Евгений Костюченко - Расплата за любовь
— Мы уже тонем? Так быстро? — он наполнил бокалы. — Но выпить-то мы успеем?
Алина погрузила губы в шипящую пену. Стрельник не пил, глядя на нее.
— Душно здесь, — сказал он.
— Я включу кондиционер.
— Не надо. Лучше откроем окно.
Он распахнул высокие створки. В комнату ворвался свежий ночной воздух, насыщенный запахом скошенной травы. Наверно, в парке стригли газон.
— Хорошее место, — Стрельник уселся на широкий подоконник. — Люблю я Таврический сад. Даже не верится, что это центр города.
Он развязал галстук и расстегнул верхние пуговицы сорочки. Алина увидела треугольник загорелой кожи в проеме воротника. От шампанского у нее всегда начинала немного кружиться голова. Так было и сейчас, но при этом ей вдруг ужасно захотелось прикоснуться к шее Стрельника, вот к этому открытому месту… Она села рядом с ним.
— Странно, — сказала она. — У меня такое чувство, что я с тобой знакома очень давно. Что мы уже живем с тобой тысячу лет. Мне легко с тобой.
— Мне с тобой тоже, — ответил Стрельник. — Хотя — ты первая женщина, которая все решает за меня. Обычно бывает наоборот. Но я не могу с тобой спорить. Потому что ты всегда права.
— Скажи это еще раз, — попросила она тихо.
— Что именно?
— Последнее предложение… Ну?
— Ты думаешь, я его помню? — он пожал плечами и соскочил с подоконника, уворачиваясь от ее рук.
Но она все-таки настигла его, схватила за горло и принялась душить, задыхаясь от смеха.
— Повтори, что я всегда права!
— Неужели… я мог… такое сказать…
Отступая, Ян наткнулся на диван, и они повалились в постель. Алина оказалась сверху. Она выпрямила руки, упираясь в его плечи, и ее груди под майкой раскачивались перед его лицом.
— Повтори, что я всегда права!
— Дорогая, ты всегда права, — сказал Ян, запуская руки под ее майку, чтобы остановить это возмутительное раскачивание.
— Ну, хватит, — сказала она дрогнувшим голосом. — Ну, отпусти… Нет, еще минуточку полежим…
Когда Алина сказала «минуточку», это означало ровно шестьдесят секунд. Ян успел только пару раз поцеловать ее грудь, когда она тряхнула головой и поднялась с дивана.
— На чем мы остановились? — она поправила майку перед зеркалом и пригладила волосы. — Так вот, об айсбергах. Тебе не надо увольняться, потому что компания просуществует недолго. Она нерентабельна. Когда хозяева увидят счета за свет, тепло и аренду земли, они бросят эту дорогую игрушку. И ты будешь свободен. Но я хочу, чтобы к этому времени у тебя уже наладилось свое дело. Например, лагерь. Ты мог бы его поднять. Сделать из него что-то вроде турбазы. Или еще что-нибудь. Только не теряй время. Деньги на счету есть, и большие деньги. Постарайся истратить как можно больше и как можно быстрее.
— Это мы умеем, — кивнул Ян, не вставая с дивана. — А зачем ты причесываешься? Мы опять пойдем гулять по городу?
Она растрепала волосы и снова легла рядом с ним.
— Я просто не вижу, что можно еще для тебя сделать. Кстати, ты будешь жить в этой квартире. Вместо меня. Я договорюсь с Голопановым. И машина моя останется у тебя. Держи ее в форме, чтобы мне было на чем покататься, когда приеду.
— А когда ты приедешь? — спросил Ян, бережно отводя ее волосы со лба.
Она закрыла глаза. Теплые кончики его пальцев скользили над бровями.
— Я еще не уехала, — прошептала Алина и потянулась навстречу его губам.
Горячие пальцы ласково сжали ее подбородок, поднимая лицо. Она ощутила его жаркое и свежее дыхание. Сухие упругие губы прижались к щеке, у самого уголка рта. Потом осторожно коснулись закрытых глаз. Он целовал ее виски, шею, подбородок — и Алина сама, не выдержав этой сладкой пытки, поймала его губы своими.
Они набросились друг на друга жадно и молча. Пальцы пробивались сквозь одежду к горячей ласковой коже. Оказавшись под ним на ковре, Алина только успела шепнуть: «Осторожнее… Я сто лет этим не занималась…» Его ласковый смех сменился жарким неразборчивым шепотом, а потом она уже ничего не слышала и не видела, ошеломленная взрывом страсти…
Первым очнулся Ян. Он привстал на локте, проводя по ее губам пальцами, и она попыталась схватить их зубами.
— Ага, кусаешься, — удовлетворенно заметил он. — Значит, живая.
Алина села, оглядываясь.
— Какой ужас. Что мы натворили, — она, смеясь, схватилась за голову.
По всей комнате была разбросана одежда. Ян прошелся, собирая ее в охапку, и развесил на спинках стульев.
Потом снова опустился на ковер рядом с Алиной. Она погладила его плечо, стряхивая налипшие ворсинки.
— Теперь можно и шампанского, — сказал он и повалился на спину, раскинув руки.
— А я умираю от голода, — призналась Алина.
Они мылись под душем, по очереди поливая друг друга. Потом сидели на кухне, обмотавшись полотенцами. Салат был изумительно вкусным, но Стрельник ничего не ел. Он не сводил с нее глаз. Алина сокрушенно вздохнула:
— Я всё съела одна. Теперь ты будешь думать, что я обжора. Да, я обжора.
— Это незаметно. Ты худая и легкая, как котенок.
— Нет, я растолстела. Вот раньше я была и в самом деле, как котенок. Как мышонок.
— Ты была манекенщицей или это только слухи?
— Была. Давно. В другой жизни, и не надо об этом.
— Я думал, что в манекенщицы берут только высоких девчонок.
— А я высокая.
— Ты — малышка. Крошка. Мышонок.
— Что? Да я выше тебя, если встану на каблуки! Ну-ка, встань! Встань, встань!
Она вытянула его из-за стола и встала перед ним на носки. Да, они были почти одного роста, потому что ее нос был как раз на уровне его губ, и Стрельник тут же цапнул ее за кончик носа.
Алина не успела возмутиться, как он подхватил ее на руки.
— Высокая ты, высокая, — успокаивал он ее, унося из кухни. — Высокий котенок.
Он носил ее по комнате, пританцовывая. У Алины кружилась голова, и она боялась, что он уронит ее. Но сильные руки держали ее уверенно и крепко, и ей казалось, что она и в самом деле легка, словно котенок…
— Включи музыку, — попросила она.
Не выпуская ее из рук, он подошел к музыкальному центру. Зазвучало радио.
— Ночью в эфире почти нет рекламы, — сказал Ян. — Потому что основные ее потребители давно спят. А те, кто не спит, все равно забудут к утру, какой сорт моторного масла лучше всего отбеливает зубы и удаляет перхоть…
Он опустил ее в кресло и встал перед ней на колени. Алина перебирала его волосы, пока он покрывал поцелуями все ее тело, от шеи до кончиков пальцев на ногах. Потом он отнес ее в постель. Ее голова свешивалась с края дивана, и Алине казалось, что она то падает в пропасть, то взлетает… Он был ласков и осторожен, но настойчив. Ей не хотелось шевелиться лишний раз, чтобы не спугнуть блаженство, однако она уступила ему и перевернулась, и легла животом на подушку. Оказалось, что так даже лучше… И теперь она безропотно подчинялась властным рукам, а его атаки становились все яростнее. Они снова оказались на ковре, и Алина услышала, как он зарычал от наслаждения…
