Евгений Костюченко - Расплата за любовь
Слушая его ровное дыхание, Алина вдруг подумала: «Завтра я уеду. Нет, уже сегодня. Что я наделала… Думала, станет легче. Но стало еще тяжелее».
— Я заснул? Извини, — он поцеловал ее волосы. — Ты что-то сказала?
— Нет.
— Значит, мне это приснилось.
— Что?
— Твои слова. «Завтра я уеду», сказала ты.
— Я не знаю, что будет завтра, — она прижалась к нему, пытаясь спрятаться на его груди. — Никто не знает, что будет завтра. Но эту ночь у нас никто не отнимет. Правда? Ты со мной?
— Я с тобой, — сказал он.
— Ты ведь даже не знаешь, кто я, — она подняла лицо. — Я и сама этого не знаю. Наверное, я живу уже в третий или четвертый раз. У меня было другое имя, другая фамилия, у меня был сначала один муж, потом другой, я жила в одном городе, в другом, в третьем…
— И все равно, — сказал он, — ты — это ты. Самая очаровательная, самая прелестная, самая желанная женщина на свете. Алька, не мудри. Ты — богиня. Ты вечная, бессмертная. Поэтому у тебя в голове все и перемешалось. Афины, Рим, мрачное средневековье, костры инквизиции. Тебя сжигали на кострах, помнишь?
— Все было гораздо хуже, — улыбнулась она, чувствуя, что готова разрыдаться. — Знаешь, почему я сменила имя? Мужу надо было срочно уехать в Штаты. Он хотел ехать со мной, только со мной. А мне не дали визу. Без комментариев. Просто — отказ. Наверно, из-за первого мужа. Там были очень серьезные проблемы. Тогда мы решили сменить фамилию и попытаться снова, по новым документам. И снова отказ. Муж уехал, а я осталась. Я теперь — невыездная.
— Ты его очень любишь? — сдержанно спросил он.
— Очень любила. Он был замечательным человеком. Он меня спас. Да, я его безумно любила.
— А теперь?
— А теперь его нет. Я даже не знаю, жив он, умер, ничего не знаю.
— Почему он уехал?
— Чтобы выжить. Тут его могли убить.
— Он у тебя кто? Авторитет?
— Нет, что ты. Он финансист. Банкир.
— Понятно. Банкиры очень любят жить.
— А ты не любишь?
— Сейчас — очень люблю. А без тебя…
— Не надо, — она закрыла ладонью его губы. — Не болтай глупости.
— Вам надо было развестись, — сказал Ян. — Устроить тебе фиктивный брак с евреем. Эмигрировать на его историческую родину. Через год вы бы снова встретились в Штатах.
— Мне нечего делать в Штатах.
— Бедный мой котенок, — он гладил ее по голове, и Алина чувствовала, как горячие капли сползают по щекам. — Не плачь, Алька. Мы пробьемся.
Она вытерла слезы.
— Знаешь, я сегодня улетаю в Москву. Потом — еще дальше. Но я уже сейчас мечтаю о том времени, когда снова приеду в Питер. Мне было очень хорошо с тобой. Честно. Просто сидеть с тобой в машине. Никогда не забуду, как мы ездили с тобой в лес. Как нас чуть не убили какие-то бандиты. Как ты приехал на заправку, когда я там в аварию попала. Я страшная трусиха, особенно за рулем. Всегда боюсь кого-нибудь стукнуть, зацепить. В Москве ездила очень осторожно. А тут вдруг, в чужом городе, врезалась в такую дорогую машину… Чуть не умерла от страха. И вдруг приезжаешь ты, такой спокойный, веселый, все моментально уладил… Я тогда подумала, что мне всю жизнь не хватало вот такого человека, как ты.
— Теперь хватает? — спросил Ян.
Она прижалась щекой к его груди и услышала, как ровно и сильно бьется его сердце.
— Да, теперь ты у меня есть. И это неважно, что я улетаю. Все равно — ты есть, ты будешь…
— Есть, — подсказал он. — Ты есть, и ты будешь есть.
Она рассмеялась вместе с ним и шлепнула его по губам:
— Я серьезно, а тебе все шуточки.
— Да какие там шуточки. Меня просто трясет от злости, — проговорил он, ласково перебирая и потягивая ее волосы, и Алина зажмурилась от удовольствия. — Сколько времени потеряли. Я готов был на тебя наброситься в первый же вечер, как только зашел в эту квартиру. Прямо в прихожей.
— Почему не набросился?
— Ну да. На президента компании?
— Я чувствовала, что ты готов, — призналась она. — И если бы нам тогда не помешали…
— Но сейчас никто не мешает, — сказал он. — Набрасываюсь.
18. Полная тумбочка денег
Ночь так и не наступила. Ян не сомкнул глаз до самого утра, а когда за окном стал слышен шум улицы, Алина просто вытолкала его из дому.
— Ключи от квартиры будут у консьержки, — сказала она. — Машину забери сейчас. В аэропорт меня отвезут.
— Я хочу тебя проводить.
— Не надо.
Он попытался ее поцеловать, но Алина отвернулась:
— Не надо. Всё, всё, уходи.
— Когда мы увидимся? — спросил он, немного обидевшись.
— Не знаю. Если и увидимся, то очень нескоро.
— А если я вдруг окажусь в Москве, к тебе можно будет хотя бы подойти?
— В Москве ты меня не найдешь, — она зябко куталась в халат. — Беги, мне надо собираться.
— Я найду тебя.
— Не говори глупостей. Не надо меня искать.
— Алька, да что с тобой?
— Ничего. Все нормально. Прощай.
— До свидания, Алина Ивановна, очень приятно было познакомиться, — сказал он официальным тоном, надеясь, что она разозлится, или засмеется, или шлепнет его по губам.
Но она молча захлопнула за ним дверь.
Он поднес руку к звонку, но не решился нажать на кнопку. Алина его выгнала. Она не хочет его больше видеть.
Ян сел на мраморную ступеньку. Как всегда некстати ему вспомнился аналогичный случай из практики. Журналистка. Восходящая телезвезда. Он познакомился с ней на пляже, покатал на спасательном катере и на руках донес до берлоги. Между прочим, четвертый этаж. После изнурительной ночи Ян попросил журналистку оставить свой телефонный номер на Стене Мудрости. «Зачем? — удивилась та. — Все было чудесно. Но мы больше никогда не увидимся. Ты же — одноразовый».
— Если она думает, что я буду сидеть у порога, как верный лес, то она жестоко ошибается, — мрачно сказал себе Ян Стрельник. Но просидел на ступеньке еще несколько минут, пока не затекли ноги.
Он встал, растирая колени, и оглянулся в последний раз. «Если бы Петрович меня сейчас увидел, снова завел бы свою песню о социальной пропасти, — подумал Ян. — Хорошо еще, что он не знает, как я был директором».
Подходя к машине, Ян увидел в стеклах свое отражение — и не узнал себя. Впрочем, в таком «Вольво» и должен ездить человек в приличном костюме, при галстуке. С синевой под глазами и со щетиной на ввалившихся щеках. Он облизал пересохшие губы и поднял голову, пытаясь разглядеть ее окно. Но все окна были одинаковы — белые рамы, зеркальные стекла.
Обида испарилась быстро. Ян знал, что все равно отыщет Алину, куда бы она ни сбежала. В Москве или Хабаровске, все равно. Вопрос времени. Он ей докажет, что это было не одноразовое приключение. И никакой муж его не остановит.
