Джулиет Мид - Капкан любви
— Потанцуем? — тихо прошептал он ей в волосы.
Они начали танцевать, медленно передвигаясь в ритм музыке. Глаза Тедди закрылись, ее щека прижалась к прохладному, шершавому хлопку рубашки Кристиана.
Tu portes ma chemise
et je mets tes collies
je fume tes Gitanes
tu bois mon cafe noir…
Je ne sais pas ou tu commences
tu ne sais pas ou je finis…[17]
Тедди неожиданно почувствовала слабость. Если руки Кристиана не обвивали бы ее, она опустилась бы на пол, не в состоянии держаться на ногах. От неяркого света и успокаивающей музыки ее голова кружилась. Это было не из-за вина…
— Вы понимаете, о чем он поет, Теодора?
— В основном… кажется.
Кристиан начал подпевать, выговаривая слова хрипловатым, гортанным голосом, его дыхание согревало ямку на ее щеке.
Tu as des cicatrices
la ou je suis blesse
tu te perds dans ma barrbe
j'ai tes poignets d'enfant
tu viens boire a ma bouche
et le mange a ta faim
tu as mes inquietudes
et j'ai tes reveries
Je ne sais pas ou tu commences
tu ne sais pas ou je finis…[18]
Его губы прижались к ее щеке, а затем легонько — к ее горлу. Не смея открыть глаза, чтобы не оборвать сон, Тедди подняла к нему лицо, ей хотелось почувствовать его губы на своих. Она дрожала, то ли от предвкушения, то ли от страха — она не знала. Кристиан теснее обнял ее за талию, другой рукой поглаживая шею пониже затылка, чтобы снять напряжение, их бедра соприкоснулись, их тела раскачивались вместе. Он не поцеловал ее в губы.
Tes jambles m'enprisonnent
mon ventre te retient
J'ta poitrine ronde
tu as mes yeux cernes
Je ne sais pas ou tu commences
tu ne sais pas ou je finis…[19]
Они продолжали танцевать, словно в забытьи, Тедди едва сознавала, что руки Кристиана ласкают ее шею, ее плечи, ее лицо. Она чувствовала себя на краю пропасти и сознавала опасность, но не спешила отскочить от края и осторожно удалиться. Ей было страшно, но это был приятный страх.
Когда музыка закончилась, Кристиан без единого слова поднял Тедди на руки и понес наверх, словно тысячу раз бывал в ее доме. Сначала он открыл дверь в спальню для гостей, а затем пошел по коридору в ее собственную комнату. Тедди на момент открыла глаза, возвращаясь в реальность, и вспомнила, что оставила кучу платьев, разбросанных по комнате. Кошмар. По крайней мере, это показывало, что она не собиралась привести его домой, не собиралась быть так легко соблазненной…
Кристиан осторожно поставил ее на ноги.
— Кристиан, мы должны поговорить, — сказала Тедди из чувства долга. Меньше всего она сейчас хотела разговаривать. — Мне не хотелось бы делать ничего, что могло бы повлиять на наши отношения — личные или профессиональные… — она знала, что должна была думать о другом, но в действительности не думала ни о чем.
Кристиан заставил ее замолчать, прижав палец к ее губам.
— Перестаньте говорить, Теодора. Перестаньте думать. Сейчас не время разговаривать.
Тедди почувствовала теплоту его ладоней на своих обнаженных руках.
— Я не хочу, чтобы вы подумали, будто я хочу отвлечься для того, чтобы скорее забыть Майка…
Кристиан легко прикоснулся губами к ее губам, вновь заставив ее замолчать.
— Теодора, выслушайте меня. Когда вы смотрите на меня, разве вы думаете о Майке?
— Нет, — ответила Тедди, почти правдиво. Полная правда была в том, что настойчивое внимание Кристиана помогало ей чувствовать себя намного лучше после всей этой ударившей по ее гордости и самолюбию истории с Майком.
— Хорошо. Значит, вы вовсе не отвлекаетесь. Мне здесь не из-за чего переживать. Что касается беспокойства о наших профессиональных отношениях, то они почти закончились, разве не так? С завтрашнего дня я буду поддерживать их непосредственно с «Барнеков».
— Наверное, это так, — нехотя согласилась Тедди.
— Значит, все, что может беспокоить вас — это наши личные отношения. Можете ли вы представить себе лучший способ узнать меня поближе, чем заняться со мной любовью, или позволить мне заниматься с вами любовью?
— Нет, не могу, — невольно вздрогнула Тедди.
— Хорошо. И я тоже. Итак, мы разрешили наши вопросы? Так позвольте мне рассказать вам о себе. Позвольте мне высказать вам все, что я знаю. Я знаю, что хочу вас больше, чем когда-либо хотел какую-нибудь другую женщину. Я знаю, что могу сделать вас счастливой. Прямо сейчас, этим вечером, в этой комнате — это все, что я знаю, и это все, о чем я думаю. Если я делаю вас несчастной, если вы возражаете — я оставлю вас, и вы будете решать, захотите ли встретиться со мной снова. Выбирайте, Теодора.
Глаза Кристиана светились желанием. Тедди смотрела на него, ей казалось, что она загипнотизирована.
— Я слишком взволнована, Кристиан… — она закрыла глаза, оставаясь перед ним, пока его руки тянулись к молнии на ее платье. — Я не вполне владею собой… — ее голос был вялым и бездыханным.
— Вы владеете собой, Теодора. Вы владеете собой, и вы владеете мной.
Кристиан впервые потянулся к ее рту, его прохладные губы крепко прижались к ее губам, еще до того, как она открыла их для глубокого поцелуя. Он расстегнул молнию на ее платье, спустил его с плеч, покрыл легкими, едва касающимися поцелуями ее ключицы, шепча слова, которых она не понимала, но с наслаждением слушала. Оказавшись обнаженной, Тедди забралась в постель, пока Кристиан стоял и быстро раздевался. Тедди следила за ним сквозь ресницы. Она не слишком нервничала, но прошло уже больше двух лет с тех пор, как она была в постели с кем-то еще, кроме Майка, поэтому она стеснялась смотреть на Кристиана прямо. Он был высок и сложен крепче, чем она ожидала. Он аккуратно сворачивал свою одежду и укладывал на кресле, стоявшем рядом с ее постелью, затем снял с запястья часы и положил на груду одежды. Казалось, он чувствовал себя непринужденно, очень удобно, стоя голым посреди ее комнаты. Полная раскованность Кристиана заставила Тедди почувствовать себя привольно, восхитительно бесстыдной… Она полусознательно потянулась выключить свет. Его рука поймала ее пальцы на выключателе.
— Пожалуйста, Кристиан… выключи свет, — прошептала она.
— Нет, дорогая моя, иначе как я смогу видеть тебя? Доверься мне, Теодора. Позволь мне решать, как я буду любить тебя.
Кристиан склонился над ней, чтобы вынуть из ее ушей изумрудные серьги, подарок Майка, и положил их рядом со своими часами. Он сел рядом с ней, провел рукой по ее телу, от подъема ступни, по бедру, до изящного выгиба ягодицы.
