Падение ангела (СИ) - Шэр Лана

Дальше всё происходит так, как я рассчитывал. Мы договариваемся о следующей встрече чтобы «узнать друг друга получше и подумать в чём мы можем быть друг другу полезны», после чего я ухожу в вип-комнату, ожидая прихода девушки.

Не теряю бдительности, предполагая возможность любой подставы от этого грязного червя, и просчитываю отходной путь из комнаты, на случай если он передумает и его мальчики с пистолетами придут поиграть со мной в героев.

Но этого не происходит.

Когда в комнате начинает звучать музыка, миниатюрная брюнетка входит, сразу включаясь в отведенную ей на сегодняшнюю ночь роль. Это та часть плана, с которой я пока ничего не могу сделать. Неизвестно можно ли ей доверять, поэтому не говорю о том, что мне плевать на неё и её старания.

Располагаюсь на диване так, чтобы было удобно и позволяю происходящему просто быть, пока мыслями улетаю далеко. В номер чёртового отеля, где оставил Алану одну. Думая о том, чем она сейчас занимается, невольно представляю её голой на белых простынях, зажавшей между ног одеяло. Оголённое бедро манящим изгибом притягивает взгляд и вызывает желание сжать нежную кожу, оставляя на ней свои отметины.

Тихое дыхание, раздающееся из приоткрытых губ, манит превратить его в сбитые хриплые стоны. Первое, что я сделаю по возвращении в номер — зайду в душ, чтобы смыть с себя всю эту дрянь, которой пропитался здесь, после чего возьму Алану вне зависимости от того, будет она спать или нет.

Мне чертовски необходимо её почувствовать. Потому что эта маленькая ядовитая зараза не выходит у меня из головы даже тогда, когда её там быть не должно!

Девчонка, не чувствуя от меня ни малейшего интереса, оставляет в покое шест и ползёт по полу ко мне в ноги, пытаясь всеми силами создавать движениями плавные сексуальные изгибы. Знала бы ты, малышка, с кем соревнуешься, оставила бы эти попытки. Но естественно я этого не говорю.

Безучастно наблюдаю за происходящим, но проблема в том, что мысли об Алане вновь вызвали просто каменный стояк и это не укрылось от глаз девушки, решившей, что это посвящается ей.

Призывно глядя мне в глаза, она кладёт руку на ширинку, обхватывая член маленькой ладошкой. Не даю ей пойти дальше и натворить фигни, поднимая за подбородок и притягивая почти вплотную к своему лицу.

— Ты ещё этого не заслужила, девочка, — говорю жёстко, но не грубо, после чего слегка отталкиваю ее, требуя продолжения танца.

Оставшееся время стараюсь не подпускать к себе эту недоделанную соблазнительницу, а после вышедшего времени оставляю на диване пачку свернутых купюр, оставляя випку.

Выйдя оглядываю зал и не нахожу Ральфа, вероятно, также удалившегося в одну из комнат с той девкой, которая лежала на столе или какой-нибудь другой, которую он выбрал для себя сегодня. С меня же достаточно.

Оставляю клуб и иду к машине, обдумывая дальнейший план действий. И прикидываю возможные вопросы Аланы и мои осторожные ответы. Почему-то мне чертовски не хочется посвящать её в то, как прошла ночь.

Твою ж мать!

Какого хрена эта сумасбродная женщина так сильно застряла у меня в голове? Что я как малолетний пацан беспокоюсь о том, чтобы она не подумала обо мне будто я какой-то грязный подонок подобно тем, против которых она сейчас пошла. Ведь я, чёрт возьми, такой. Только в своём ключе.

Само собой, я не торгую девками и не сплю с детьми, но и без этих двух факторов моя жизнь совсем не то, что она примет и поймёт. И почему-то сейчас от этого хреново.

Не то чтобы хотелось быть для неё супергероем со сплошными грин флагами, но моменты, когда она говорит о том, каким видит меня, а именно животным, монстром и всё в этом духе, больше всего на свете хочется выбить из неё эту дрянь и… чёрт. Меня выводит из себя то, что она видит меня таким, какой я есть на самом деле. А мне теперь какого-то хрена это не нравится.

Чем ближе я подъезжаю к отелю, тем больше начинаю закипать от злости. И тем яснее понимаю, что прямо сейчас подниматься в номер не готов. Потому что не могу себя контролировать.

