робби прав. Знала, что отношения папы и Моники не продлятся долго. Чего я не знала, так это того, что случится с моими отношениями с Робби, когда папины закончатся.
— Ненавижу говорить об этом, — сказала я.
— Я тоже, но мы должны.
— Не хочу, чтобы это заканчивалось, никогда. Я люблю тебя. — Вот, я сказала. И моё сердце подкатило к горлу, когда я это произнесла. Никогда не говорила вслух три маленьких слова, потому что боялась, что мои чувства сильнее, чем у Робби. Он был на два года старше, и более взрослым. Что, если он думает, что я — маленькая влюблённая дурочка? Что, если в его отношении ко мне было больше мыслей, чем чувств? Господи, помоги мне. Что я только сказала?
Но вместо того, чтобы засмеяться, начать отрицать, или проигнорировать эти слова, я почувствовала, как Робби улыбнулся мне. — Правда? Ты любишь меня?
Жар обжёг мои щёки. — Да.
— Я тоже люблю тебя. — Он крепко схватил меня, его губы прижались к моим. А потом Робби нежно коснулся своим языком моего, прежде чем снова и снова шептать мне в рот. — Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя.
Я захихикала, моё сердце билось в груди так сильно, что было почти больно. Он был идеальным. Этот момент был идеальным. И я хотела, чтобы он не заканчивался. Никогда.
— Прости, я должен был сказать первым, честно, я думал об этом последние пару дней. И обещаю, не важно, что случится между нашими родителями. Я буду вечно любить тебя. Серьёзно, Мэгги. Ты мое всё — весь мой мир. Если мама заберёт меня, я вернусь. При первой же возможности вернусь, чтобы быть с тобой. Обещаю. Ничто не заставит меня перестать любить тебя.
Мысли о прошлом почти лишили меня воздуха, словно всё произошло только вчера. Даже после прошедших лет, последние слова Робби всё ещё заставляли моё сердце биться чуть быстрее, лишь при мысли о них. Я с ним никогда не занималась сексом, но после наших взаимных признаний, мы почти прошли весь путь — почти. Но, в ту ночь я ошиблась, думая, что папа уснул, и он застал нас прежде, чем всё зашло слишком далеко. Не то, чтобы сейчас это имело какое-то значение. Мы оба стали жить дальше, ведь так?
А что касается обещаний Робби... ну, я держалась за них следующие несколько месяцев. Но время шло, а я не получала от него вестей, и становилось всё сложнее верить в то, что они были правдой. Когда прошёл год без единого телефонного звонка, я утратила всякую надежду. И не могла больше верить, что Харви вернётся в мою жизнь, иначе это могло разрушить меня. Каким-то образом я смогла двигаться дальше, и в итоге встретила Эндрю. Хотя у нас с ним не сложилось, я научилась тому, что жизнь после возможна. И списала наши "отношения" с Робби на то, что построила всё в своём детском и наивном мозге.
Итак...
Почему же сейчас я сижу в своей машине возле жилого комплекса Робби и нервничаю сильнее, чем когда-либо? То, что я узнала, будто Валери может быть моей сестрой, выбросило меня в пропасть, и я сказала себе, что именно она является причиной, по которой я приехала к его дому, но не уверена, верю ли сейчас сама себе.
Вытащив ключи из зажигания, я вышла из машины и пошла к подворотне, которая вела к квартирному комплексу Робби. Внутри было четыре двери. Одна должна была принадлежать ему, но так как двери не были видны с улицы, я не знала, какая именно. И, по правде говоря, в ночь вечеринки не слишком заморачивалась об этом. Сейчас, видимо, он получит всё мое внимание. Пытаясь решить, в какую дверь постучать первой, меня охватило чувство, что я играю в русскую рулетку. К счастью, одна из дверей открылась, и игра закончилась, не успев начаться.
Дыши медленно. Дыши медленно. Дыши медленно. Робби выглядел красивым как никогда, заполняя собой дверной проём. На нём был тот же самый обрезанный свитер, тот, который выставлял напоказ его мускулы, и я испытала желание протянуть руку и прикоснуться к его идеальным бицепсам. Ничьи руки не должны выглядеть настолько хорошо. Лео был роскошен в своём собственном стиле, но в Робби было нечто особенное. — Привет, — поздоровалась я, мой голос был едва ли громче шёпота.
— Привет, Мэгги, — он улыбнулся мне одной из своих улыбок, той самой, которая могла бы заставить монашку сбросить своё белье, и открыл для меня дверь пошире. — Входи.