Оставляя машину на парковке, уверенным шагом иду к бару, надеясь не застать там никого, кто мог бы сейчас нарваться и украсить мои кулаки своей кровью. К счастью, таких идиотов здесь не оказывается.

Отказываясь любезничать с барменом, выливаю в себя несколько бокалов виски залпом, сам не понимая, какого хрена творю. Но от моей сдержанности, которую я взращивал годами, сейчас не остаётся нихрена. Лишь застилающая глаза злость от того, что моя одержимость Аланой переходит все допустимый границы.

Впрочем, в одержимости вообще сложно говорить о каких-то границах, верно?

Беру ещё двойную порцию виски и чувствую, что сознание начинает расслабляться. Не настолько, чтобы опьянеть, но всё же эта волна расслабления слегка тушит ярость, которая сжигает меня изнутри и заставляет кровь кипеть. И предметом этой ярости служить моя слабость.

Слабость перед женщиной, спящей сейчас в номере несколькими этажам выше. Перед женщиной, презирающей меня и мой мир, но при этом тающей в моих руках раз за разом. Перед её лицемерием и ложью, которыми оно кормит нас обоих. И с которым я больше не готов мириться.

— Вам повторить? — бармен, ставший моей тенью, аккуратно поинтересовался желаю ли я продолжить, на что я утвердительно кивнул и, дождавшись новой порции, влил в горло обжигающую жидкость, после чего встал с барного стула и направился в номер, сгорая от желания почувствовать тепло тела Аланы в своих руках больше, чем что-либо еще.

И решив для себя окончательно, что моя одержимость готова вырваться на свободу полностью. Отпустив контроль. Сжигая диким пожаром всё, что так или иначе может помешать мне обладать этой женщиной.

Глава 23

Просыпаюсь в отвратительном настроении с первых секунд, даже не давая шанса новому дню быть нормальным. Слово «нормально» вообще должно уйти из моего лексикона, потому что больше ну никак не вписывается в ту жизнь, которая сейчас есть.

Всё, что было нормальным, осталось в прошлом.

Не спешу открывать глаза, наивно полагая, что так могу отсрочить неизбежное. Встречу с Марком, неловкий разговор, который точно состоится, а ещё неопределённость в результате его похода… куда-то, куда он там вчера уезжал, чтобы раздобыть информацию.

Ещё минуту. Нет, пять минут. Пять минут тишины, спокойствия и возможности отложить очередной гадкий день, усложняющий и без того дерьмовое положение.

Всё ещё лёжа с закрытыми глазами и отказываясь встречаться с утренним солнцем, перевожу внимание на ощущения тела. Понимаю, что Марк лежит рядом, положив руку мне на талию и крепко обхватывая меня, будто опасаясь, что я сбегу. Смешно. Словно я не уяснила, что сбежать от него всё равно шансы нулевые. Этот мужчина найдёт меня везде. Всегда находил. Даже тогда, когда это казалось просто невозможным.

Поэтому смысла в бегстве я больше не вижу никакого. Правда ему об этом знать не сто́ит.

Воспоминания ночи нахлынули на меня и я поняла, что как только Марк ушёл в душ, практически сразу я отключилась под звуки льющейся воды. Это даже забавно. Всю ночь я сходила с ума от незнания, переживаний и любопытства, но как только мужчина оказался рядом, даже после его пьяных откровений и отказа говорить о произошедшем в его отсутствие — я уснула, будто ничего не произошло.

Конечно, сказался стресс и то, что в тот момент уже практически светало, но всё же.

Прежняя Алана бы не отстала и устроила допрос, не сомкнув глаз пока не узнает хоть что-то. Нынешняя Алана успокаивается от присутствия Марка и засыпает. Кошмар. До чего я докатилась. Об этом ему тоже знать не следует. Такой позорной капитуляции признать я просто не готова.

— Эй, спящая красавица, — притянув меня ближе к себе, шепчет сонный Марк, — Нельзя так громко думать едва открыв глаза.

Чёрт. Никогда не пойму как он это делает.

С момента пробуждения я не пошевелилась ни на миллиметр, но он понял, что я не сплю. И сам уже проснулся, оставив меня в своих крепких объятиях, не показывая того, что тоже уже готов начинать день. Если он вообще сумел сомкнуть глаза. Впрочем, чему я удивляюсь? Ведь Марк тот человек, который привык замечать любую мелочь, чтобы сохранить себе жизнь. Его осторожности и бдительности позавидует любой.